Биньямин Нетаниягу - Место под солнцем
Надо сказать, что насилие на Ближнем Востоке не ограничивается межгосударственными конфликтами. Арабские режимы систематически используют брутальную силу против собственных граждан. По своему характеру большинство правящих режимов современного арабского мира являются военными диктатурами. Так, Ливией управляет полковник Каддафи, который опирается на небольшую группу своих приверженцев в высших слоях офицерства. Такой же порядок правления существует в Алжире (военная диктатура в этой стране снова пришла к власти после непродолжительного периода гражданского правления). В Саудовской Аравии имеется не одна, а целых две армии, которые служат противовесом друг другу и защищают королевскую династию от ее подданных. В Сирии правит военная хунта, которая опирается на алавитское меньшинство и подавляет большую часть населения с помощью пяти независимых разведывательных служб, ведущих постоянную слежку друг за другом. Ради сохранения власти Асад без колебаний осуществил массовое истребление собственных граждан: в 1982 году его танки окружили город Хама и уничтожили около 20.000 местных жителей, заподозренных в сочувствии к "Братьям-мусульманам". Центральная часть города была полностью разрушена/*11.
Впрочем, требования "демократизации", с которыми выступают оппозиционные группировки в таких арабских странах, как Алжир и Иордания, тоже не внушают особых надежд на изменения к лучшему: ведь эти требования исходят, как правило, со стороны мусульманских фундаменталистов, не испытывающих ни малейшего уважения к подлинным ценностям демократии. Исламские группировки вовсе не намереваются передать политическую и военную класть гражданам своих стран; их цель – сосредоточить всю полноту власти н собственных руках. При наличии такой оппозиции трудно оценить, чей деспотизм страшнее – ныне властвующих правителей или тех, кто обещает "освободить" арабские народы от их гнета.
Наиболее абсурдный характер носит ситуация в Ливане, где вооруженные группировки самой различной ориентации в течение двадцати лет воюют за право навязать свою жестокую власть всему остальному населению страны. Только сирийская оккупация положила конец этой кошмарной свистопляске, как будто сошедшей со страниц Томаса Хобса. Если сирийский сапог перестанет давить, кровавая междоусобица немедленно вспыхнет с новой силой.
Глава третья
Экспансия и диктатура
На фоне постоянных внутриарабских конфликтов едва ли являются неожиданностью многочисленные агрессивные поползновения арабских стран в сторону Черной Африки v других сопредельных неарабских регионов. Ливия, например, завоевала значительную часть Республики Чад и даже добилась установления марионеточного режима в этой африканской стране. Лишь французская военная операция 1986 года положила конец ливийскому правлению в Чаде. Каддафи готовил специальные подразделения для свержения законных правительств во многих странах Черной Африки – нити ливийского заговора достигли даже далекого Сенегала/*8.
Египетское правительство утверждает, что Каддафи замышлял подрывные действия в мировом масштабе: он планировал террористические покушения не только на своих собратьев – арабских лидеров в Саудовской Аравии, Кувейте и Объединенных Арабских Эмиратах, но и на таких западных руководителей, как Маргарет Тэтчер, Франсуа Миттеран и Гельмут Коль.
Сирийский аппетит, подобно ливийскому, тоже не ограничивается лишь арабской добычей. Дамаск заявляет свои права на турецкий район Александретта. Спор, казалось, был улажен в 1939 году, но на официальных сирийских картах Александретта по-прежнему фигурирует как часть Сирии; официальные представители Дамаска время от времени заверяют прессу, что они не отказались от своих притязаний на этот район/*9. В течение длительного времени сирийцы оказывали поддержку курдским и армянским повстанческим группировкам в Турции, занимаясь их обучением, помогая деньгами и обеспечивая надлежащие условия для пересечения границы. В 1994 году в турецкой прессе появились сообщения о тайном соглашении между двумя странами, в соответствии с которым Сирия обязалась прекратить свои подрывные антитурецкие акции в обмен на перераспределение водных ресурсов Евфрата. Вместе с тем ни один человек не может официально подтвердить факт заключения этого соглашения, и уж тем более, никто не может гарантировать, что Сирия будет выполнять его условия. Война в Персидском заливе обеспечила Ираку репутацию самой агрессивной арабской страны. Однако Саддам предпринимал попытки установить свой контроль над Кувейтом задолго до этой войны. Он концентрировал войска на границе, заявлял "исторические права" Ирака на Кувейт и устраивал пограничные провокации, которые должны были послужить фоном к иракскому вторжению. Но затем внимание Саддама привлек Иран, переживший исламскую революцию и свержение шаха. Иран показался Саддаму легкой добычей, и он без колебаний отменил соглашение о границах, подписанное за пять лет до этого с шахом Пехлеви. Иракские войска захватили спорный район Шатт-аль-Араб, граничащий с иранскими нефтяными промыслами. Результатом этого вторжения стала восьмилетняя ирано-иракская война, в ходе которой широко применялось химическое оружие против мирного населения. Даже по меркам XX века кровавая цена этой войны оказалась чрезвычайно велика/*10.
Надо сказать, что насилие на Ближнем Востоке не ограничивается межгосударственными конфликтами. Арабские режимы систематически используют брутальную силу против собственных граждан. По своему характеру большинство правящих режимов современного арабского мира являются военными диктатурами. Так, Ливией управляет полковник Каддафи, который опирается на небольшую группу своих приверженцев в высших слоях офицерства. Такой же порядок правления существует в Алжире (военная диктатура в этой стране снова пришла к власти после непродолжительного периода гражданского правления). В Саудовской Аравии имеется не одна, а целых две армии, которые служат противовесом друг другу и защищают королевскую династию от ее подданных. В Сирии правит военная хунта, которая опирается на алавитское меньшинство и подавляет большую часть населения с помощью пяти независимых разведывательных служб, ведущих постоянную слежку друг за другом. Ради сохранения власти Асад без колебаний осуществил массовое истребление собственных граждан: в 1982 году его танки окружили город Хама и уничтожили около 20.000 местных жителей, заподозренных в сочувствии к "Братьям-мусульманам". Центральная часть города была полностью разрушена/*11.
Впрочем, требования "демократизации", с которыми выступают оппозиционные группировки в таких арабских странах, как Алжир и Иордания, тоже не внушают особых надежд на изменения к лучшему: ведь эти требования исходят, как правило, со стороны мусульманских фундаменталистов, не испытывающих ни малейшего уважения к подлинным ценностям демократии. Исламские группировки вовсе не намереваются передать политическую и военную класть гражданам своих стран; их цель – сосредоточить всю полноту власти н собственных руках. При наличии такой оппозиции трудно оценить, чей деспотизм страшнее – ныне властвующих правителей или тех, кто обещает "освободить" арабские народы от их гнета.
Наиболее абсурдный характер носит ситуация в Ливане, где вооруженные группировки самой различной ориентации в течение двадцати лет воюют за право навязать свою жестокую власть всему остальному населению страны. Только сирийская оккупация положила конец этой кошмарной свистопляске, как будто сошедшей со страниц Томаса Хобса. Если сирийский сапог перестанет давить, кровавая междоусобица немедленно вспыхнет с новой силой.
Глава третья
Отношение арабов к нацменьшинствам
Внутреннее насилие арабских режимов обращено как против самих арабов, так и против национальных меньшинств. Арабские националисты считают огромное пространство, простирающееся от Марокко до Персидского залива, исключительно арабским, несмотря на присутствие в этом районе многих других народов и религиозных групп, таких как берберы, курды, копты, христиане, друзы, евреи, черкесы, ассирийцы и африканские язычники. Эти группы составляют значительную часть населения в очерченном регионе. Арабские государства терпят присутствие неарабских и немусульманских меньшинств на своей территории, но нигде в арабском мире представители этих меньшинств не пользуются действительным равноправием. Они везде находятся на положении граждан второго сорта, а те из них, кто не соглашается с этим унизительным статусом, подвергаются жесточайшим репрессиям.
В 1933 году иракские власти организовали резню древней ассирийской христианской общины – тысячи выживших ассирийцев были вынуждены покинуть страну/*12.
