Биньямин Нетаниягу - Место под солнцем
Многие современные государственные лидеры утверждают, что они не отказываются от основополагающих обязательств, данных в Версале еврейскому народу. В конце концов, говорят они, мы вовсе не желаем уничтожения Израиля мы хотим только, чтобы не был нарушен баланс в отношениях между арабами и евреями на Ближнем Востоке. Но эта позиция удивительным образом игнорирует жизненные интересы Израиля, вынужденного бороться за свое существование.
Так, многие в Соединенных Штатах, для которых глубина стратегической территории измеряется тысячами миль, строго выговаривают Израилю за его желание сохранить пол своим контролем несколько десятков километров стратегической глубины. Так, западные лидеры, постоянно провозглашая, что Израиль должен стремиться к миру, продают арабским странам чудовищные количества самого современного оружия. Так, некоторые европейские государства снабжают наиболее фанатичных врагов Израиля средствами для производства ядерного оружия – и в то же время они осуждают Израиль за его действия, призванные отразить эту угрозу. Так, влиятельные политические деятели на Западе были готовы мириться с положением, при котором на пути еврейской репатриации в Израиль стояли непреодолимые преграды. Они знали, что без алии у Израиля нет будущего, но желание снискать милость арабов было сильнее голоса совести и требований справедливости.
Это правда, что в наше время предательская позиция Запада по отношению к сионизму не состоит в явно выраженных намерениях покончить с существованием еврейского государства. Предательство состоит, скорее, в том легкомыслии, с которым весь западный мир требует, чтобы Израиль пошел на такие рискованные уступки, которые сочло бы недопустимыми для себя любое нормальное правительство. Предательство Запада состоит в назойливых попытках представить оборонительные усилия Израиля как свидетельство его агрессивных намерений. Отрицание естественного права Израиля на самооборону является прямым отказом от данных в Версале обязательств, ибо если народ лишается права защищаться, то само его право на существование ставится под сомнение.
Итак, мы видим, что поле поддержки географических, демографических и оборонных нужд Израиля существенно сузилось вследствие планомерных усилий, предпринимавшихся сначала западными (главным образом – британскими) антисионистами, а затем арабской пропагандой. В этой кампании целью арабов является подрыв международного доверия к нравственной позиции Израиля. Трудно переоценить ущерб, причиненный клеветниками еврейскому государству. Среди прочего, прямым результатом их неустанных усилий стало усвоение тезисов арабской пропаганды в определенных кругах израильского общества (этого вопроса мы подробнее коснемся позже).
Следует отметить, что арабская пропаганда не достигла бы столь значительных успехов на Западе, если бы она не научилась апеллировать к эгоистическим интересам самих западных государств. И если в прошлом британские "арабисты" убеждали свое правительство в необходимости предотвратить возникновение еврейского государства, то теперь арабы убеждают Запад в необходимости "вернуть" Израиль к границам 1967 года. Аргументы используются те же самые: ценой еврейских интересов предлагается купить арабскую лояльность и спокойствие на Ближнем Востоке, а значит – бесперебойные поставки нефти.
В следующей главе своей книги я намерен показать, каким образом это поразительное требование стало аксиомой ближневосточной политики для большинства стран мира.
Глава третья
Существует ли “палестинский народ”?
В начале 70-х годов Сирия объявила Ливан своим "стратегическим оборонительным пространством", а затем наводнила эту страну своими войсками. В рамках политики "сиризации" Ливана режим Хафеза Асада с методичной жестокостью уничтожает всякого ливанца, выступающего против сирийской аннексии будь то христианин, мусульманин или друз. В оправдание собственных захватнических действий Сирия постоянно утверждает, что ее войска находятся в Ливане с "миротворческой миссией" и на основании мандата Лиги арабских государств. В 1976 году ливанское правительство, утратившее надежду на прекращение кровавой гражданской войны, действительно пригласило на свою территорию межарабские миротворческие силы. Теперь Асад, оккупировавший Ливан под эгидой ЛАГ, цинично заявляет, что только общеарабское решение может положить конец его "миссии" в этой стране/*6. В 1991 году, когда все были заняты кризисом в Персидском заливе, Сирия совершила в Ливане то, что не удалось Ираку в Кувейте: она полностью поглотила своего соседа, а затем закрепила этот факт с помощью лицемерного сирийско-ливанского договора о дружбе.
Однако имперские амбиции Дамаска не ограничиваются одним только Ливаном. Сирийские лидеры всегда считали Эрец-Исраэль неотъемлемой частью "Великой Сирии". Всякому, кто имеет какие-либо иллюзии относительно будущих взаимоотношений между Сирией и арабской Палестиной (если такое государство будет создано), следовало бы знать, что сказал сирийский президент Хафез Асад лидеру ООП Ясеру Арафату:
"Вы не представляете Палестину, это делаем мы. Никогда не следует забывать: палестинского народа не существует, палестинское государственное образование не может существовать. Есть только Сирия – и, следовательно, вы являетесь частью сирийского народа. Это мы, сирийское правительство, выражаем подлинные интересы палестинцев''*/7.
В самом деле, в 1976 году Сирия применила военную силу против формирований ООП в Ливане, а в 1983 году Дамаск поддержал восстание просирийски настроенных палестинцев против Ясера Арафата. Результатом этого восстания стало изгнание политических и военных структур ООП из североливанского города Триполи.
Глава третья
Экспансия и диктатура
На фоне постоянных внутриарабских конфликтов едва ли являются неожиданностью многочисленные агрессивные поползновения арабских стран в сторону Черной Африки v других сопредельных неарабских регионов. Ливия, например, завоевала значительную часть Республики Чад и даже добилась установления марионеточного режима в этой африканской стране. Лишь французская военная операция 1986 года положила конец ливийскому правлению в Чаде. Каддафи готовил специальные подразделения для свержения законных правительств во многих странах Черной Африки – нити ливийского заговора достигли даже далекого Сенегала/*8.
Египетское правительство утверждает, что Каддафи замышлял подрывные действия в мировом масштабе: он планировал террористические покушения не только на своих собратьев – арабских лидеров в Саудовской Аравии, Кувейте и Объединенных Арабских Эмиратах, но и на таких западных руководителей, как Маргарет Тэтчер, Франсуа Миттеран и Гельмут Коль.
Сирийский аппетит, подобно ливийскому, тоже не ограничивается лишь арабской добычей. Дамаск заявляет свои права на турецкий район Александретта. Спор, казалось, был улажен в 1939 году, но на официальных сирийских картах Александретта по-прежнему фигурирует как часть Сирии; официальные представители Дамаска время от времени заверяют прессу, что они не отказались от своих притязаний на этот район/*9. В течение длительного времени сирийцы оказывали поддержку курдским и армянским повстанческим группировкам в Турции, занимаясь их обучением, помогая деньгами и обеспечивая надлежащие условия для пересечения границы. В 1994 году в турецкой прессе появились сообщения о тайном соглашении между двумя странами, в соответствии с которым Сирия обязалась прекратить свои подрывные антитурецкие акции в обмен на перераспределение водных ресурсов Евфрата. Вместе с тем ни один человек не может официально подтвердить факт заключения этого соглашения, и уж тем более, никто не может гарантировать, что Сирия будет выполнять его условия. Война в Персидском заливе обеспечила Ираку репутацию самой агрессивной арабской страны. Однако Саддам предпринимал попытки установить свой контроль над Кувейтом задолго до этой войны. Он концентрировал войска на границе, заявлял "исторические права" Ирака на Кувейт и устраивал пограничные провокации, которые должны были послужить фоном к иракскому вторжению. Но затем внимание Саддама привлек Иран, переживший исламскую революцию и свержение шаха. Иран показался Саддаму легкой добычей, и он без колебаний отменил соглашение о границах, подписанное за пять лет до этого с шахом Пехлеви. Иракские войска захватили спорный район Шатт-аль-Араб, граничащий с иранскими нефтяными промыслами. Результатом этого вторжения стала восьмилетняя ирано-иракская война, в ходе которой широко применялось химическое оружие против мирного населения. Даже по меркам XX века кровавая цена этой войны оказалась чрезвычайно велика/*10.
