Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров
Основой новых, советских военно-морских сил послужили те самые корабли, которые удалось спасти Алексею Михайловичу Щастному. Они выступили костяком для возрождения флотов на Балтике и Черном море, для создания новых флотов — Северного, Тихоокеанского. На них обучались новые поколения матросов и офицеров. Их орудия вели огонь по врагу в Великую Отечественную. Обороняли Ленинград, высаживали десанты на Дальнем Востоке, громя Японию. Конечно, Алексей Михайлович не мог предвидеть этого. Он просто и честно выполнил свой долг моряка.
Гнойник одиннадцатый
Мятеж, которого не было
История — увы, наука необъективная. Многие факты впоследствии искажаются, затушевываются. Другие преднамеренно стираются. Например, исказилось представление, будто после Октябрьской революции 1917 г. началось правление большевиков. На самом же деле к власти пришла довольно широкая коалиция левых партий. Мы уже упоминали, что в составе правительства, Совнаркома, ряд портфелей получили левые эсеры. А Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (ВЦИК) стал подобием многопартийного парламента, в него вошли также правые эсеры, меньшевики, анархисты, несколько мелких политических организаций. Но в скором времени развернулась жестокая борьба внутри образовавшейся коалиции.
В марте 1918 г. в знак протеста против Брестского мира левые эсеры вышли из Совнаркома — чему большевики только порадовались. Теперь-то правительство стало однопартийным. Однако во ВЦИК все партии еще оставались и составили там парламентскую оппозицию. Впрочем, она просуществовала не так уж долго. В апреле под предлогом грабежей и уголовщины была разгромлена и исключена из ВЦИК партия анархистов. Причем левые эсеры, правые эсеры и меньшевики горячо поддержали такой шаг. Считали, что избавляются от конкурентов.
В мае по всей Транссибирской магистрали против большевиков выступили части Чехословацкого корпуса. Это стало детонатором антисоветских восстаний в Поволжье, на Урале, в Сибири. В них приняли активное участие меньшевики и правые эсеры. Разумеется, не те, которые заседали в Москве во ВЦИК, а местные представители. Но большевики воспользовались, предложили исключить из парламента обе партии. Левые эсеры, кстати, одобрили, голосовали «за». Теперь у руля государства остались всего две партии. Оборвался подобный симбиоз 6 июля 1918 г. Был убит германский посол Мирбах, в Москве вспыхнул левоэсеровский мятеж…
Но вот только сами события июльского мятежа представляют массу загадок. Настоящий детективный клубок! Что ж, давайте попробуем разобраться в нем. А для этого выстроим в цепочку известные факты.
1. Еще в апреле 1918 г. представитель французской миссии капитан Ж. Садуль лично передал предостережение Дзержинскому и Троцкому — дескать, по данным разведки генштаба Франции, в России готовится какая-то провокация, связанная с покушением на германского посла. Причем после покушения Германия потребовала бы ввести в Москву для охраны посольства батальон из тысячи человек. Этот батальон состоял бы из кадровых офицеров и унтер-офицеров и в короткий срок мог быть развернут в дивизию, впитав рядовой состав из военнопленных немцев. Садуль в своих «Записках о большевистской революции» недоуменно вспоминал, что его предостережения почему-то не были приняты к сведению.
2. Сам посол Мирбах коммунистам отнюдь не симпатизировал. Но полагал, что любое другое правительство разорвет мир с немцами. Поэтому надо продолжать работать с большевиками.
3. К лету 1918 г. между большевиками и левыми эсерами накопилось много противоречий. Победа в мировой войне клонилась на сторону Антанты, и Брестский мир становился еще более обидным. Левые эсеры оспаривали правомерность смертной казни, отмененной еще Временным правительством. Наконец, они выступали партией крестьянства — а большевики готовили введение продразверстки. Тем не менее все эти противоречия не доходили до открытых конфликтов. Наоборот, лидер левых эсеров Мария Спиридонова в июне на съезде своей партии однозначно заявила: «Порвать с большевиками — значит порвать с революцией».
4. Четвертого июля в Большом театре открылся V съезд Советов. И вот тут-то разногласия сразу всплыли наружу. Но и на съезде левые эсеры пытались бороться «парламентскими» методами. Выражали протесты насчет смертной казни и проектов наступления на крестьянство. Потребовали переизбрать мандатную комиссию на паритетных началах и проверить представительство, так как коммунисты, по их данным, протащили на съезд больше делегатов, чем имели на это право (773 из 1164). Зато Ленин сразу же обрушился на бывших соратников с откровенной враждой. Назвал их партию окончательно погибшей, провокаторами, единомышленниками Керенского и Савинкова. Наконец, резанул: «Предыдущий оратор говорил о ссоре с большевиками, а я отвечу: нет, товарищи, это не ссора, это действительный бесповоротный разрыв».
5. Шестого июля был убит Мирбах. Убийцы, сотрудники ВЧК Блюмкин и Андреев, для встречи с послом предъявили мандаты за подписью Дзержинского и с печатью ВЧК, хранившейся у товарища (заместителя) председателя ВЧК левого эсера Александровича. Когда немецкий военный атташе лейтенант Мюллер открыл огонь из револьвера, Блюмкин и Андреев убежали, забыв документы на столе. 6. Узнав об убийстве, в посольство приехал Дзержинский, чтобы лично вести расследование. Он объявил свою подпись на мандатах поддельной и тотчас забрал их в качестве «вещественного доказательства». После этого сообщил Карахану, сопровождавшему его от наркомата иностранных дел, что восстал полк ВЧК под командованием Попова. Дзержинский сказал также, что убийца Блюмкин наверняка прячется в восставшем полку, и уехал его арестовывать в Покровские казармы. По одним источникам — в одиночку, по другим — в сопровождении всего трех чекистов. В восставший полк!
7. Мятежники Дзержинского арестовали. Там же, в Покровских казармах, вместе с ним оказались Лацис и Смидович. Тоже вроде бы под арестом.
8. Сам взбунтовавшийся полк ВЧК вел себя довольно странно. К нему присоединилась часть полка им. 1 Марта, общие силы составляли 1800 штыков, 80 сабель, 4 броневика и 8 орудий. У большевиков в Москве было 720 штыков, 4 броневика и 12 орудий. Но вместо того, чтобы воспользоваться внезапностью и почти троекратным перевесом, атаковать и победить, мятежники «бунтовали»… сидя в казармах. У них вдруг обнаружилось большое количество спирта, солдаты упивались до бесчувственного состояния. Ну а все активные действия осуществлялись небольшими отрядами. Они захватили здание ВЧК и телеграф. Оттуда разослали по стране обращение, объявившее левых эсеров правящей партией. Но никаких призывов к свержению большевиков на местах, никаких требований поддержать восставших в обращении не было. Только предписывалось не принимать распоряжений за подписью Ленина и Троцкого.
9. А руководство левоэсеровской партии повело себя еще более странно. Вместо того чтобы возглавить восстание, оно почему-то спокойно… отправилось на съезд! В полном составе — прямо в лапы противников! И дало себя поймать в элементарную ловушку. Большевики объявили заседание по фракциям, сами — в зале, а левые эсеры — в фойе. После чего коммунистическая делегация через оркестровую яму тайно покинула Большой театр. Его окружили охраной, и 353 делегата, в том числе весь ЦК левоэсеровской партии, оказались заложниками. Мятежникам пообещали, что в случае артобстрела Кремля или иных подобных действий заложников расстреляют.
10. Пользуясь абсолютной пассивностью повстанцев, большевики за ночь подтянули из подмосковных лагерей латышских стрелков, вооружили рабочие отряды, обложили кольцом Покровские казармы, а наутро 7 июля принялись крушить мятежников артиллерийским огнем. (Хотя и у тех вроде были важные заложники во главе с Дзержинским.) Повстанцы разбежались, их вылавливали по Москве. Ленин писал: «арестованных много сотен человек».
11. Девятого июля съезд Советов, уже состоявший из одних большевиков, единогласно принял резолюцию об изгнании левых эсеров из Советов. Кроме того, принял решения о продразверстке, о создании в деревнях комитетов бедноты. А 10 июля была принята и конституция РСФСР. Текст которой (уж, наверное, подготовленный заранее) узаконил однопартийное правление. А вот еще любопытные факты.
12. Хотя в ходе подавления мятежа перебили немало повстанцев, руководство левых эсеров получило неожиданно мягкие приговоры: от нескольких месяцев до 3 лет тюрьмы (в это же время за недосдачу крестьянами хлеба по разверстке полагалось 10 лет!) Но один из видных эсеровских деятелей был все-таки расстрелян. Товарищ председателя ВЧК Александрович.
13. А сам Дзержинский вдруг подал в отставку. Проходил по делу о мятеже в качестве свидетеля. Обязанности председателя ВЧК на время следствия исполнял Петерс.
