Самуэль Чавкин - Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга
Случилось так, что осенью 1975 г. назначение Гроудера на пост начальника тюрьмы в Батнере вдруг оказалось под вопросом. Это вызвало у него такой гнев, что он вообще ушел из системы Федерального бюро тюрем. Однако это вовсе не означает, что он ушел вместе со своей программой. «В основном направлении работы центра в Батнере не произошло никаких изменений»[179], заявил Норман Карлсон, директор Федерального бюро тюрем. Американский союз борьбы за гражданские свободы по-прежнему опасается, что независимо от того, кто будет возглавлять центр в Батнере, осуществляемая им программа будет направлена против «возмутителей спокойствия», протестующих против тех условий, в которых содержатся заключенные.
Один очень компетентный наблюдатель, в течение многих лет следивший за событиями вокруг центра в Батнере, в беседе со мной сказал, что, если различные теории типа тех, которые выдвигают Гроудер, Шайн и иже с ними, не сработают, то в запасе есть еще одно решение, весьма близкое хотя бы с географической точки зрения. Он имел в виду то обстоятельство, что всего в нескольких милях от Батнера расположен один из четырех госпиталей, выделенных Управлением по делам ветеранов для проведения психохирургических операций на больных, признанных буйными. Поскольку большинство заключенных — бывшие военнослужащие, для их перевода в этот госпиталь потребуется лишь простая формальность.
Вместе с тем следует отметить, что в условиях продолжающегося экономического спада, сопровождаемого массовой безработицей и порождаемым ею ростом преступности, наблюдается резкое увеличение числа людей, оказывающихся в тюрьме. В штате Луизиана, например, общее число заключенных возросло на 34% за один лишь год. Если в январе 1976 г. их было 4744, то в январе 1977 г. эта цифра составила уже 6409 человек. За тот же период число заключенных в штате Монтана увеличилось на 33%, в штате Иллинойс — на 23 и в штате Делавэр — на 36%[180].
Такое колоссальное увеличение числа заключенных превратило необходимость модификации поведения и проведения опытов на людях в задачу первостепенного значения. Выступая недавно с показаниями в одной из комиссий конгресса, директор Федерального бюро тюрем Карлсон заявил, что в настоящее время на Западном побережье США и в среднезападных штатах разрабатываются планы строительства учреждений, подобных центру в Батнере. Становится очевидным, что кое-что из методов, разработанных в исправительных учреждениях, будет испробовано и на тех американцах, которые находятся за пределами тюрем.
К 2000 г., предсказывает Джеймс В. Беннетт в своей книге «Я выбираю тюрьму», «тюремная система все чаще будет рассматриваться и использоваться в качестве лаборатории и полигона для социальных экспериментов»[181]. Беннетт в течение почти 30 лет возглавлял Федеральное бюро тюрем.
Глава 6. Выявление склонных к насилию среди нас
«Усмирение» заключенного или психически больного человека с помощью психохирургии, рвотных средств, одиночного заключения и других методов «устрашающего лечения» не единственный аспект программы модификации поведения. Недавно появилась новая «наука» — выявление среди нас тех, кто «потенциально расположен к насилию».
Если вы плотный мужчина выше среднего роста, у вас лишняя Y хромосома и вы часто бываете не в духе — берегитесь. Если исследователи, выполняющие заказ властей, и некоторые правоприменительные органы добьются своего, вы можете попасть в категорию лиц с «потенциальной склонностью к насилию» — лиц с синдромом «XYY»—и будете подлежать «исправительному» воздействию, даже если вы никогда не совершали преступлений.
Если вы женщина и во время менструального цикла у вас резко меняется настроение и вы испытываете приступы раздражения, вас тоже могут взять на заметку. Согласно данной теории, гормональные нарушения в период менструации могут вызвать у вас вспышки агрессивности, а потому вас следует для общего блага лишить свободы или, возможно, поместить в специальное учреждение.
Если вспыльчивый «чиканос» или непокорный негр из организации «Черные пантеры», оказавшийся за решеткой из-за стычки с полицией во время митинга протеста в гетто, продолжает сопротивление властям, у тюремного психиатра может возникнуть вопрос: а в состоянии ли этот человек управлять своим поведением? Не вызвано ли это упрямство нарушением деятельности определенных клеток головного мозга? Не следует ли вмешаться в процессы, происходящие в его мозгу? Если психиатр решит, что дело обстоит именно таким образом, в мозг заключенного будут вживлены электроды, и, если кто-то решит, что энцефалограмма указывает на наличие аномалий, заключенный может подвергнуться психохирургической операции.
Уже само вживление электродов в мозг связано с риском. Разрыв кровеносного сосуда может привести к катастрофическим последствиям. Остановить кровотечение из сосуда в головном мозгу почти невозможно[182]. Одновременно в какой-то степени повреждаются и клетки головного мозга, оказавшиеся на пути электродов, которые глубоко погружаются в мозг через отверстия, просверленные в черепной коробке. А ведь клетки головного мозга в отличие от других клеток организма не восстанавливаются.
А разве не лучший способ сократить преступность — выявить и изолировать от общества потенциального правонарушителя, прежде чем он или она совершит целый ряд серьезных преступлений?
Идея заблаговременного выявления тех, кто склонен к агрессивности или к совершению преступлений вследствие генетических, гормональных или психических аномалий, получила развитие и признание при президенте Никсоне. Ближайшее окружение Никсона решило покончить с «вседозволенностью» 60-х гг., в течение которых на первый план среди причин преступности и волнений выступили социальные и экономические факторы. «Генеральный штаб» Никсона полагал, если, конечно, верить публичным декларациям, что у каждого гражданина имеются неограниченные возможности для достижения успеха в социальной и экономической областях и что у тех, кому это не удается, имеются какие-то отклонения от нормы.
Так же объясняла администрация Никсона и причины расовых волнений, вспыхивавших среди цветного населения незадолго до убийства Мартина Лютера Кинга и после него. В этой обстановке, когда, с одной стороны, национальные меньшинства все настойчивее добивались социальной справедливости, а с другой — поднялась разнузданная кампания за «наведение порядка», три гарвардских профессора — Суит, Марк и Эрвин (см. вторую главу) — выдвинули тезис о том, что волнения и гражданское неповиновение, возможно, дело рук тех, у кого, как это ни прискорбно, не в порядке клетки головного мозга. Когда страсти накалены до предела, как это бывает, например, во время уличных демонстраций, такие люди теряют над собой контроль и становятся агрессивными, что приводит к актам насилия. Гарвардское трио изложило свои взгляды в статье, появившейся в журнале «Джорнел оф америкэн медикл ассосиэйшн» под заголовком «Заболевания мозга как причина бунтов и вспышек насилия в городах». Ниже приводится отрывок из этой статьи:
«То, что бедность, безработица, трущобы и низкий уровень образования лежат в основе бунтов в городах США, общеизвестно. Однако очевидность этих причин, возможно, заслонила от нас менее заметные причины, включая аномалии в функционировании головного мозга бунтовщиков, совершающих поджоги, акты насилия и убийства.
Показательно, что лишь небольшая часть из нескольких миллионов жителей трущоб принимает участие в бунтах и лишь незначительная часть из них совершает поджоги, акты насилия и убийства. Если условия жизни в трущобах являются единственной причиной беспорядков, то почему же тогда огромное большинство жителей трущоб не поддается искушению и не участвует в этих актах? Может быть, есть нечто такое, что отличает наиболее агрессивных жителей трущоб от их мирно настроенных соседей?
Данные, полученные в результате тщательного обследования пациентов, свидетельствуют о том, что нарушения нормальной работы головного мозга, связанные с очаговыми повреждениями, могут быть причиной агрессивного поведения. Установлено, что у лиц с аномальной электроэнцефалограммой височной области гораздо чаще наблюдаются отклонения в поведении (такие, как потере контроля над собой, агрессивность, психоз), чем у лиц с нормальной энцефалограммой»[183].
В связи с этими выводами возникает целый ряд вопросов. Не является ли активист движения за гражданские права всего лишь жителем трущоб, предрасположенным к насилию, а его участие в борьбе за гражданские права результатом патологии? Не являются ли покорность и безропотное принятие условий жизни в трущобах признаком нормальной психики? А может быть, эта теория предназначена для того, чтобы научно обосновать причисление политически сознательных борцов за гражданские права к грабителям и убийцам?
