Даниэль Домшайт-Берг - WikiLeaks изнутри
В то время в дебатах, вызванных нашими публикациями, WL нередко критиковали за то, что мы якобы выбрали США в качестве главного врага и основной мишени. На земле достаточно других уголков, не менее заслуживающих пристального рассмотрения. И действительно, все крупные публикации 2010 года касались великой державы США.
Причин тому было несколько. Антиамериканизм Джулиана частично основывался на том простом факте, что США играют ведущую роль в большинстве мировых политических конфликтов. При этом в некоторых случаях создавалось впечатление, что США ведут войну из экономических соображений. Особенно важным аспектом было вмешательство во внутреннюю политику других стран. Тем не менее правительства, совершающие преступления по отношению к своему собственному народу, несомненно, заслуживают критики ничуть не меньше.
Это одна из причин. Вторая была довольно банальной – языковой барьер. Никто из нас не владел ивритом или корейским языком. Нередко мы с трудом справлялись и с толкованием содержания документов на английском. Джулиан же не знает ни одного иностранного языка. В то время как он нередко пользовался своим преимуществом англоговорящего во время внутренних дискуссий и, чтобы уйти от неприятной ему темы, пускался в казуистические рассуждения по поводу значения отдельных слов, сам он часто не мог запомнить ни названий зарубежных средств массовой информации, ни имен наших соратников. В одном телевизионном интервью после моего ухода из WL он даже мою фамилию умудрился переврать. Нам понадобилось бы еще больше помощников для переводов, а у нас и с интеграцией помощников для выполнения основных работ были трудности.
Еще важнее была третья, последняя причина: в лице США мы выбрали себе самого крупного противника. Джулиан Ассанж не связывался со слабыми, он желал идти наперекор самой могучей нации в мире. Твое собственное величие измеряется величием твоего врага. Зачем тратить силы на проблемы в Африке или Монголии или на споры с королевским домом Таиланда? Перспектива оказаться в африканской или таиландской тюрьме или на дне глубокой русской реки с привязанной к ногам бетонной плитой выглядела куда менее заманчивой, чем при помощи возбужденных до предела средств массовой информации оповестить мировую общественность о том, что Соединенные Штаты натравили на тебя секретные службы. Это было верным способом попасть в новости.
Основной проблемой, связанной с публикацией афганских «военных дневников», было то, что Джулиан слишком щедро делился материалом с прессой. Это поставило нас в зависимость от выбранных нами партнеров и превратило наши планы держать ситуацию под контролем в жалкий фарс.
Газета «Нью-Йорк таймс», например, не дала в своих статьях ни одной ссылки на WL, видимо боясь конфликта с законом. Но материал по Ираку у нее уже был, поэтому было практически невозможно не привлечь ее к следующей публикации.
В последующие недели газета «Вашингтон пост» выпустила крупный фельетон под названием «Секретная Америка», в котором раскрывалась суть военной и оборонной промышленности. Опубликованные отчеты очень наглядно демонстрировали читателям огромный рост этой отрасли в результате усиления борьбы с терроризмом. Это был превосходный материал. Не знаю, откуда «Вашингтон пост» его получила, но весь репортаж, включая документы и карты, был составлен безупречно, причем силами собственной редакции. Когда они обратились ко мне с просьбой о доступе к неопубликованным 14 тысячам документов, я с радостью приготовился с ними сотрудничать. Мне хотелось таким образом поощрить их за отличную работу. Но Джулиан не допустил этой сделки. «Мы уже договорились с остальными тремя, мы не можем их подвести», – объяснил он.
Сегодня я сожалею о том, что не стал действовать самостоятельно, не взял инициативу в свои руки. Джулиан все равно не придавал особого значения таким понятиям, как договоренности и контракты. Как часто он говорил мне: секрет в том, чтобы не давать другим сбить себя с толку, чтобы самому создавать свою действительность. Кроме того, он сам впоследствии пересмотрел мнимые обещания эксклюзивного права для нашей тройки, в том числе передал афганские документы редакции канала Channel 4, несмотря на все договоренности.
С другой стороны, я не хотел портить репутацию WikiLeaks, не хотел, чтобы мы прослыли ненадежным партнером. Я стоял перед двойной дилеммой, как каждый, кто сам соблюдает правила, но имеет дело с человеком, который признает правила только тогда, когда они его устраивают.
Наши прежние намерения сразу же публиковать имеющийся материал и самостоятельно принимать решения уже казались просто смешными. Пресса распоряжалась нами, как хотела, и мы подчинялись. Они пользовались исключительным правом на материал, в то время как у нас были связаны руки.
Наши техники в кратчайший срок разработали сложную программу, при помощи которой мы могли расширить круг добровольных помощников по принципу «друзья друзей» и подключить их к процессу редактирования. Каждый из них мог при помощи веб-интерфейса получить доступ к небольшой части полного комплекта данных. Таким образом сотни добровольных помощников просматривали и редактировали документы. На каждый документ приходилось как минимум двое редакторов, и каждое изменение в тексте тщательно документировалось. Все шло как по маслу, и вскоре все 14 тысяч документов были приведены в порядок.Наш с Джулианом конфликт продолжался, в то время как наша повседневная совместная работа шла своим чередом. Я начал переписку в чате с Биргиттой на эту тему, поскольку по-прежнему не понимал позицию Джулиана. Мне казалось, что, как только мы с ним снова найдем общий язык, нам удастся направить WL в нужное русло. В конце июня Биргитта рассказала мне об одном своем разговоре с Джулианом. Он призывал ее мне больше не доверять и называл меня своим «противником».
Д: не вижу в этом смысла
Б: он думает, что все сложнее. что ты его подсиживаешь
Д: что значит сложнее? фигня какая-то
Б: деньги и доверие
Д: да, конечно, ха-ха-ха. что ж, это обговорено со всеми остальными. и все согласны, что это фигня
Б: да, хорошо
Д: единственный, кто этого не понимает, это Дж, но когда-нибудь поймет. я знаю, почему он так думает
Б: надеюсь. и почему?
Д: несколько сделанных мной замечаний. например, относительно денег, один раз мы поссорились, потому что я использовал часть этих денег
Б: он думает, что ты снимаешь большие суммы
Д: но я сказал ему, что, если он не будет мне отвечать, я буду брать деньги на неотложные нужды, потому что деньги на счету в германии – это большей частью моя заслуга
Д: LOL. я снял макс. около 15–20 тыс. с этого счета, и все было потрачено на серверы, которые были нам нужны, и проч., на все 100 % есть чеки
Б: а я все пыталась уговорить его встретиться с тобой и все это обсудитьВ то же время нам приходилось бороться с давлением извне. Тридцатого июля 2010 года мы поместили на домене с афганскими документами и на ряде других сайтов зашифрованный файл под названием msurance.aes256 размером в 1.4 гигабайта. Зашифровывать особенно щекотливый материал и публиковать его разрозненно было более чем разумно. Нам давно следовало начать так делать.
Даже я толком не знал содержания этого файла. Он был зашифрован при помощи симметрической криптосистемы AES256 и поэтому довольно хорошо защищен от попыток декодирования. Но мне все равно не нравилась идея выложить его в Сеть.
Изначально мы хотели при помощи этого файла обеспечить свою безопасность, предотвратить любые попытки уничтожить WL или захватить и вывести из строя одного из нас с целью воспрепятствовать публикации дальнейших документов. Как другие хранят подобные документы у нотариуса, мы хранили его в Сети.
Мне стоило большого труда скачать этот файл на флешки и разослать дюжине заслуживающих доверия людей во всем мире. Среди них были политики из партии зеленых, журналисты и другие люди, на которых, по моему мнению, можно было положиться.
Для этого я купил разные флешки и множество конвертов, белых, коричневых, больших, маленьких, и отправлял их по почте порциями, чтобы исключить возможность перехвата всей партии сразу. Некоторые флешки я передал лично из рук в руки. К каждой флешке прилагалось письмо, датированное 20 июля 2010 года:Дорогой друг,
Сегодня мы обращаемся к тебе, чтобы доверить тебе на хранение важную информацию. В приложении к данному письму ты найдешь флешку, содержащую информацию в зашифрованном архиве. Эта информация распределена между несколькими доверенными лицами во всем мире в свете сложностей, с которыми нам предстоит столкнуться в ближайшие недели. Распределение этой информации обеспечит передачу ее прессе, а следовательно, и широкой общественности, что бы с нами ни случилось. Это также служит своего рода страховкой для благополучия нашего проекта и нас самих.
