Владимир Бешанов - «По своим артиллерия бьет…». Слепые Боги войны
На «Красном Сормове» (завод № 112), добившись заветной цифры — 100 % брака по 107-мм и 203-мм снарядам, — были вынуждены снарядное производство остановить: готовой «продукцией» оказались забиты все склады, цехи и прилегающая территория, а военная приемка категорически отказывалась от боеприпасов со «смещенным центром тяжести». По логике, уже нетрудно догадаться, что в начале февраля «трудящиеся» потребовали «стахановского года».
Всего заводам удалось предъявить около 5000 динамореактивных орудий. Из них военные приняли около 2000, около 1000 попали в войска, остальные зачислили в категорию учебных.
Ни одна из автоматических систем, в том числе «новая» АПК-11 и модернизированная АПК-4М, запущенные в серийное производство (!), на военной службе не задержалась: тряпичные гильзы не желали сгорать, пневмоавтоматика — работать. А ведь специально под них строили самолеты Д.П. Григорович, А.Н. Туполев, Б.И. Черановский.
21 января 1936 года И.П. Павлуновский с заместителями, поняв, в какой «динамореактивный» тупик они завели боевую авиацию, сочинили докладную записку на имя В.М. Молотова:
«76-мм авиационная пушка Курчевского (АПК-4) принята НКО как основной и решающий образец для вооружения пушечных самолетов. Происходившие на протяжении ряда лет попытки НКО найти способ применения авиационных систем Курчевского (АПК-4) для воздушного боя приводят к выводу, что пушки АПК-4 для вооружения боевых самолетов совершенно непригодны. Для успешного ведения боя в воздухе самолеты должны быть вооружены пушками, обладающими скорострельностью с темпом стрельбы не менее 300 выстрелов в минуту и начальной скоростью не менее 800 метров в секунду. Пушка АПК-4 не имеет ни скорострельности, ни большой начальной скорости. Темп стрельбы АПК-4 — 25 выстрелов в минуту. Начальная скорость — 340 метров в секунду. Конструкция АПК-4 позволяет брать в полет только 7 снарядов на орудие.
В силу этого наши самолеты, вооруженные пушками Курчевского, окажутся фактически безоружными в бою с тяжелыми бомбардировщиками противника типа ТБ-3, вооруженными 20-мм автоматическими пушками. Благодаря малой начальной скорости пушек АПК-4 их меткость ничтожна. Истребительная и бомбардировочная авиация Германии, Франции, Японии и Польши вооружена 20-мм автоматическими пушками с начальной скоростью 800–900 метров в секунду и темпом стрельбы 350 выстрелов в минуту…
Пушки АПК-4 имеют начальную скорость в воздухе 340 м в секунду. Это не пушки, а гаубицы. Гаубицы же для ведения воздушного боя совершенно непригодны…
Для того чтобы придать нашей авиации способность вести бои с самолетами противника, надо резко и решительно поставить вопрос о вооружении нашей авиации мелкокалиберной автоматической артиллерией и снять с вооружения небоеспособные пушки Курчевского.
В настоящее время мы имеем отлаженный образец 20-мм автоматической пушки Шпитального с начальной скоростью 800 м в секунду и темпом стрельбы в 800–900 выстрелов в минуту. На этот образец 20-мм пушки и надо сделать основную ставку в вооружении нашей авиации мелкокалиберными автоматическими пушками».
Не прошли испытания и 152-мм авиационные ДРП.
37-мм противотанковая пушка РК обр. 1932 г. с магазинным питанием оказалась ненадежной и, имея начальную скорость около 500 м/с, когда не заклинивала, с трудом пробивала 20-мм броню с дистанции 300 м. Стрельба велась с треноги, скорострельность составляла 5–6 выстр./мин. По всем параметрам, кроме веса, орудие уступало обычной «сорокапятке». Уже в 1936 году пушку сняли с вооружения.
Самая отработанная 76-мм казнозарядная батальонная пушка БПК обр. 1932 г. имела дальность стрельбы 7000 м, скорострельность 6–7 выстр./мин, вес 180 кг. Ствол располагался на трубчатом сварном лафете с передним сошником. Боевой ход представлял собой окованные деревянные колеса на стальной раздвижной оси без подрессоривания, что ограничивало скорость возки 5–7 км/ч. При этом легкий лафет имел склонность разваливаться. До 1941 года система не дотянула (лишь в некоторых разведывательных батальонах танковых дивизий сохранились установки СУ-4).
В 1933 году по требованию Тухачевского 76-мм ДРП втиснули в башню танка Т-26, соплом «на улицу». Система давала частые отказы и распространения не получила, но в работе смотрелась просто феерично: башня вращается, пушка плюется снарядами, из кормы на 50 м бьет реактивная струя, повергая противника в психологический шок, — очень удобно вести бой в окружении.
Установка на эсминцах и неких «подводных линкорах» двух-трех 305-мм дульнозарядных динамореактивных орудий, абсолютно непригодных для ведения морского боя, из которых невозможно было стрелять без риска утопления носителя, а попасть в цель — только случайно, выглядит нонсенсом для любого здравомыслящего человека. Но на всякий случай и этот вариант в 1934 году опробовали на практике.
Шли годы, наваждение прошло, стало очевидно, что безоткатные пушки не способны заменить классическую артиллерию. В январе 1936 года маршал Тухачевский признал, что «семь лет усилий результатов не дали». В соответствии с решением ЦК ВКП(б), оформленным постановленим СТО, завод № 38 был передан в распоряжение завода № 8, а Курчевскому выделили небольшое помещение для конструкторской группы и мастерскую. Комкор Н.В. Куйбышев, предлагая сохранить завод № 38 и реорганизовать его в Опытный институт по вооружению авиации, о бывшем «хозяине» писал: «Считаю, что своим особым, привилегированным положением он пользуется неправильно, злоупотребляет им. Разбрасываясь в работе, занимаясь ненужной отсебятиной, бесконтрольно расходуя значительные суммы, он не оправдывает вкладываемых государством в его учреждение средств. Наконец, я подозреваю, что Курчевский намеренно затягивает окончательную доводку своих артиллерийских систем, что он, видимо, хочет прожить всю жизнь за счет своих образцов, не давая их на вооружение армии». Управление по специальным работам расформировали в феврале. Дальнейшее производство динамореактивных орудий признали нецелесообразным, а вскоре работы над ними были полностью прекращены.
Вся эта история — классический пример неспособности партийных бонз, «легендарных полководцев» и «красных профессоров», едва осиливших ЦПШ и полагавших, что тот, «кто видел Ленина, — знает все», а «Краткий курс истории ВКП(б)» заменяет университетский курс, отличать околонаучную фантастику от реальных возможностей. Ведь таких проектов, на полном серьезе рассматривавшихся и финансировавшихся, было множество: турбинные, лучевые, электромагнитные и магнитофуговальные пушки, боевые аэрозольные растворители, установка Иоффе по улавливанию вражеских снарядов, передатчик взрывной волны, телепатический приемник, всепрожигающий «гиперболоид» Гейнца-Мюллера. Последний, кстати, обошелся относительно недорого по той причине, что жулик-изобретатель настолько уверился в доверчивости заказчика, что поленился сделать хотя бы рисунок своего прибора. Интерес к проектам разного рода «супероружия» подогревала иностранная пресса, сообщавшая об испытаниях «в районе Вердена» электромагнитной пушки с дальностью стрельбы 350 км, о том, «что французы будто бы устанавливают электромагнитные зенитные орудия для защиты своих границ», о программе «звездных войн».
Главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов в качестве анекдота приводит случай времен «зимней войны», когда к нему явился некий изобретатель и сообщил, что наша артиллерия не может разрушить финские железобетонные долговременные сооружения, так как снаряды от них отскакивают:
«По его мнению, финские доты покрыты толстым слоем особо прочной резины. При ударе о нее наши снаряды рикошетируют и потому не наносят вреда. Изобретатель развернул эскизные наброски нового образца снаряда. Это был обычный штатный снаряд, на кончике которого изображен какой-то завиток. Он оказался солидным штопором. По мысли автора, снаряд этим штопором будет ввинчиваться в резину, а потом своим взрывом разрушать укрепление».
Прелесть в том, что принять визитера ему посоветовали товарищи из Смольного, отрекомендовав как «инженера с серьезным предложением». Кстати, маршал в своих мемуарах так и не объяснил, почему советская артиллерия не стерла финские «миллионники» в порошок могучими ворошиловскими залпами, почему основным «техническим средством» прорыва укрепрайонов стал красноармеец с ящиком тротила?
Практически одновременно с Л.В. Курчевским, в 1930 году, к разработке казнозарядной динамореактивной пушки приступила фирма «Рейнметалл». Получился у нее агрегат калибра 7,5 см, практически идентичный БПК, — нагруженный ствол, сдвигаемый затворный блок с центральным соплом, унитарный подкалиберный выстрел, стальная гильза с пластмассовым дном, легкая тренога для стрельбы и колесный ход с подрессориванием для транспортировки. Орудие весило в боевом положении 145 кг, имело дальность стрельбы 5,7-кг осколочно-фугасной гранатой 8100 м и скорострельность 8 выстр./мин. Более мощную, но аналогичную по устройству 10,5-см ДРП весом 388 кг (вес снаряда 14,8 кг) создали на фирме Круппа.
