Владимир Бушин - Патриархи и президенты. Лампадным маслом по костру
Эти суперпатриоты не задумывались над тем, как создать чисто русскую государственность, если русские живут во всех уголках страны вперемешку с другими народами. Попытаться загнать всех нас в границы времен Ивана Третьего и объявить Русскую республику по примеру, допустим, Еврейской? Знать, мало им тех миллионов русских, что стали для России иностранцами в Киеве, матери городов русских, в Севастополе, городе великой русской славы, или в политой кровью русских Прибалтике.
Эти суперпатриоты не способны понять, что русский народ, говоря словами Сталина, был «руководящей силой Советского Союза среди всех народов нашей страны», что поэтому нам, как народу, составляющему основу, становой хребет многонационального государства, совершенно нет нужды в дотошном, формальном «равенстве» с ингушами и эстонцами, армянами и молдаванами, что, наконец, СССР был прямым наследником и правопреемником царской России, т. е. по существу многонациональным Русским государством. Большевики, Ленин и Сталин, создавая СССР, прекрасно понимали все это. Но потом явился ставропольский реформатор Горбачев, и вот теперь о. Иоанн, точнее, та его половина, которая решительно отрицает другую — унитарную.
* * *В своих страстных газетных проповедях святой отец порой сам себе решительно противоречит, причем по вопросам отнюдь не пустячным, да иной раз на той же самой странице. И нередко это приводит к опровержению самого себя.
Так, в одной проповеди он убежденно заявил, что ему «насущнейше необходимой представляется разработка и официальное провозглашение государственной идеологии российского патриотизма». Что ж, прекрасно. Только, честно говоря, сомнительно, чтобы официальный документ сразу наплодил миллионы его приверженцев, в данном случае — патриотов. Были же у нас подобные документы, например, «Кодекс строителя коммунизма». Провозгласили его официально. И что?
Однако и в другой проповеди о. Иоанн повторил с той же уверенностью: важнейшая, мол, задача сегодня — «оформить русскую идеологию», доходчиво сформулировать ее, потом, как ни странно, «осознать самим (!) и донести до людей»… Замечательно! Допустим, мы все это сделали: сформулировали, оформили и даже осознали. Но вот что, ушам своим не веря, услышали мы в третьей проповеди: «Всем, кто любит Россию, пора прекратить (!!!) поиски „современной русской идеологии“, искусственное конструирование идеологических систем „для русского народа“». Вот так да! Читатель в полном недоумении.
Митрополит уже перешел к новой животрепещущей проблеме: «Безответственное экспериментирование поставило нашу родину на грань государственной, экономической, политической и духовной катастрофы» («СР», 26.03.93). Через месяц:
«Россия на краю гибели — этот факт уже не требует доказательств… Невероятным напряжением сил она еще удерживается над бездной, еще дышит…» («СР», 22.04.93). Еще через два месяца: «Россия — во мгле… Ее ждут ужасы гражданской войны и окончательного государственного распада» («СР», 15.06.93).
Однако у отца Иоанна мы тут же видим нечто неожиданное. Дело в том, что свои страшные пророчества о государственной катастрофе, экономической бездне и духовном распаде проповедник регулярно перемежает столь же уверенными пророчествами совсем иного рода — полными надежды, оптимизма, восторга.
Например: «Россия очнулась и встала на путь здорового национального развития» («СР», 30.04.93). Или: «Уверенно можно сказать: процесс русского возрождения сегодня идет бурно» («СР», 26.03.94). Правда, проценты роста, в отличие от Чубайса, не называет. Было даже и такое, уж вовсе грандиозное пророчество: «Мы сегодня стоим на пороге чуда — чуда воскресения Святой Руси» («СР», 30.04.93). Но этого мало! Святой отец готов предать анафеме всех нытиков и маловеров, каким сам только что представал перед нами: «Громогласные стоны „Россия гибнет!“, „Пропала Русь!“ и им подобные есть свидетельство или духовной слепоты, слабости, неверия и уныния, или злонамеренного желания посеять в сердцах русских людей панику» («СР», 14.11.92). Так правая рука о. Иоанна спорит с левой, и то одна, то другая одерживает решительную победу.
Вместе с митрополитом мы критикуем нынешнее положение дел, но делаем это по-разному. Как и многие мои коллеги, единомышленники, я всех губителей Отечества и их прихлебателей — от Горбачева до какого-нибудь адвоката, именующего себя Макаровым, — называю по именам и должностям. Митрополит же никого из всей своры конкретно не называет, он, так сказать, бичует свору в общем и целом в таком духе: «Сегодня Русь вновь подвергается бурному натиску сатанинской злобы»… «То, что происходит ныне на земле русской — не „ошибка верхов“ и не случайность. Это яростный порыв бесовщины уничтожить святую Русь… Это дьявольские дела. Попытка сатаны и приспешников его упразднить дело Христово» («СР», 31.12.92) и т. п.
Что же мешает назвать хоть одного приспешника сатаны — может, высокий сан?! Ничего подобного, дело, оказывается, совсем в другом: «Не зная обстоятельств и людей, — говорит святой отец, — не могу обвинить никого лично» («СР», 22.04.93). Хотел бы всей душой, да не может по причине незнания!
Между прочим, то же самое говорит А. Солженицын. Правда, во время прошлогоднего похода из Владивостока в Москву он промурлыкал было всем известное о «безмозглых реформах Гайдара» и о «прихватизации Чубайса», но его тотчас отрешили от телевидения. Тогда на экранах немедленно возникла сподвижница-супруга и принялась увещевать вроде бы нас с вами, а на самом деле известно кого: «Ну, что вы! Александра Исаевича не так поняли. Во всем виноваты журналисты…» И опять выпустили пророка на экран. А уж когда по прибытии в столицу тележурналисты А.Любимов и Е. Киселев спросили его об отношении к отцам отечества, он, помня преподанный урок, ответил именно в духе о. Иоанна: я, дескать, только что с поезда, еще не умывался и никого из них знать не знаю, даже по телевидению не лицезрел. Подумать только! А ведь по дороге из Владивостока то и дело хвастался, что все годы отсутствия внимательно следил за событиями в стране и был осведомлен обо всем, вплоть до публикаций о нем В. Бушина в «Аль-Кодсе».
* * *Однако же, по слову святых отцов, «молчанием предается Бог», а в писании сказано о христопродавцах: «По делам их узнаете их»! А уж дела-то нынешних властителей прекрасно известны как смиренному Иоанну, так и буйному Солженицыну — как и у всех, эти дела у них перед глазами. И не требуется великого государственного ума, чтобы понять, кто именно отвечает за те или иные конкретные «дела»: за разгром экономики, за расстрел парламента, за бойню в Чечне, за сотни тысяч беженцев, за нищету народа, за его вымирание. Кому же не ясно, что, допустим, министр культуры Е. Сидоров за все перечисленное несет общую ответственность как член правительства, но еще и конкретно — за избиение нашей культуры, за разгул порнографии, за нравственную деградацию страны. И понятно это всем.
Оба критика режима постоянно уклоняются от конкретных имен не только в своей критике. Совершенно безадресны также их советы, рекомендации, настояния. Так, в апреле 1993 года о. Иоанн страстно взывал: «Надо немедленно (!) заявить, что ситуация, когда миллионы русских оказались „за границей“ в результате безответственных политических игр, порочна, неестественна и долго терпима быть не может» («СР», 30.04. 93). Совершенно верно! Но, во-первых, кто именно должен «немедленно заявить», кому и с какой трибуны? К тому времени прошло почти уже полтора года, как миллионы русских оказались иностранцами в своей стране, и множество организаций, партий, известных общественных деятелей, в том числе коммунисты и все их партии, многократно и гневно говорили об этом. Молчала только церковь. Вот и предложил бы святой отец конкретно патриарху или Синоду, если уж не самостоятельно выступить, то хотя бы поддержать заявления других… Дескать, Ваше Святейшество, Вам как предстоятелю Русской православной церкви невозможно долго молчать, на Вас смотрит весь народ русский и т. д. В таком заявлении невозможно не назвать имена участников «безответственных политических игр», то есть прежде всего Ельцина, но ни патриарх, ни Синод на это не способны, ибо они убеждены, что всякая власть от Бога.
И Солженицын во время своего похода на Москву изображал дело так, словно все молчат о миллионах русских «иностранцев», и вот он первый и единственный, кто пламенно протестует против этого, правда, опять же, не затрагивая конкретных властителей: Ельцина и его подручных.
Еще о. Иоанн требовал: «Решительно надо сказать, что отделение Белоруссии и Украины — чудовищная нелепость, затея провокационная, гибельная и безумная». Опять верно! Но снова учитель сильно запоздал, и опять-таки неизвестно, кого именно он имеет в виду, к кому обращается.
Но умолчание имен виновников трагедии страны — это лишь одна сторона позиции. Вторая же состоит в том, что о. Иоанн объявляет виновным весь народ, все общество, всех нас без разбора, он без устали твердит: «Мы сами (выделено о. Иоанном. — В.Б.), а не кто-либо другой, в первую очередь виновны в гибели нашей Родины»…
