Л. СИМОНОВА - Надо посоветоваться!
Кира, когда она отреклась от подруги из-за того, что у той нет такого же, как у нее, Киры, модного платья, сделала первый шаг на этом пути. Это опасный путь и опасный шаг. С Кирой может случиться то, что случилось с Каем из сказки Андерсена «Снежная королева». Помните? Ему в глаз попал осколок зеркала, которое искажает все окружающее. Сердце его заледенело, и все по-настоящему прекрасное, что окружало его, даже любовь и преданность Герды, стало казаться ему ничего не стоящим... Впрочем, зачем пересказывать сказку, которую вы, вероятно, читали. Так вот, Кире, требующей, чтобы подруга, у которой нет модного платья, величала ее по имени-отчеству, пожалуй, уже залетел в глаз осколок этого зеркала. Он, если его оставить в глазу, исказит ее зрение, заледенит ее сердце, бесплодным сделает ее ум. И от этого холода в сердце, от этой пустоты в уме будет трудно избавиться. Хорошо, если Кира сама вовремя спохватится! Я и написал это письмо, чтобы помочь ей спохватиться. Ну, а так как болезнь иногда приходится лечить горькими лекарствами, я хочу закончить стихотворением Леонида Мартынова. Оно короткое. Вот все его восемь строк:
От города не отгороженное
Пространство есть. Я вижу: там
Богатый нищий жрет мороженое
За килограммом килограмм.
На нем бостон, перчатки кожаные
И замшевые сапоги.
Богатый нищий жрет мороженое...
Пусть жрет, пусть лопнет! Мы — враги!
Дело здесь, как вы понимаете, конечно, не в мороженом, а в том, что тот, кого поэт нарисовал с такой силой презрения, не успокоится, пока не съест все, что можно сжевать, пока не напялит на себя все самые модные и самые дорогие вещи. Но и тогда не успокоится. Никогда не успокоится! Жадность и зависть будут гореть в нем неугасимым злым огнем.
Мне хочется, чтобы вы, ребята, и ты, Кира, подумали: а почему поэт назвал человека в дорогом бостоновом костюме, в замшевых щегольских сапогах, во франтовских кожаных перчатках «богатым нищим»? Что это значит — «богатый нищий»? Что может превратить человека в «богатого нищего»?
Поэт — враг богатому нищему. Но ни Зина, приславшая нам письмо о своей размолвке с Кирой, ни я, кто пишет ответ на это письмо, ни редакция, которая его печатает, Кире, конечно, но враги. МЫ ПРОСТО ОЧЕНЬ ЗА НЕЕ ТРЕВОЖИМСЯ! А может быть, тревожиться не из-за чего? Что вы думаете об этом, ребята? Что ты думаешь об этом, девочка, которую мы назвали Кирой, хотя тебя зовут иначе?
В. С. РОЗОВ
НИКОГДА НИЧЕМ НЕ ЗАМЕНЯТЬ КНИГУ!
Я хочу с вами посоветоваться. Как мне полюбить литературу? Я не люблю литературу. Читаю книги и не дочитываю их, просто мне неинтересно. Когда я читаю, я думаю о другом. Когда принесут домой сказки, я читаю их и не могу оторваться, а литературу не люблю, и мне стыдно за себя. Притом у меня плохая память. Вот, например, положу вещь куда-нибудь и забуду, а потом, когда убираюсь, то не найду. Я перешла в седьмой класс. Помогите мне, очень прошу.
С пионерским приветом
Марина, г. Комсомольск-на-Амуре. Марине отвечает писатель В. С. РОЗОВ.Прочитав письмо Марины, Виктор Сергеевич сказал, что хочет поговорить о Марининых «бедах» с ребятами. Сорок семь человек собрались в редакции.
В. С. РОЗОВ.
Девочка, которая прислала это письмо, славная, не хитрит, не старается обмануть. Если у вас, как у Марины, будут ко мне вопросы, вы мне их задайте так же откровенно, не стесняясь.
Я давно заметил, что читать теперь стали меньше, особенно молодежь. Почему? Не потому, конечно, что молодое поколение — ваше, в частности, и постарше вас, и помоложе — стало глупее. Нет никаких оснований так думать. Но слишком много информации сыплется теперь на человеческую голову. Радио — в каждом доме. Телевизор смотрят миллионы людей. Кинематограф — в любое село приезжает кинопередвижка, не говорю уж о городах.
А раньше главным источником информации была книга.
Что же происходит сейчас, когда на ваши головенки (да и на наши, не думайте, что нам легче) обрушивается столько информации?
Ученые говорят, что человеческий мозг может пропускать информацию, как труба пропускает воду, которая по ней течет, только в определенном количестве, а дальше мозг изнемогает, и начинается как бы засорение водопровода.
Вот я и думаю: может быть, потому отвергается книга, что организм протестует против принятия еще и еще какой-то информации? Может быть. Но я в этом полностью не уверен. Есть ведь люди, смотрящие телевизор и кино, и радио слушающие, и читающие книги.
Вот мы и пришли к самому существенному в нашем разговоре.
Отправился я в кино, купил билет за тридцать копеек, рот разинул и смотрю на экран. Восприятие информации пассивное. Телевизор еще проще. Билет покупать не надо, даже шапку надевать не надо и идти куда-то. Включил — и пошла информация. То же и радио. Ходишь по дому, слушаешь и пытаешься делать еще какое-то дело.
Книга требует усилия. Ты обязан действовать. Ты должен активно добывать из книги информацию.
«Война и мир» — книга толстая, даже не в одном томе. Кинокартину, хоть она тоже длинная, посмотреть легче, чем прочитать роман «Война и мир».
Но почему, поймите это, читать книгу совершенно необходимо?
Я читаю «Войну и мир». Пьер, Наташа, Андрей, княжна Марья, старик Болконский — сколько прекрасных образов! Передо мной нет ничего, кроме черных закорючек, которые называются буквами, но мое воображение создает ситуации: Бородинский бой, совет в Филях, первый бал Наташи.
Мое воображение активно.
Я читаю роман и создаю моих Наташу, Пьера, Андрея. Я создаю сам. Это самое главное, что мое воображение работает активно.
А когда я смотрю кинокартину, я вижу Бондарчука, Тихонова, Савельеву, и, если я до этого не читал романа, потом, когда я буду его читать, у меня перед глазами встанут не мои Наташа, Пьер, Андрей, а чужие — Савельева, Бондарчук, Тихонов.
Активность моего воображения — самое сладкое творчество. Нет на земле ничего выше творчества, а тут я его лишен. Во всяком случае, я не сотворец вместе с Толстым, а получил все в готовом виде.
Книга развивает воображение.
Кино, радио, телевизор — все это хорошо, но книгу они заменить не могут.
Если вы не читаете книг, мне думается: вы обедняете себя. Мы говорим: ай, пальчик сломал, ай, ногу вывихнул. А внутрь себя мы заглянуть не можем. А когда внутри что-то недоформировано, это так же больно, так же неудобно, как и физическое повреждение.
А как пристраститься к чтению?
Уговоры тут не помогут. Уговаривай не уговаривай, толку не будет: кто не хочет читать, будет отлынивать.
Сказать: вот тебе книга, не выпущу гулять, пока не прочтешь? Я не сторонник этого. Это отбывание повинности, никому не нужное.
Что можно посоветовать Марине, которая не любит читать?
Я совершенно уверен, что девочка она очень славная. Я думаю, со временем она непременно пробудится для чтения.
У всех бывает по-разному. Кто-то начинает читать рано, кто-то чуть ли не в третьем-четвертом классе, а до того больше просит: «Почитай мне». Это тоже освобождение себя от труда, это пассивность. Будущему человеку, который вырастет из этого маленького человечка, она может принести вред. Читая книгу, человек обогащается несказанно и для будущего: дальше он пойдет в науку, в искусство, и тогда мозг его будет подготовлен.
Мы можем помочь Марине, только рассказав все это и еще сказав: попробуй. Она любит сказки — прекрасно, стыдиться тут нечего. Я до сих пор люблю сказки. Очень люблю. Когда я читаю сказки своей дочке, я сам получаю удовольствие. Это не есть затянувшееся детство. Сказки тоже очень много дают для воображения.
Насиловать себя, Марина, по-моему, не должна. Почитала — отложила. «Думаю о чем-то другом»? О чем? А может, о чем-то очень хорошем?
Дарвин, кажется, мог работать без отдыха всего несколько минут. Дарвин, величайший ученый! Потом его мозг требовал отдыха.
Может быть, Марине стоит читать пока понемногу, чтобы почувствовать аппетит и вкус. Но никогда ничем не заменять книгу.
Володя МИРОНОВ.
Виктор Сергеевич, а если я собираюсь стать изобретателем, читаю только фантастику? Я считаю, что для будущего изобретателя читать фантастику, мыслить за героев — вещь необходимая. А историю Наташи Ростовой если я не узнаю, беды не будет. Я посмотрю в кино картину «Война и мир».
В. С. РОЗОВ.
Прочесть все и знать все мы не можем. Мы вынуждены выбрать небольшой участок мира, который можем освоить. Можно читать и одну фантастику, если, предположим, она для тебя без дна и без края.
Мы считаем, что личность должна быть шире, богаче, образованнее, но личности могут быть разные. Я не считаю, что человеку, который занимается математикой, надо читать только одну фантастику. Большие ученые, с которыми я знаком, редко ограничивают свою деятельность только собственной работой, они и еще чем-то увлечены. Но были и такие знаменитые ученые, которые все-таки ограничивались интересами своей науки. У них не было других потребностей, их счастье было в том, чтобы идти вглубь, совершенно не распространяясь вширь. Они, может быть, и думали: «Ах, я несчастный человек, сколько я пропустил». А сколько все мы пропускаем?
