Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6565 ( № 35 2016)
Инна Машанова: «Я, когда училась в 11-м классе, занималась сексом с Б.М. Меерсоном. Мне очень страшно писать об этом в открытом посте. Я считаю, что учителя не должны спать с ученицами» .
Ревекка Гершович: «Последние два года, с начала 11-го класса, я желаю всей душой, чтобы со мной ничего этого никогда не происходило, чтобы это всё оказалось страшным сном… чтобы никогда не было панических атак, чтобы я никогда не узнала, насколько черства часть моих друзей… Я хочу, чтобы этого ада никогда-никогда не было в моей жизни. Однако уже ничего не воротишь… Знаете, почему я молчала два года? Потому что Борис Маркович говорил, если ты скажешь, то школу закроют… Теперь я думаю, что это такая ущербная тоталитарная логика: принести в жертву человека, много людей, из патриотизма. В 57-й меня учили, что так быть не должно. Зачем же себе противоречить?»
Наталия Поляничева: «Дело было летом, между моим 9-м и 10-м классом… На тот момент мне ещё не исполнилось 16. Мои родители, довольно консервативные, всё же разрешили мне тогда поехать с одноклассниками на дачу к классному руководителю (ведь там же за нами присмотрит Борис Маркович!)... Борис Маркович, пока никто другой не видит, разрешил мне закурить при нём и открыть бутылку пива… Через некоторое время на летней кухне стало слишком холодно, и мы втроём переместились в дом. Борис Маркович сразу пошёл в комнату… Через пару минут мой классный руководитель в трусах вышел… начал говорить странные слова. «Это твой шанс»… Я оторопела… и забилась в угол кровати, стоявшей напротив ещё одной кровати, куда упала пьяная выпускница. Борис Маркович сел к ней на кровать и начал при мне гладить её по оголённой спине, пришлёпнул по ягодицам...»
За этой историей мы следили с момента появления поста Кронгауз, но решили не давать оценок до окончания проверки, начатой прокуратурой, – ведь человека могли и оклеветать. Однако события стали развиваться столь стремительно, а косвенных свидетельств появилось так много, что сомневаться в том, что в 57-й школе не всё благополучно, уже не приходилось. Самое мерзкое то, что администрация учебного заведения, судя по постам в соцсетях и намёкам учителей, о своём Казанове знала, но, видимо, рассматривала его похождения как детскую шалость и позволила Меерсону благополучно отбыть в Израиль, который, даже если вина доказана, преступников выдаёт очень неохотно.
Cуета началась только после поста Кронгауз. Директор школы Сергей Менделевич сначала разместил на сайте учебного заведения информацию о создании внутренней комиссии по расследованию ЧП, затем сразу же, не дожидаясь каких-либо результатов, сообщил о своём увольнении. Родители зарыдали и бросились отстаивать школу, здание которой, по появившимся слухам, якобы хотят отобрать. Затем заявление об увольнении директора с сайта школы исчезло, а сам Менделевич выступил с предложением к Департаменту образования Москвы объявить конкурс на замещение должности директора и «обратиться в правоохранительные органы с требованием расследования и правовой оценки фактов нарушения прав и свидетельств преступлений в отношении детей». Последнее предложение несколько запоздало – правоохранительные органы расследование уже ведут и оценку дадут.
Молчит только департамент образования и его руководитель Исаак Калина. А ведь речь идёт об одном из лучших учебных заведений, занявшем четвёртое место в рейтинге, составленном департаментом. Исаак Иосифович ждёт результатов расследования? Это правильно. Назвать человека преступником может только суд. Но где этическая оценка происходящего, где необходимые в этой ситуации слова осуждения развратников, уверения в том, что во всём разберутся и, если вина будет доказана, всех фигурантов и администрацию школы накажут? Где извинения перед родителями, доверившими школе и вам, Исаак Иосифович, своих детей?
Вы зарыли голову в песок в надежде, что всё как-то рассосётся? Нет, не рассосётся. Бурлят уже не только наши социальные сети и пресса. Израильское информационное агентство «9tv» тоже рассказало о 57-й школе, и в комментариях наши бывшие соотечественники пошли гораздо дальше разговоров об этике. Некий Дмитрий Лаэртский лихо перевёл разговор с педофилии на национальную почву. Мол, в России началось новое «дело врачей», поскольку в той школе учатся дети евреев и педагоги в основном евреи, а «на пост министра просвещения пришла православная воинствующая сталинистка Ольга Васильева».
Ну что можно на это ответить? Любвеобильный Меерсон отправился к вам. Вы доверите ему своих дочерей? Такой же вопрос хочется задать и родителям учеников, подписывающим петиции в защиту администрации школы. Вы по-прежнему доверяете ей и учителям-казановам? Вы готовы ради высоких баллов ЕГЭ пожертвовать нравственным здоровьем своего ребёнка?
Когда номер уже готовился к печати, в Сети появилось ещё одно сообщение.
Елена Бунина: «Этот пост – наше совместное заявление с Иваном Валерьевичем Ященко, учеником Бориса Михайловича Давидовича, Петром Евгеньевичем Пушкарём, Вадиком Цейтлиным и Львом Гершензоном. Сама я также выпускалась из класса Бориса Михайловича. Большинство из нас много лет вели математические классы в 57-й школе… и поняли, что появившиеся в Сети сведения о чудовищных нарушениях этических и моральных норм со стороны Бориса Михайловича имели место».
Получается, что отнюдь не только Меерсон «по-настоящему» любил детей… Или это всё происки врагов и конкурентов? Честно говоря, очень хочется, чтобы так и оказалось. Уж больно грязная история. Вполне в духе современных триллеров о закрытой школе. Страшно только, что это не кино, а жизнь и наши дети.
Послание из СССР
Послание из СССР
Общество / Общество / ЭПОХА И ЛИЦА
Теги: Киев , живопись , старина
Сейчас открытки Анны Горобиевской – настоящий раритет. А когда-то, в 60–80-е годы прошлого века, они разлетались по всему Советскому Союзу миллионными тиражами.
Мода на старину, увлечение советской эстетикой актуализировало имя киевской художницы, которая и по сей день живёт в столице Украины и недавно отметила 85-летие. В среде филокартистов она знаменитость, хотя на нынешней Украине о художнице вспоминают редко.
По настроению открытки Горобиевской – воплощение радости и счастья. Возможно, вопреки собственной тяжёлой судьбе. Глаза маленькой киевлянки видели много горьких картин. Её отца, артиста по профессии, обвинили в принадлежности к польской военной организации, расстреляли в 1938-м. Жила она тяжело, с бабушкой и мамой. Во время войны осталась в оккупированном Киеве, оказалась свидетельницей трагедии Бабьего Яра. В 1942-м семью Анны угоняют в союзную Германии Венгрию. В доме венгерского хозяина старшие женщины пекли хлеб, девочка им помогала. Вернулись в Киев в 1944 году. Лишённые кормильца, зарабатывают на жизнь творчеством: бабушка вышивает, мама расписывает шёлковые платки. Анна рисует игральные карты, делает детские и ёлочные игрушки. Всё это можно продать на рынке, поменять на одежду или продукты.
А в 1952-м Анна Горобиевская уже студентка Киевского художественного института. Через десять лет её одновременно приняли и в Академию художеств СССР, и в Союз художников УССР. Перспективной молодой художнице выделили трёхкомнатную квартиру на левом берегу Днепра. В 1966 году у неё родился сын. Вот оно, счастье, – творческое, семейное, женское…
Горобиевская создаёт плакаты, сотрудничает с журналами, первоклассники учатся «ридной мове» по «Букварю» с её иллюстрациями. Накануне праздников из столицы Украины по стране расходятся открытки А. Горобиевской. Узнаваемые, стильные, с национальным колоритом: «З Новим роком!», «З Першим травня!», «З Великим Жовтнем!», с 8 Марта – «Любiй мамi», с напоминаниями о вечной дружбе народов нашей страны, о нерушимом союзе двух великих сестёр – России и Украины, с мечтой о мире для всех детей планеты. «Бажаемо щастя!»
…Её выход на пенсию в 1993 году совпал с разрушением великой страны. В 2013 году Национальный союз художников Украины исключает Анну Остаповну из своих рядов с формулировкой «за неуплату членских взносов». «Но я остаюсь членом Союза художников СССР!» – напоминает она себе и близким.
В России помнят яркую художницу, в Москве усилиями Светланы Корниловой, автора-составителя серии «Наши любимые художники», вышел в свет каталог Горобиевской – открытки, плакаты, книжные иллюстрации. Доброхоты-коллекционеры «постсоветского пространства» в меру сил помогают художнице материально – у неё серьёзные проблемы со здоровьем, она потеряла зрение. Психологи говорят: подобное часто происходит оттого, что человек на подсознательном уровне не хочет видеть происходящего вокруг. «Анна Остаповна видела разрушенный фашистами Крещатик и не думала, что ещё увидит такое же в своей жизни. Она очень сильно переживает. Передаёт всем горячую благодарность за внимание к ней», – пишут её близкие родственники из Киева…
