Александр Силаев - Гуманная мизантропия
Отсюда примерно понятно, кого я считал бы сволочью. Непоследовательных. Нечестных. Не к людям даже не честных, это-то можно — а к самим себе, наедине с собой и «гипотетическим Богом». Среди любителей морально осуждать окружающих таких будет немало, да ведь?
Что еще? Совершенно морален шахид, живущий по шариату. И либерал, живущий в обществе потребления. Но лучше им не встречаться на одной территории. Встретятся — подерутся. Два хороших человека (шахид так вообще практически святой). Жалко будет. И непонятно, за кого болеть. Точнее понятно — болеть в таком случае за своих.
Ну а с точки зрения марсианина прав, наверное, будет хозяин территории. Живешь в Иране — заткнись про атеизм. Живешь в Америке — не хай колу именем бога. Получается такая довольно скучная вещь, как демократическая диктатура большинства, но все остальное — еще более не разумно.
В конце концов, главная задача — найти своих.
Если их нет — придумать, создать.
И не увлекаться поиском аморалки.
Подлинные боссыСильный великодушен хотя бы в силу того, что сильный, доброта тут может быть не при чем. Просто он «может себе позволить». По формуле «чего бы вы тут, дурачье, без меня-то, а?». С очень большим снисхождением… Дурачье может себе позволить те косяки, на закрытие которых у сильного, в принципе, всегда найдется ресурс. Его добродушие — как следствие избытка ресурса. Отливаемое, в случае настоящего босса, в харизматичный фирменный стиль, собранный вокруг этого снисхождения к неизбывному лоховству округи. Стиль же, собранный вокруг понта, гордыни, «да я того знаю», «да это видел» — удел скорее слабого, и по настрою слабого, и по ресурсам, будь то право финансовой подписи, или способность экзистенциального выбора… По-своему это тест на «прирожденное начальство», «подлинное начальство» — отсеивающее «случайных людей», «ключевых шестерок», «халифов по доверенности» и прочую шушеру. Подлинное начальство великодушно, склонно к заигрышам в демократизм, и радостно скорее близостью к человеку, нежели удаленностью… ибо, повторяюсь, может себе позволить и не такое, не теряя себя. Утешьтесь, ежели «обижает начальство». Шушера это, а не начальство… Подлинное начальство эксплуатирует человека так, что тот этого особо не замечает. Или повизгивает от радости. Или принимает как закон природы: снег идет, Петр Петрович сказал — явления одного порядка.
Несчастливо, но недолго«Жить мы будем несчастливо, но, к счастью, недолго» — кто это сказал? Я пользую фразу как цитату некоего классика, но есть подозрение, что цитату родил я сам, в каком-то запое.
Загадочные личности«Что про меня думает вон тот человек?» — спрашивают. Бывает. Периодически. Ну как объяснить, что тот человек, даже если чего-то про тебя и думает, не очень-то понимает, что именно? Не прикольно ему — лишний раз про тебя понимать. Вообще понимать не прикольно. Другие у него по жизни приколы. И его самого понять невозможно. Как там было у классиков? «Как понять то, что само себя не понимает?». Применительно к таким людям вопрос, что он думает, выглядит, по меньшей мере, странно… Описывать их уместнее в режиме стимул-реакция: как он себя поведет, если ему рассказать анекдот? а если не смешной анекдот? а ежели денежку показать? а две?
К вопросу пришивания аморалкиОдин интересный человек все время ругал «моралистов», я немного не понимал — чего он? Пока не понял тут, что он имел ввиду. Не моральных людей, конечно. А породу, которая с точки зрения одного адата, то есть содержательных установок, вполне себе произвольных, берется судить иную традицию, иную конвенцию. «Ах, она изменяет мужу», «ах, он предал друга», «ах, он забыл про мать» и прочее. Мораль — прежде всего существование без двойного стандарта. Рискну огрубить: все, что без двойного стандарта, уже морально. Моралисты обычно ополчаются на вполне моральных людей, просто иного типа. То есть они, прежде всего, дураки и вредные. Ну вот и зачем — любить вредных дураков-то?
К морали, кстати, подобного типа морализм отношения не имеет. Вообще. Отсутствие или присутствие у тебя двойного стандарта вообще никак не коррелирует с твоей склонностью посудить ближнего своего. Вредный дурак может быть как хорошим, так и плохим, если брать определения в их моральном значении.
Немного спохватился — а как я сам? Вот когда сужу каких-то уродов-то, русского интеллигента колбасой не корми — дай посудить уродов. Чиновников, ментов, бандюков, детей, родителей, кого еще упустили? Уф. Мне кажется, я все-таки корректен. Есть уроды-для-меня, и уроды-вообще-по-Канту, я понимаю, что это разные группы, и первая, конечно, много шире. Я это понимаю. И как-то маркирую. Мало ли кого я не люблю… Очень многих хороших людей — прямо-таки ненавижу (они же, ненавидя меня, радуются, что не любят подонка). Я проще. Я просто не люблю многие группы вполне хороших людей. Обывателей не люблю, к примеру. Настоящих мужиков не люблю, и не настоящих, впрочем, тоже, и какие-то типы баб, и 80 процентов молодежи, и типовых буржуев, и типовых пролетариев, и типовых интеллигентов… Но все они — вполне себе ничего как люди. Хороших людей вообще больше, нежели плохих, вот.
Мимо шли с прибауткамиНекоторая расслабленность, не серьезность — как признак силы. «Настолько все под контролем, что можно и так». Байки, шутки, стилистика — «да я тут мимо шел». «А дело тем временем делается». Признак крутого босса, крутого спеца. И наоборот, предельная серьезность, насупленность, строгость — как признак некоего не соответствия, напряжения, предела. Еще немного, и все порвется. Поэтому надо насупиться, собрать в кулак себя, всю округу, чтоб все бегали, чтоб… «Мы здесь делом занимаемся, а не в бирюльки играем». Какой-то умопомрачительный пафос. Я не против пафоса, но большая часть бытового пафоса — просто от слабости. То ли как камуфляж, то ли как допинг. Средство, чтобы помогло, когда все атас. «Важное мы с вами дело, затеяли, мужики, как мужик мужикам скажу», и т. п. Помогает ли? Хорошая мина эффектнее при любой игре, это понятно. А вот как эффективнее, когда действительно все атас? Когда слабость, и надо спасать ситуацию. Косить под «расслабленного любой ценой», или прыгать Великим Невротиком?
Вопреки ДостоевскомуКак-то, сидя со своим работодателем в кабаке, доказывал ему, что он не понимает какой-то там политической философии, а ему понимая, и я ему сейчас расскажу. Так мало того, что он был работодатель — я еще, в данный конкретный момент, кормился-поился там за его счет… И он, значит, чего-то не понимает. Ну и дурак я. Не к тому, что «раз ты такой умный, чего ты такой бедный?», это нормально — бедный сто раз может быть умнее богатого. Я к тому, что нет такой формы, что благополучатель учит жизни благодавателя… Это некорректно, это не работает. Не с точки зрения даже этики, сколько эстетики, что ли. Не знаю, но это форма, и она рулит содержанием.
Это, наверное, не очень христианский подход, Достоевский бы не ободрил. У него-то как раз самая сцена — придти и порвать рубашку на груди… у филантропа. За правду-то. Ну так не всем же иметь одобрение Достоевского.
«когда кажется — креститься надо»Иногда мне кажется, что под словом «любовь» люди договорились понимать некий синтез, не доступный анализу… А иногда мне кажется, что лучше без этих слов — анализ, синтез. Или, тоже иногда кажется, без любви. Всякое мне кажется, вот.
Человек как мотыга и тяпкаПринято полагать что мораль, это когда «человек нам цель». Вслед за Кантом. Хорошее отношение к людям — это когда они, значит, ценны как цели, сами по себе, и т. п. И любовь тогда — отношение человеку в логике его собственного отношения к себе (давай не что хочешь, а то, чего от тебя ждут).
Но может быть и вполне себе сносный мир, где все люди «средства». Познания, общения, опыта, сексуального удовольствия, много чего еще… Просто отношение к инструменту — разное. Можно его холить, лелеять, «беречь нашу живую силу», можно — бросить гнить в саду под дождем. У разумного человека отношение к средству будет лучше, бережливее, гуманнее, чем у дурака к его «самоценностям», его дурацким объектам чистой любви. Я бы, к примеру, выбрал чисто инструментальное отношение к себе человека со вкусом и пониманием, нежели любовь дурака. И не только я бы, наверное.
Так что «человек человеку средство» — еще не ад. Мягко говоря, не ад. Ад это когда человек человеку бессмыслица и абсурд. Так тоже бывает. Вот сейчас, например, много где именно так.
Девизы на щитахКлассная фраза Грамши: «Пессимизм рассудка, оптимизм воли». Формула тех людей, которыми я бы мог восхищаться… И отсюда же — формула того, кто противен. Наоборот, просто наоборот. «Оптимизм рассудка, пессимизм воли». Быдлоид, искренне полагающий себя рожденным в лучшем из миров, не знающий сомнений, страданий. В амбициях не идущий дальше покупки новых штанов.
