Анна Соколова - Взятки чужими руками: кто торгует решениями чиновников
– Дельный парень, – сказал о нем Зубов после встречи.
– Не знаю, не знаю, – задумчиво проговорил Колобков. – Уж больно активно идет на контакт, есть шансы, что прокинет. Ты же знаешь стандартную разводку с покупкой мест в сенате. Тебе говорят: вы завтра уже на работу выйдете, берут бабло, а потом пропадают. Тут может быть ты же история. Он с нашего заказчика стрясет деньги за контакты нужных людей, а потом растворится в пространстве. Жуликов и в министерствах хватает.
И действительно, наведя справки, товарищи выяснили, что этот клерк помимо основной работы занимается банальным кидаловом: обещает помощь, а потом делает вид, что не знаком с теми, кто ему заплатил.
– Его бы давно за это порешили, да он, видать, чей-то сынок, – сказал Колобков. – Не хочет брать деньги у папы на карманные расходы, вот и куражится. Но ничего, зайдем с другой стороны и найдем способ впарить томографы. Благо за них хорошо платят – откат доходит до половины стоимости этих штуковин, а мы свои пять процентов уж как-нибудь отгрызем.
Им действительно удалось найти выход на более полезного человека. И вообще бизнес шел отлично. Но мысль о том, что Дубинин по-прежнему сидит в СИЗО не давала покоя ни Колобкову, ни Зубову. Надо было попробовать как-то помочь ему выбраться.
– Парень он не плохой, – говорил Колобков Зубову, сидя в ресторане в ожидании очередного клиента. – Из него мог бы получиться толк.
– Да, старательный, это сразу было видно, – согласился Зубов.
– Что мы о нем как о покойнике рассуждаем? Давай, что ли, поможем ему, – предложил Владимир.
– А как?
– Мне сказали, что вашим делом сейчас следователи Генпрокуратуры занимаются. Надо найти людей, которые решают там вопросы, узнать, можно ли его, как тебя, хотя бы под подписку выпустить.
– А ты этих людей знаешь? – спросил Зубов.
– Порекомендовали одного. Очень полезный кадр, – ответил Колобков.
Через неделю они сидели под расписными сводами ресторана «Узбекистан» неподалеку от здания Генпрокуратуры.
Напротив них, развалившись на подушках, восседал Георгий Жогов. Прежде чем отхлебнуть чаю из расписной пиалы, он дул на нее, прямо как купчиха с картины Кустодиева. Да и в самой его фигуре было много купеческого. Это был плотно сбитый лысеющий мужчина, с румяцем во всю щеку, с золотыми часами и хвастливо выложенным на стол телефоном «Верту».
Сделав еще один глоток чая и выдержав паузу, он спросил своих визави.
– Так с чем вы пожаловали, ребятки?
Его деловитый и в то же время панибратский тон несколько покоробил Зубова, но сидящий перед ним человек был куда выше его по статусу и негласной внутренней иерархии, поэтому ему пришлось стерпеть это пренебрежительное отношение.
– У нас коллегу повязали, – сказал Колобков. – Он сдуру взялся донести бабло до нужного человека, тут его и взяли. Есть какой-то способ ему помочь?
– Мне надо посмотреть, что за дело, – привычным тоном ответил Жогов. Он так давно работал с прокурорскими, что уже вполне мог вести за них дела.
Лучший друг прокурора
Жогов познакомился с этой системой лет семь назад, совершенно случайно.
Дело в том, что у Жогова было одно страстное увлечение – бани. В них он был настоящим экспертом. Знал, какой должен быть пар, какие камни, какими вениками и как нужно парить, чтобы буквально за пару походов в сауну отступил остеохондроз, возвратилась утраченная мужская сила. Причем, о набивших оскомину оргиях с проститутками тут речи не было. Правильный пар, массаж, отвары из трав, которые он выписывал откуда-то из глухой сибирской деревни.
Его бизнес начинался как хобби. На своей даче в Подмосковье Жогов, державший в те времена несколько продуктовых магазинов, построил, как ему казалось, баню своей мечты. Вскоре образовался некий мужской клуб – компания успешных людей, которые любят попариться. Иногда в гости приходили новички. Так он познакомился с местным прокурором.
Тот пришел в такой восторг, что стал ходить в жоговскую сауну каждую неделю. Это и стало началом крепкой дружбы и самого успешного бизнес-проекта Жогова.
Сначала он принимал прокуроров на своей даче, потом начал давать консультации по строительству саун на их участках. Вскоре открыл небольшую мастерскую по изготовлению банных печей. Но основные деньги он, конечно, получал не от этого.
Видя компанейский характер и деловую хватку Жогова, прокуроры все больше начали ему доверять. Однажды один из них попросил намекнуть местному бизнесмену, что за спокойную работу в городе надо платить. Жогов провел дело так мягко, деликатно и при этом успешно, что его стали все чаще использовать как посредника в решении подобного рода вопросов.
И он был совсем не против. Ему казалось, что именно в этом его предназначение: помогать людям стать богаче, сильнее и наверно, счастливее. Себя при этом он тоже не забывал.
Вскоре из скромного лавочника Жогов превратился в солидного бизнесмена без определенных занятий. Поздно вставал и неспешно завтракал в своем загородном доме, потом, когда схлынет поток пробок из области, ехал по делам в столицу.
Дела обычно решались во время обедов с важными людьми или с теми, кто хотел найти выход на этих людей. В силу своего характера Жогов даже самые трудные переговоры умел превратить в дружескую беседу.
– Вы не кипятитесь так, – говорил он с доброй улыбкой. – Мы все равно договоримся, деваться некуда.
И действительно, его собеседники понимали, что лучше договориться по-хорошему и стать друзьями с его покровителями, чем навлечь на себя гнев прокурорских. Это означало бы возбуждение уголовных дел, вытаскивание на свет килограммов грязного белья. Кому это нужно? Да никому.
На субботнюю баньку к Жоре хотели попасть многие. Именно там собирался весь свет подмосковной, да и федеральной прокуратуры. Там, казалось, все были равны. Люди общались просто, без чинов.Хотя все, конечно, понимали, кто есть кто, и старались наладить связи. Тут решались судьбы людей, закрывались и открывались уголовные дела, карьеристы продвигались по службе, а зарвавшиеся работники – выговоры.
Весь этот маленький мирок вращался вокруг Жогова, который был распорядителем праздника: гонял своих и без того вышколенных банщиков, которых он переманил из лучших парных столицы, давал советы, как лучше париться, рассказывал последние сплетни.
– Что бы мы без тебя делали, Жора, – говорил раздобревший от пара прокурор района.
– Даже не знаю, – с достоинством отвечал он. – Хорошей сауны сейчас днем с огнем не сыщешь. Либо бордель, либо общественная парная, не посидишь спокойно.
За несколько лет такой работы Жогов еще сильнее растолстел и перенял от своих покровителей некоторые из повадки. Теперь он тоже делил людей на терпил, которых можно как угодно унижать, и сильных мира сего, которых следует бояться и стараться с ними дружить. Он обзавелся крутым внедорожником, дорогим телефоном из платины с бриллиантом. И очень хорошо понял принцип работы этой системы. Она не могла существовать без таких, как он. Людям в погонах нужно было пространство для маневра, нейтральная территория, где они бы могли решать свои деликатные вопросы.
Магазинами он давно уже не занимался, отдал бизнес своему деверю. Тот периодически жаловался ему на наезды районных ментов, мелких воришек, городскую администрацию, которая все время повышает аренду. Но лезть в это дело снова и беспокоить своих высоких друзей по такому мелкому поводу Жогов не хотел. Он просто разводил руками и на все жалобы деверя отвечал: «Чего ты хочешь? Это же Россия».
Плата за вход
Основной же его бизнес заключался во взимании «платы за вход». Хотя, кто куда входит, Жогов за эти годы так и не разобрался. Но схема входа была очень проста. У предпринимателя внезапно появлялись проблемы с законом, на фирме начиналась прокурорская проверка. Когда нависала реальная угроза отсидки, на сцене появлялся Жогов и объявлял, сколько будет стоить откупиться. Цены начинались на уровне миллиона долларов для мелкого бизнесмена и доходили до нескольких сотен миллионов, если предприниматель был известен и ему было что скрывать. Иногда такому бизнесмену приходилось уступать долю в своем предприятии.
Естественно, Жогов не носил деньги напрямую прокурорам. Они отправлялись на счет его фирмы и потом веером расходились по десяткам других. Сколько было всего этих фирм-прокладок между ним и прокурорами, Жогов и сам точно не знал. Знал одно: его самого никогда не обижали деньгами.
После перечисления денег коммерсанты получали свободу от проверок и «входной билет» в мир постоянных заносов за право работать на этой территории.
Точно такой же данью были обложены и главы районных администраций.
– Я же вас знаю, – с ласковой улыбкой говорил Жогов одному из них. – Земли направо и налево раздаете. Думаете, на вас в прокуратуре материалов нет? Думаете, вас не посадят, если захотят?
