Анатолий Манаков - Апостолы двуликого Януса: Очерки о современной Америке
Нежданно–негаданно Пентагон сам чуть не загубил всю затею с фальшивыми документами. Изучив награбленные материалы, один из его чинов заметил: «Если есть настроенность усмотреть советскую и кубинскую угрозу, то можно найти в документах достаточные доказательства серьезного укрепления Гренадой своего военного потенциала. С другой стороны, на основе тех же документов можно также утверждать, что марксистское руководство Гренады принимало такие меры из–за беспокойства возможным вторжением в эту страну. Русские могут взять программы американской военной помощи Сальвадору и Гондурасу и лишь на основе направленного туда количества оружия и снаряжения прийти тоже к обоснованному выводу о превращении Соединенными Штатами этих стран в свои военные бастионы».
Вот уж поистине солдатская прямота. Дорого же она, наверное, обошлась тому пентагоновцу, слетев у него с языка, да еще в присутствии репортеров.
ИГРА И ПОЛИТИКА
— Согласитесь, как блестяще играет команда республиканцев. Пасы и обманные движения отработаны у них до совершенства, и все подыгрывают капитану, которому ничего не остается, как забрасывать мяч в корзину. Демократы же, толкая друг друга, хаотично бегают по полю, тщетно стараясь в одиночку пробиться через плотный заслон противника. Игра у них явно не клеится…
Конечно, политика далеко не спорт. Однако доля истины в метафорическом высказывании одного моего знакомого журналиста из «Нью–Йорк тайме» о технике ведения борьбы за президентский пост, точнее, об изощренности используемых приемов в ходе совсем не спортивной политической игры, безусловно, есть.
Накануне президентских выборов 1984 года все чаще появлялись в американской печати инспирируемые республиканской администрацией сообщения о якобы сворачиваемом военном присутствии США в Центральной Америке. Чувствуя широкую непопулярность курса на подготовку «второго Вьетнама», окружение баллотировавшегося на второй срок президента спешило прикрыть его наиболее уязвимые места и нейтрализовать критику демократов по одному из наиболее важных аспектов внешней политики. Мастера политической рекламы убеждали избирателей, что их озабоченность услышана, солдаты возвращаются домой, а в Белом доме даже не помышляют ни о каких интервенциях, полностью сознавая всю тяжесть государственной ответственности и сложности мировой политики.
Итак, даже не помышляли. Но тогда на какой же случай сооружались в Гондурасе гигантские взлетно–посадочные полосы, способные принимать тяжелые транспортные военные самолеты? Зачем перебрасывались на базы поближе к границам Никарагуа и Сальвадора боеприпасы, снаряжение, медикаменты, используемые обычно десантными частями быстрого развертывания? Кого выслеживали разбросанные в регионе радиолокационные станции, за пультом которых сидели морские пехотинцы? «Наше военное присутствие в Центральной Америке сворачивается отнюдь не по предвыборным соображениям», — в такт с администрацией убеждали меня в нью–йоркском предвыборном комитете республиканской партии. Там же никак не могли толком объяснить, с какой целью американские разведывательные самолеты бороздили небо Сальвадора, почему они снабжали информацией командование ведущих карательные операции армейских частей.
Решением сената США было приостановлено финансирование через ЦРУ бандитских формирований контрреволюционеров, совершавших вылазки в Никарагуа с гондурасской территории. Может быть, администрация получила, мягко говоря, по рукам. Ничего подобного, все и здесь продумано. Генеральный директор израильского МИД и его партнер из государственного департамента заранее обсудили, какие фонды на этот случай задействовать. Обе стороны, правда, уверяли, что ничего подобного не было.
Да кто ж в это поверит, если уже оказывалась аналогичная помощь сальвадорской армии, а израильские пилоты совершали разведывательные полеты, корректируя огонь карательных операций. Не в знак ли благодарности за нее правительство Сальвадора перевело свое посольство из Тель–Авива в Иерусалим, провозглашенный столицей Израиля? Кто в это поверит, если еще задолго до решения американского сената Израиль поставлял оружие гондурасской армии, а через нее бандам никарагуанских контрреволюционеров. Наложенное же вашингтонскими законодателями вето вряд ли что изменило, негласное же сотрудничество ЦРУ и Моссад еще больше укрепилось на поприще государственного терроризма.
Казалось бы, у формально стоявшей в оппозиции демократической партии была хорошая возможность использовать в своих интересах один из уязвимых аспектов внешней политики республиканской администрации. «Если демократы ухватятся за эту возможность, — заметил ушедший в отставку с правительственной службы бывший сотрудник Национального совета по разведке Макмайкл, — они не только укрепят свои шансы на президентских выборах в ноябре, но и помогут стране не оказаться в бездне центральноамериканской войны. Война может на нас обрушиться, если нынешний курс будет проводиться бесконтрольно».
И действительно, под давлением настроений широких слоев избирателей лидеры демократов включили в свою предвыборную платформу призыв к политическому урегулированию конфликта в Центральной Америке. На съезде в Сан–Франциско было произнесено немало слов и о последствиях вооруженной интервенции США в Центральной Америке. Но слова словами, а в конечном итоге формулировки предвыборной платформы демократов в этом вопросе оказались столь обтекаемыми, что даже при большом желании их трудно было назвать конструктивными предложениями, выходящими за пределы высокопарных обещаний. Получив наконец на съезде после шумных дебатов посты кандидатов в президенты и в вице–президенты, Мондейл и Ферраро обещали в случае их избрания воздерживаться от использования военной силы «там, где есть риск пойти на неприемлемо высокие и необоснованные жертвы». И по многим другим военно–политическим вопросам предлагаемые кандидатами демократической партии решения носили в лучшем случае половинчатый характер.
Единственное, в чем предвыборная платформа демократов по существу и по форме не допускала даже малейших отступлений от однозначности, — подтвержденная на съезде полная и безоговорочная поддержка Израиля. Такое требование было водружено на пьедестал морального императива, к которому не применимы никакие исключения, нигде, ни при каких условиях. Союзнические обязательства США в отношении этой страны объявлены неприкосновенными. И в Центральной Америке, и на Ближнем Востоке.
ТАЙНА БЕСТСЕЛЛЕРОВ
— Как в Америке создается бестселлер? Спросите что–нибудь полегче, даже для меня это загадка. Если бы я знал, как он делается, поверьте, не работал бы просто литературным агентом, а сидел в шикарном офисе какой–нибудь крупной издательской корпорации…
Мой собеседник скромничал. Издательскому бизнесу он отдал почти сорок лет и, кстати, не просто литературный агент, а владелец довольно солидной конторы, послужившей повивальной бабкой не одному, а целой когорте бестселлеров. Скорее всего вопрос коснулся той самой профессиональной тайны, которую остерегаются выдавать даже самым близким. Что ж, придется в таком случае больше рассчитывать на свои возможности.
КОМУ ПОНАДОБИЛСЯ «СПАЙК»
Просматривая списки бестселлеров, помещаемые в воскресных приложениях «Нью–Йорке тайме» и составленные на основе обработанных компьютером данных, обнаружил: в разделе «Художественная литература» какую неделю подряд, перемещаясь с пятого места на второе и обратно, оттеснив Фредерика Форсайта с его «Дьявольской альтернативой», Эрика Ван Люстбадера с его попыткой вскрыть «эротику в традиции самураев», боролись за первенство в списке уже упоминавшийся Арнод де Борчгрейв и Роберт Мосс со своим романом «Спайк». Любопытно, оба прожженные репортеры — и вдруг роман.
Фабула «Спайка» незамысловата, хоть он и претендовал на детектив. Главный герой Роберт Хокни, в прошлом левый радикал и студент Калифорнийского университета в Беркли, становится довольно известным репортером. Его судьбе не чужды парадоксы. Работая над серией статей о происках ЦРУ в местных университетах и газетах, он в ходе своих разоблачений вдруг обнаруживает: все наиболее интересные материалы поставлялись ему… советской разведкой. С либерализмом покончено, и левый постепенно превращается в правого, убежденного, что вся массовая информация на Западе инспирируется «агентами Москвы», орудующими в аппарате президента и Совете национальной безопасности, штаб–квартире ЦРУ и конгрессе, уже не говоря о «Нью–Йорк тайме» и «Вашингтон пост». Их подрывная деятельность направляется «прямо из Кремля», где приняли некий стратегический план под кодовым названием «Азеф». Согласно этому плану Америка и Запад должны быть полностью деморализованы… к 1985 году.
