Анна Прийдак - Как обустроиться в Европе. Практическое пособие для проживающих и отъезжающих
Женщины на работе обычно пожимают руку и мужчинам, и женщинам, а со знакомыми целуются, причем везде разное количество раз. Англичанки до сих пор не определились, один или два раза они целуются (и сталкиваются лбами), голландки – три раза, испанки – два. С немками я, честно говоря, ни разу не целовалась. Испанцы и испанки целуют женщин даже в конце самого короткого знакомства. Наташа из Санкт-Петербурга, которая работает мастером в элитной парикмахерской испанского города Аликанте, рассказывает, что ее клиентки, проходя мимо, забегают просто поцеловать ее.
Быстрый и эффективный способ получения информации о том, как принято знакомиться и завязывать контакты в незнакомой стране, – это посещение тренингов по созданию (не виртуальных) социальных и профессиональных сетей. Их организуют различные консалтинговые фирмы и учебные заведения для местного населения, у которого тоже бывают проблемы с социальными навыками. Если вы владеете языком, то обнаружите там просто кладезь информации о новой стране. В Голландии, например, проводятся даже тренинги по поведению на вечеринках и эффективному флирту.
Из переписки с Машей : «Да, еще пару штрихов о британцах. Оказывается, у них не принято здороваться и прощаться, когда ты заходишь в какое-нибудь общественное место, даже если ты там бываешь регулярно. В нашем спортзале ресепшионистки никогда первые рта не откроют и здороваются и прощаются лишь в ответ на наши приветствия; студенты, проучившиеся вместе уже полтора года, заходят в аудиторию молча, так же уходят, здороваются лишь непосредственно с соседом по парте. Для нас это как-то дико. В Италии и Франции даже в большом супермаркете, в очереди к прилавку, обязательно возникает этакий „ смол ток ” , я уж не говорю про маленькие магазинчики, причем необязательно в твоей деревне (тут уж сам бог велел потрепаться и с продавцом, и с очередью, даже если не всех знаешь; каждого вновь вошедшего в магазин обязательно вовлекут в оживленный разговор). Во Франции я умудряюсь, зная три слова на французском, обязательно с продавцами и покупателями поговорить „ за жизнь ” ».
3. ПРОЯВЛЕНИЯ ЛЮБОПЫТСТВА
Жизнь в социалистических странах приучила нас к осторожности и нежеланию откровенничать со всеми подряд. За долгие годы это уже стало частью нашего характера. Сейчас, живя в стране, где еще существует коррупция и некоторые другие, не поощряющие болтливость явления, мы часто не задаем лишних вопросов, чтобы не ставить собеседника в неудобное положение. Жители стран бывшего СЭВа, как правило, тоже это понимают, например, на конгрессе в Черногории, где были в основном представители бывшей Югославии, у меня сложились прекрасные отношения со многими коллегами, хотя ни одного личного вопроса мы друг другу не задали. Через несколько месяцев один из них приехал на стажировку в Гаагу. С момента конгресса до его прилета мы регулярно общались по поводу его предстоящей поездки. Только в Гааге он узнал, что я не голландка, а русская из Москвы. Так как мы уже довольно долго общались, это произошло совершенно естественно. При этом он не посчитал меня ни скрытным, ни надменным человеком. До этого мы говорили по-английски, в основном на профессиональные или близкие к ним темы. Когда рабочие отношения сформировались, обмен некоторой информацией более личного характера не вызывал напряжения. Испанские бизнесмены тоже не будут лезть с расспросами и торопиться делиться своими успехами. Однако в странах с более прозрачной экономической системой, да плюс еще с протестантскими истоками воспитания и культуры, люди гордятся тем, что им скрывать нечего. Именно поэтому, например, в Голландии часто можно увидеть окна с раздвинутыми занавесками, даже на первом этаже. Голландцы могут даже заглянуть в сумку с продуктами, которую внесет в лифт сосед. Однажды я на две минуты оставила около лифта коробку с вином, пока ставила машину. Когда я за ней вернулась, увидела пожилого благородного вида соседа, который с интересом изучал бутылки, предварительно вскрыв коробку. При моем появлении он не проявил ни малейшего смущения, но зато радостно спросил, не готовлюсь ли я к вечеринке.
Европейцы будут задавать вопросы, потому что им просто непонятно, зачем нужно что-то скрывать. По этой же причине им лучше не доверять секреты. Они рассказывают даже малознакомым людям об успехах, которых удалось достичь, о своих болезнях и постигших их несчастьях. Меня поразило интервью, опубликованное в голландском журнале типа «Космополитен». Его дала женщина, которая недавно пережила потерю ребенка. На двадцатой неделе беременности при обследовании выявилась патология плода, несовместимая с нормальной жизнью после родов. Ей предложили преждевременные роды, и после долгих и мучительных раздумий она и ее муж согласились. Девочка родилась мертвой, но родители забрали ее домой. Они пригласили родственников и друзей, чтобы те могли посмотреть на ребенка (так обычно происходит при нормальном течении событий). Труп находился дома несколько дней, ему читали книжки, качали в люльке, фотографировали и всем показывали. Посетители восхищались красотой младенца. Потом были организованы похороны. Конечно, пережить смерть ребенка – одна из страшнейших трагедий для любого человека, и каждый справляется с ней по-своему, но интересно, что журналистка, задававшая вопросы, совершенно не удивилась демонстрации мертвого ребенка родным и близким. Из тона статьи было ясно, что в этом нет ничего из ряда вон выходящего. Ребенок родился, значит, его все должны увидеть. Вопросы же были связаны в основном с тем, как трудно было принять решение и отказаться от продолжения беременности, а в случае рождения ребенка – от попыток спасти его.
Вторая причина частого проявления любопытства заключается в следующем: то, что мы воспринимаем как навязчивость, для голландцев или немцев – проявление интереса к собеседнику. Того же они ждут от нас. То есть, чтобы наладить контакт, можно задавать вопросы. Они с удовольствием расскажут, где родились, где учились, когда и куда переехали и почему, что им нравится и не нравится на новом месте. Если мы будем при этом слишком явно проявлять осторожность, то будем восприняты как эмоционально выхолощенные и замкнутые персоны.
Помимо этого, у европейцев в среднем больше свободного времени и сил, чтобы обращать внимание, например, на поведение соседей. Иногда ими движет любовь к порядку или более низменные чувства. Немцы, как правило, считают своих соотечественников довольно завистливыми, поэтому советуют не проявлять особой откровенности. Так что лучше придумать краткую и доступную версию своей биографии и быть готовым ее изложить. Кроме этого, в любой стране лучше быть готовым к стандартному набору вопросов (Давно ли вы здесь? Почему приехали? Нравится ли вам? Привыкли ли вы? Какая у вас семья? Чем занимаетесь?). Если люди почувствуют, что вы что-то скрываете, то это вызовет ненужные подозрения, за которыми легко может последовать обращение в различные инстанции. Лучше отвечать бодро, четко и с улыбкой, что не означает, что нужно сразу же показывать декларацию о доходах.
Для того чтобы понять, как лучше задавать вопросы, стоит понаблюдать за тем, как их задают вам, и поступать зеркально. Например, в Англии не принято задавать вопросы напрямую. Существуют специальные общераспространенные техники. Если вы хотите что-то узнать о человеке, расскажите это о самом себе. Это означает, что если кто-то рассказывает вам душещипательную историю, то ждет того же от вас. Если вы хотите узнать его взгляды, например на супружескую измену, то расскажите о скандальной публикации про известного политика, связанной с этой темой, и спросите мнение собеседника. Еще один метод – задавать вопросы, подтверждающие правильность ваших догадок, сформировавшихся из подсказок вашего собеседника. При этом принято преувеличивать предполагаемый статус собеседника. Например, когда человек говорит, что ему часто приходится ездить по шоссе М31, на котором постоянные пробки, потому что он каждый день должен быть на заводе АБВ в восемь утра, вы, предполагая, что он там кто-то типа завскладом, говорите: «Вы, наверное, инженер?». Если вы думаете, что он рядовой бухгалтер, то спрашиваете, не занимает ли он пост финансового директора, и т. д. Не стоит слишком долго тянуть как с высказыванием предположения, так и с признанием. Это воспринимается как нарушение этикета. Когда профессия и должность, наконец, выяснятся, вы должны подать реплику «В самом деле? (Oh, really?)» и восхититься сложностью этой деятельности. При этом классический ответ выразит преуменьшение собственной значимости. Ведущий физик-ядерщик скажет, что он выбрал эту профессию только потому, что она показалась ему легкой по сравнению с историей театра, которую он начал изучать, поступив в университет.
