Эксперт Эксперт - Эксперт № 03 (2013)
Посмотрев две серии, показанные журналистам, конечно, трудно судить о том, что же у канала получилось в итоге, но сам принцип подобного подхода примерно тот же, что был применен на Западе семь-десять лет назад. Именно тогда, оказавшись в подобном же кризисе, вместо привычной «мыльной» ботвиньи сериалов зрителю попробовали предложить дорогое блюдо, с серьезными финансовыми и творческими вложениями. И через несколько лет к «ящикам» вернулась аудитория, давно уже плюнувшая на эти «зомбификаторы». Удастся ли повторить этот кунштюк у нас, мы узнаем не сегодня и не завтра, но сама попытка запустить первую ласточку делать весну внушает уважение.
Малийская лихорадка
Геворг Мирзаян
Франция и западноафриканские страны вмешались в гражданскую войну в Мали. Не столько ради защиты малийских властей, сколько ради недопущения победы исламистов
Французские ВВС усиленно бомбят малийские города
Фото: AP
Мали — одна из многих стран Африки, где бушует гражданская война. И одна из немногих, куда вводятся миротворческие войска. Наконец, по всей видимости, это единственная страна региона, незаконная интервенция в которую со стороны бывшей метрополии — Франции — получает задним числом одобрение всего состава Совета Безопасности ООН.
Причина подобной избирательности — в специфике одной из сторон конфликта и особенностях географического положения Мали. Против центрального правительства здесь сейчас воюют не представители враждебного клана, желающие перехватить рычаги власти и экономические активы страны, и не представители конфессионального или этнического меньшинства, стремящиеся отделиться и создать собственное государство. Подобная ситуация не вызвала бы опасений Запада — работающие в Африке американские и европейские компании просто договорились бы с новой властью. В Мали противники центральных властей — исламисты, в планах которых не только превратить Мали в исламскую республику с законами шариата, но и наладить «экспорт революции» во все страны региона от Алжира до Нигерии. А значит, не просто лишить иностранные компании золотых и урановых концессий в самой Мали, но поставить под удар их активы в других странах региона.
Совместная операция в Мали проходит достаточно успешно. Французы без устали бомбят позиции боевиков, захватывают города. В покинутых боевиками населенных пунктах находят сотни трупов исламистов. На помощь французским солдатам уже спешат воинские контингенты из соседних африканских государств, готовых взять на себя сухопутные (то есть чреватые самыми большими потерями среди личного состава) операции. Помочь не против и некоторые местные силы — в частности, те же сепаратисты-туареги, которые еще недавно выступали против центральных властей страны. «Мы знаем местность и людей. Мы будем здесь намного полезнее, чем западноафриканские войска», — заявил журналистам представитель Фронта за освобождение Азавада (Mouvement National pour la Libération de l’Azawad, MNLA) Муса аг Асарид . Война обещает быть достаточно затяжной, однако, несмотря на очевидную силу исламистов, они представляются обреченными.
Беженцы с пулеметами
Нынешний кризис в Мали — прямое следствие событий, произошедших в Ливии. Убийство Муаммара Каддафи разрушило весьма хрупкий баланс сил в Западной Африке и фактически обрекло регион на затяжной конфликт.
Несмотря на большие запасы природных ресурсов, многие страны региона живут весьма бедно. В частности, та же Мали. Располагая залежами золота (третье место во всей Африке), урана, фосфатов, бокситов, железной руды, марганца, олова и меди, а также потенциальными подземными резервуарами нефти и пресной воды, по размеру ВВП на душу населения Мали занимает 203-е место в мире. Даже на первом этапе гражданской войны почти половина 14-миллионного населения страны жила менее чем на 1,25 доллара в день. И сводить концы с концами Мали помогала не столько бывшая метрополия Франция (которая активно качала ресурсы из страны), а полковник Каддафи. Фактически он содержал малийскую армию, субсидировал малийский бюджет. А также усмирял самую беспокойную часть населения — туарегов, которые раньше регулярно восставали против центральных властей. С вождями проводилась политическая работа, а молодых и горячих жителей пустыни брали на службу в ливийскую армию (в частности, в отлично вооруженные Панафриканский легион и бригаду Хамиса). Конечно, это была не благотворительность — в ответ Каддафи получал политическую лояльность и подтверждение статуса панафриканского лидера.
После убийства полковника приток денег прекратился, и малийские власти вынуждены были не только серьезно сократить социальные расходы, но и фактически перевести армию на самообеспечение, что не добавляло ей ни боеспособности, ни любви со стороны местного населения. А еще в Мали из Ливии вернулись туареги. Они принесли с собой не только уважение к убитому Каддафи, но и тяжелое вооружение из ливийских правительственных арсеналов (технику, системы залпового огня и, вероятно, часть ПЗРК «Стрела», пропавших с ливийских складов). Среди вернувшихся были и кадровые офицеры ливийской армии, понимавшие, какая судьба их ждет в новой, демократической, Ливии. Получив столь серьезное подкрепление, туарегские сепаратисты из MNLA уже в середине января 2012 года стали захватывать северные города Мали. Не имевшие современного вооружения и боевого опыта, а также элементарного снабжения, регулярные войска терпели поражение за поражением. В результате туареги уже в марте контролировали почти треть территории страны, а общие потери 7-тысячной армии Мали (погибшие, пленные и дезертировавшие) составили, по некоторым сведениям, почти 1 тыс. человек. В стране росло недовольство, которым решили воспользоваться французы. В Париже давно были обеспокоены слишком тесным общением президента страны Амаду Тумани Туре с Китаем (особенно его планами продавать Пекину золото), а также слухами о причастности Туре к массовым похищениям французских граждан в стране. В итоге Елисейский дворец, по некоторым данным, 22 марта 2012 года инициировал в Мали военный переворот.
Казалось, что рядовая, по сути, смена режима в бывшей колонии французам удалась. Хунта быстро передала власть гражданским: обязанности президента стал исполнять председатель парламента Дионкунда Траоре , а захватившие север страны туареги заявили, что не будут вмешиваться во внутренние дела «соседнего государства». «Мы не ставим своей целью выходить за границы Азавада (самопровозглашенного государства туарегов, созданного в Северной Мали. — “ Эксперт” ). Мы не хотим создавать проблемы правительству Мали и еще меньше — создавать проблемы южным районам», — говорилось в их заявлении. Кроме того, туареги согласились отдать французам концессии на разработку урановых месторождений в Азаваде. Однако проблема была в том, что уже через несколько месяцев территорию Азавада контролировали не они, а исламисты.
В плохие руки
На севере Мали против правительственных войск воевали не только туареги, но и местные исламисты, а также часть представителей «зеленого интернационала» из Ливии, которая после свержения Каддафи не отправилась в Сирию. Пока эти две силы совместно сражались против малийской армии, между собой они особо не конфликтовали. Однако после победы все изменилось. Если MNLA выступало за создание на севере Мали светского государства, то исламисты радели за халифат с законами шариата. 26 мая 2012 года туареги заключили официальное соглашение о перемирии с исламистами, однако уже через пару дней это соглашение было разорвано. В начавшейся междоусобной войне исламистам удалось одержать верх и потеснить MNLA, после чего они не только ввели шариат на севере (включая отрубание рук за кражу мотоцикла и побивание камнями молодых пар за секс до брака), но и — летом 2012 года — отправились покорять юг. Их действия оказались настолько успешными, что уже в сентябре официальное правительство Мали обратилось за помощью к ООН.
Возглавивший Мали Дионкунда Траоре готов принять любую помощь
Фото: EPA
Нельзя сказать, что попадание Мали (или даже северной ее части) под власть исламистов абсолютно не соответствовало интересам Запада и соседних с Мали государств. Прежде всего в Брюсселе и Вашингтоне были против перехода под контроль исламистов урановых рудников, а также путей транзита латиноамериканского кокаина (есть сведения, что ежегодно до 50–60 тонн этого порошка разгружается в западноафриканских портах и аэродромах, а затем через пустыню идет в Европу). «Вся Западная Африка превратилась в зону транзита. Нет никакой береговой охраны, нет серьезной системы радаров. Это места, которые никем не контролируются. Черная дыра», — возмущается Филипп Хейл , начальник отдела воздушного и берегового контроля бюро Африканского командования Вооруженных сил США (AFRICOM). Кроме того, в Париже хотели избежать распространения исламистской заразы на соседние африканские государства, где у Франции также есть серьезные экономические интересы. Наконец, Запад в принципе выступает против создания в Мали (да и в любой другой интересной ему стране третьего мира) исламского государства. Ведь опыт Афганистана и Сомали показал, что в отсутствие государственности и легитимных общенациональных институтов исламский проект с не нуждающимся в легитимизации шариатом может оказаться весьма успешным с точки зрения наведения порядка в обществе. И тем самым он фактически становится серьезным конкурентом для либерально-демократического проекта, который Запад хочет навязать бывшим колониям.
