Юрий Мухин - К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным
ЦК совершил преступление против рядовых коммунистов. Еще раз вспомним, что высшим руководящим органом партии был съезд, на который рядовые коммунисты избирали делегатов, и этот высший орган отдал приказ ЦК — уйти от государственной власти и заняться пропагандой и подбором кадров. ЦК цинично не выполнил этот приказ.
Да, к сожалению, ни рядовые коммунисты, ни народ этого тогда не увидели. Но это увидела элита Запада.
— И это стало поводом для шантажа элитой Запада элиты СССР? — Да. Представьте, что тогдашние радиостанции Запада, от ныне здравствующих «Свободы» и «Би-би-си» до уже закрывшегося «Голоса Америки», начали бы объяснять народу СССР, что произошло. Даже народ не потребовался бы, поскольку от того, что партноменклатура фактически руководит государством, рядовым коммунистам было не жарко и не холодно. Но сам факт, что эта партноменклатура попрала коммунистические принципы, привел бы к тому, что сами коммунисты смели бы партноменклатурщиков с их постов и заменили на тех, кто руководствуется сталинскими принципами. Номенклатура КПСС пошла на очень большой риск, и этим подставила себя под угрозу уничтожения самими же коммунистами. И соответственно подставила себя под шантаж Запада.
— И эта угроза была реальна?
— Это был блеф, поскольку не в интересах Запада были сталинские преобразования в СССР. Но даже если Хрущев и видел, что это был блеф, то он лично ничего не мог поделать, поскольку на нем лежала вина за смерть Сталина и Берии. Его с позором бы расстреляли, если бы Запад, не трогая XIX съезд, начал бы рассказывать то, что он уже тогда знал об убийстве Сталина и Берии. А Запад знал и молчал о многом. Напомню, всего лишь несколько лет назад были частично рассекречены архивы ЦРУ, из которых нам стало ясно, что агентура ЦРУ сразу же, еще в 1953 году, сообщала в Вашингтон, что Сталин не умер своей смертью, а был убит.
Впоследствии, по мере того как элита СССР все больше и больше предавала СССР, ей уже некуда было деваться. А Запад ждал, пока ключевые должности партноменклатуры в КПСС и руководящие должности в КГБ заполнятся алчными и подлыми мерзавцами, которые своими руками уничтожат социализм и СССР под контролем Запада — и уничтожат именно так, как Западу и надо.
— А как этот шантаж можно было осуществлять тайно при коллективном руководстве? Как это можно было сделать, если управление партии — Центральный Комитет КПСС — состоял из нескольких сотен членов, и даже Политбюро в конце своей истории состояло из трех десятков человек? Как можно было их шантажировать так, чтобы почти за сорок лет никакая информация об этом не просочилась? Ведь и сегодня, двадцать лет спустя после открытия многих архивов и предательства вождей КПСС, никто, кроме вас, даже не задумывается и не говорит ни о каком шантаже. И не говорит потому, что даже при наличии явных признаков шантажа совершенно непонятно, как его технически можно было осуществить при коллективном руководстве страной? — Необходимо отвлечься на этот сопутствующий, но очень важный, ввиду его непонимания, вопрос.
Коллективное руководство
— Любое мало-мальски сложное понятие потому и является сложным, что имеет много аспектов, выходящих за рамки слова, описывающего это понятие. Особенно если это иностранное слово, не имеющее корней в нашем языке.
Скажем, понятие «демократия» описывает государственные органы, над которыми народ имеет власть («демос» — народ и «кратос» — власть) и которые по этой причине призваны служить только интересам народа. Пока демократия существовала в пределах греческих городов-полисов с населением в несколько тысяч человек, это было очевидным. По мере внедрения этого понятия в практику многомиллионных государств, первичный смысл демократии был начисто утерян и заменен понятием «выборы государственных органов». Этот первичный смысл был утерян до такой степени, что когда сегодня АВН говорит, что для получения власти (создания демократии) народ должен получить право поощрять и наказывать власть, то против этого выступают те, кто искренне считает себя демократом. При том, что именно избранные в России вроде бы всеобщим и тайным голосованием на альтернативной основе органы власти так издевались и издеваются над народом — тем самым, который как бы имеет власть, что этому трудно найти прецеденты во всей мировой истории. Дело дошло до того, что «первому демократическому президенту» потребовался специальный закон для его защиты от уголовной ответственности.
Похоже обстоит дело и с понятием «коллективное руководство». Под этим понимается некий руководящий орган, состоящий более чем из одного человека, и где все его члены имеют равное право голоса. Но дело не в голосовании, поскольку оно к управлению не имеет никакого отношения. Управление — это область знаний, поэтому голосующий член коллективного органа является управленцем только тогда, когда ясно понимает, как принимаемое решение скажется на управляемой организации. Если он этого не понимает, то он балласт, не имеющий никакого значения.
Возьмите барана, оформите на него документы депутата Госдумы и научите его тыкать копытом в ту кнопку, на которую укажет пастух. И этот баран будет управленцем?
Это трудно понять, поэтому я специально прошу. Сбросьте шоры с глаз и поймите: управленец — это не голосователь, управленец — тот, кто умеет управлять. И коллективный орган управления, чтобы соответствовать этому понятию, должен состоять только из тех, кто умеет управлять. В противном случае даже при формальном наличии коллективного органа, состоящего из голосователей, управлять будет не коллектив, а либо те члены коллектива, кто умеет это делать, либо люди, формально находящиеся вне этого органа, которые будут готовить от его имени решения, а голосователи за эти решения будут голосовать. При таком балласте управляющий орган может состоять и из тысячи человек, а управлять все равно будет кто-то другой.
Ярким примером такого органа является Государственная дума, в которой голосователи открыто занимаются тем, что голосуют за то, что скажут их начальники. А начальники — за то, что скажут те, кто дает им деньги или имеет над ними власть. И реально руководят эти последние, находящиеся вне Думы, а «коллективное руководство» под вывеской «Дума» является дорогостоящей фикцией.
— А существует ли реальное коллективное руководство на практике? — Идеальным коллективным органом является «Собор», широко распространенный в русской общине в прошлые века, где решения принимались единогласно. В связи с единогласным правилом принятия решений большинство в соборе не давило меньшинство своим количеством, а объясняло меньшинству, почему это решение надо принять. И, наоборот, даже один человек имел возможность объяснить остальным членам собора суть своего варианта решения, и все обязаны были его слушать, поскольку без его голоса решение не состоялось бы. Каждый член собора действительно был управленцем, поскольку голосовал за лично им осмысленное решение, и потому собор действительно является коллективным руководящим органом. Однако особенностью собора являлась явно выраженная коллективная ответственность этого коллективного органа. Скажем, русская община несла коллективную ответственность деньгами за ошибки всех своих решений. А кардиналам, соборно избирающим Папу Римского, зримую коллективную ответственность создают, запирая их в комнату, в которой они безвыходно находятся до тех пор, пока единогласно не проголосуют за одну кандидатуру. Без зримой ответственности соборность превращается в польский сейм, уничтоживший Польшу как великое государство.
— Простите, но и сталинское Политбюро ЦК ВКП(б) до войны несло коллективную, причем серьезнейшую ответственность за последствия своих решений. Несло тем, что в случае потери большевиками власти членов Политбюро, скорее всего, уничтожили бы. Но разве это делало Политбюро по-настоящему коллективным руководителем? Разве в нем не Сталин все определял? — А почему? Если в коллективном руководящем органе наличествуют малокультурные люди, не имеющие достаточных знаний для управления и надеющиеся на то, что какие-то другие члены этого органа найдут нужное решение, то такие «члены руководящего органа» за это решение просто тупо проголосуют. И объяснят, что проголосовали так потому, что «верят вождю». Но управление и вера — это разные вещи, поскольку управленец управляет своим умом, а верующий в вождя — это голосовательный балласт коллективного органа. Что верующий есть, что его нет, а на содержание вариантов решения это не повлияет.
— Получается, критерием руководителя является его грамотность, знание дела, если их нет, то он не руководитель, какую бы должность ни занимал? — За него будут реально руководить другие. Усугубляет положение с участием в управлении членов руководящего органа и их специализация. Этим они как бы получают оправдание своей низкой культуре — они-де в этом вопросе не специалисты, а специалисты в других вопросах. Но и как от специалистов от них бывает мало толку, поскольку они уверены, что раз они большие начальники, то могут не знать подробности даже своего дела — это обязан знать их аппарат. Таким образом, вместо начальника решения принимает аппарат, поскольку именно аппарат эти решения готовит начальнику на подпись. Но и чиновники аппарата при малокультурном, малознающем начальнике тоже быстро становятся уверены, что подробности обязан знать кто-то другой. В результате даже при большом количестве членов «коллективных руководящих органов» на самом деле руководить, даже в непродажной и некоррумпированной системе управления, может черт знает кто.
