Итоги Итоги - Итоги № 25 (2013)
Весь вечер на арене
Спектакль Робера Лепажа «Карты 1: пики» ожидается театральной публикой как центральное событие Международного чеховского фестиваля. Режиссер, еще недавно открывавший неограниченные новые возможности традиционной сцены-коробки, он неожиданно переселяется на арену, доказывая неисчерпаемость смыслов монтажа аттракционов. Лепаж и шесть его актеров разыгрывают серию историй, происходящих в Лас-Вегасе на пороге вторжения Америки в Ирак. Цирк на Цветном бульваре, 25, 26, 27, 28, 29, 30 июня.
Скованные одной цепью
«Железяки» представляют в нашем прокате анимацию из Таиланда (режиссер Прапас Чолсаранонт). Очнувшись после долгого сна, роботы Здоровяк и Микро с удивлением обнаруживают, что их тела прочно соединены крепкой цепью, а память о предшествовавших событиях стерта. Они вынуждены отправиться в опасное путешествие, чтобы вновь обрести свободу и память. Озвучивали героев Михаил Галустян и Александр Ревва. В прокате с 27 июня.
Смотри в оба
Выставка «С глазу на глаз. Истории стереофотографии» — рассказ о 3D-технологиях прошлого. Метод получения стереоизображений был запатентован еще в 1853-м во Франции, и тогда же люди стали стремиться запечатлеть свою обыденную жизнь. В экспозиции можно увидеть фотографии рубежа ХIХ—ХХ веков, они сделаны разными авторами в разных странах мира. На снимках — домашние спектакли в «приличных» домах, путешествия исследователей к Ниагарскому водопаду, пугала на приволжских полях и прочие странные и просто интересные сюжеты. В Мультимедиа Арт Музее с 27 июня.
Бал монстров / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Бал монстров
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате «Война миров Z»
Брэд Питт впервые в роли спасителя человечества. Слывущий интеллектуалом Марк Форстер («Бал монстров», «Волшебная страна», «Квант милосердия») в режиссерском кресле зомби-хоррора. Бестселлер Макса Брукса, сына режиссера Мела Брукса, в основе. Около двухсот миллионов долларов бюджета. К тому же сильно затянувшийся съемочный период сопровождался множеством скандалов: на одном из этапов была украдена часть реквизита, а чуть позже в Будапеште полиция изъяла с площадки настоящий арсенал боевого оружия, которое было привезено под видом бутафорского. И популярнейший зомби-сериал «Ходячие мертвецы» на разогреве. Всего этого достаточно, чтобы зрители побежали в кинозалы с той же прыткостью, что и сгенерированная мастерами спецэффектов массовка «Войны миров Z». На это, собственно, и был расчет. А критику тут делать нечего. Только портить людям настроение унылыми вопросами.
Земля оказалась во власти странного вируса, который превращает людей в вечно голодных зомби, нацеленных на то, чтобы покусать максимальное число оставшихся в живых. Некий бывший следователь ООН по особо важным делам Джерри Лейн (Питт) спасается от атаки живых мертвецов только потому, что он ценный кадр — его с семьей эвакуируют. Лейн долго, слишком долго обнимается с постоянно улыбающейся доброй улыбкой женой (Мирей Инос). Исключительно ради семьи он готов снова встать в строй и выяснить, кто был тем «нулевым пациентом», от которого пошла зараза. На этом авторы фильма решают забыть о причинно-следственных связях, и действие просто начинает метаться с максимальным шумом и скоростью по странам и континентам.
Честно говоря, это довольно смешное зрелище. Видимо, прокатный рейтинг PG-13, когда фильм со сценами насилия могут смотреть даже дети до 13 лет в сопровождении родителей, диктует свои законы жанра. Кровь разбрызгивается исключительно по стенке, подробности опускаются, зато отвратительных гниющих зомби на экране в избытке. Для каждой страны, которую впопыхах посещает отважный миротворец, есть своя фишка, чтобы посмеяться. Россия в фильме только мелькнула. Говорят, кто-то видел Константина Хабенского в толпе зомби. Вполне возможно — при монтаже пострадало немало актеров, указанных в титрах. Зато есть самолет Air Belorussia, прицельно падающий в нужном герою месте. Разгадка, которую он находит, проста. Закон природы — сильные едят вкусных. Что с этим делать, каждый режим пытается решить по-своему: Израиль строит вокруг себя стену, в Северной Корее жителям принудительно вырывают зубы, чтобы, превратившись в зомби, они не могли кусаться. Универсальный же способ таков: если не можешь справиться с сильным, попытайся стать для него несъедобным.
Хотелось бы, конечно, в раздражении написать, что «Войне миров Z» это тоже удалось. Однако таким образом пришлось бы признать, что летние блокбастеры — это тоже кино, к которому можно подходить с критическими мерками. Ан нет, это не кино, а продукт для развлечения. И в этом качестве вполне съедобен. Приятного аппетита!
Про Вильяма нашего... / Искусство и культура / Художественный дневник / Книга
Про Вильяма нашего...
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Книга
Биография Шекспира вышла в серии «ЖЗЛ»
Суховатый академизм «ЖЗЛ» в последние годы явно уступил место духу вольного (иногда даже очень вольного) исследования. Многие известные литераторы издали под жезээловской обложкой свои долгие раздумья над судьбой какой-нибудь августейшей персоны или брата-литератора. Взять хотя бы «Александра I» Архангельского или нашумевшего «Пастернака» Дмитрия Быкова, удостоившегося премии «Большая книга». Иная биография норовит превратиться в исповедь на заданную тему, а то и в поэму в прозе. Так, кто-то из критиков заметил, что «Пастернак» написан замечательно, но книга получилась скорее о Быкове, нежели о Пастернаке.
Биографии стали сегодня литературной модой. Разные критики объясняли ситуацию по-разному. Тот же Быков, например, увидел в этом что-то вроде литературной эмиграции в эпоху издательского диктата. Мол, сюжет биографии нельзя надиктовать — он задан натурой. Тогда как в обычном романе издатель стремится вмешаться в процесс и объяснить, сколько у автора должно быть трупов, эротических сцен и стычек с террористами на одну страницу.
В случае с книгой Игоря Шайтанова мы имеем двоякую ситуацию. С одной стороны, автор занимается шекспироведением в течение всей научной карьеры литературоведа. Он один из лучших, а возможно, и лучший на сегодня в России специалист по литературе Ренессанса — в частности по елизаветинцам. Его работы о Шекспире давно нашли благодарных читателей в Европе. Иными словами, Шайтанов априори является лучшим создателем такой биографии. Поэтому можно было ожидать, что в его исполнении жезээловский жанр вернется к своему исходному состоянию и даже приблизится к филологическому исследованию. С другой стороны, сам дух елизаветинской эпохи — игровой, полный мистификаций. И это приближает тему к современному читателю.
Разумеется, Игорь Шайтанов не мог обойти стороной главную для шекспироведов проблему — проблему статуса автора «Гамлета», «Макбета», «Ромео и Джульетты». «Шекспировский вопрос», по общему негласному мнению, есть краеугольный камень шекспироведения. Помимо классической версии — что Шекспир существовал — всегда хватало попыток приписать шекспировские пьесы, поэмы и сонеты другим авторам. Кандидатур, предложенных различными исследователями, несколько десятков. В их числе философ Фрэнсис Бэкон, сама королева Елизавета и драматург Кристофер Марло, который якобы не умер ко времени написания бессмертных пьес, а создавал их инкогнито, под псевдонимом Шекспир.
Спор между сторонниками двух точек зрения — страфордианцами и антистрафордианцами — идет давно. Масла в огонь этого спора подливало то обстоятельство, что никто из современников гения не озаботился составить его биографию. В XVI веке такой чести удостаивались лишь короли и христианские мученики, но не драматурги. Отдельные сведения о жизни Шекспира говорят о том, что он был ребенком не слишком грамотных родителей, его отец вместо подписи ставил крест. Поэтому, мол, «Гамлета» написал кто-то другой, рассуждают антистрафордианцы.
Принимая во внимание аргументы своих противников, Игорь Шайтанов апеллирует к сохранившимся фактам, которых, по его мнению, совершенно достаточно для доказательства существования гения. Шаг за шагом он реконструирует хронику жизни великого драматурга и не оставляет камня на камне от конкурирующей концепции. Все это сделано Шайтановым с поистине моцартианской легкостью, методично, но необременительно для обычного читателя.
Иными словами, написав биографию, Шайтанов попутно создал и крепкий филологический детектив — совместив таким образом приятное с полезным, классический подход к биографии с увлекательной игрой ума. Читать его «Шекспира» есть смысл уже хотя бы поэтому.
