Мартин Кэйдин - «Тигры» горят!
С Жуковым немцы были давно знакомы — и со всех сторон. Во-первых, ранее, в 1930-х, он был секретно отправлен в Германию с группой офицеров из Красной Армии для изучения продвинутой тактики и военной доктрины в школе генерала Ганса фон Секта. Во-вторых, танковые бои в Испании, в которых участвовали немцы, итальянцы и русские, внимательно наблюдал Жуков.
После Испании Жукову было дано военное задание в Китае. Это дало ему возможность наблюдения и исследования японской Квантунской армии, что создало прочную основу для того, чтобы наголову разгромить японцев чуть позднее. Монголия стоила русским больших потерь. Но никто не возражал. Японцы были разбиты и с позором отступили, испытав шок, достигший стен Токио.
Как-то раз Жукову задали вопрос о гигантских потерях, понесённых им. Этот вопрос показался Жукову странным. Как можно выиграть бой без потерь?
Однажды Жуков сказал Эйзенхауэру, что если его солдаты натыкаются на минное поле, они атакуют так, как будто его там нет: потери, которые мы бы понесли от немецких пулемётчиков и артиллерии, защищающих эту территорию, приблизительно равны потерям, понесённым от мин.
Философия человека, который будет командовать советскими силами в Курской битве, была совершенно ясна ещё до того, как немцы начали атаку. Присутствие Жукова кардинально повлияло на ход сражения. Именно поэтому Манштейн был твёрдо уверен в том, что операция «Цитадель» не должна была проводиться. Манштейн знал, что в присутствии Жукова, и особенно с учётом двухмесячной отсрочки операции, оборона Красной Армии будет настолько сильной, что сокрушить её будет невозможно. Но было уже слишком поздно, и Манштейн пошёл на роковой штурм.
На 13-й странице вступления к своей книге «Величайшие бои Маршала Жукова» Харрисон Солсбери даёт прекрасное представление о том, как вёл бои Жуков.
Жуков сражался так — а это могло быть как следствием обстоятельств, так и частью плана: давал врагу растянуться, ждал, пока немецкое наступление наберёт обороты, а затем устраивал нацистам кровавую мясорубку. Между тем, несмотря на ужасающие потери и опасный прорыв немцев, Жуков осторожно, внимательно и тщательно собирал резервные армии, которые он отказывался бросать в бой до срока, несмотря на то, насколько острой была ситуация на фронте. А затем, когда немцы израсходуют свои силы, он наносил контрудар с поразительной быстротой — обычно в течение 48 часов, перед тем как нацисты смогут достаточно укрепить свои позиции.
Ранее мы уже видели содержание Директивы номер шесть, которая была доставлена немецким командирам 15 апреля 1943 года; притом, как уже было замечено, эта директива попала в руки Высшего советского командования от Люси через Швейцарию. Но ни один русский в здравом уме не поверит стенограмме, отправленной прямо из Берлина. Всегда есть шанс, что немецкое командование загоняет их в ловушку, которая будет иметь колоссальные последствия. Верховное командование действовало единственным разумным методом. Вся информация, получаемая от Люси, взвешивалась, а затем проводилась тщательная разведка немецких линий.
После изучения приготовлений русских к Курской битве становится ясным одно. Немцы до этого были очень методичны и последовательны: они никогда ничего не оставляли несделанным при подготовке к бою. Это, разумеется, верно, но, что менее известно, русские тем временем готовились ещё тщательнее.
Имея информацию от Люси, данные разведки и рекогносцировки, Жуков к 8 апреля — за неделю до того, как Оперативный Приказ номер шесть вышел из Берлина, — приказал провести оценку сил Вермахта, собиравшихся для операции «Цитадель».
Докладываю своё мнение о возможных действиях противника весной и летом 1943 года и соображения о наших оборонительных боях на ближайший период.
1. Понеся большие потери в зимней кампании 1942/43 года, видимо… ввиду ограниченности крупных резервов противник вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 года развернуть свои наступательные действия на более узком фронте. Исходя из наличия в данный момент группировок против ваших Центрального, Воронежского и Юго-Западного фронтов, я считаю, что главные наступательные действия противник развернет против этих трёх фронтов…
2. Нанесёт удар своей Орловско-Кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока.
3. На втором этапе противник будет стремиться выйти во фланг и тыл Юго-Западному фронту в общем направлении через Валуйки — Уразово.
Навстречу этому удару противник может нанести удар из района Лисичанска в северном направлении на Сватово — Уразово.
На остальных участках противник будет стремиться выйти на линию Ливны — Касторное — Старый и Новый Оскол.
4. На третьем этапе после соответствующей перегруппировки противник, возможно, будет стремиться выйти на фронт Лиски — Воронеж — Елец и, прикрывшись в юго-восточном направлении, может организовать удар в обход Москвы с юго-востока через Раненбург — Ряжск — Рязань.
5. Следует ожидать, что противник в этом году основную ставку при наступательных действиях будет делать на свои танковые дивизии и авиацию, так как его пехота сейчас значительно слабее подготовлена к наступательным действиям, чем в прошлом году.
В настоящее время перед Центральным и Воронежским фронтами противник имеет до 12 танковых дивизий и, подтянув с других участков 3–4 танковые дивизии, может бросить против нашей курской группировки до 15–16 танковых дивизий общей численностью до 2500 танков.
6. Для того чтобы противник разбился о нашу оборону, кроме мер по усилению ПТО Центрального и Воронежского фронтов, нам необходимо как можно быстрее собрать с пассивных участков и перебросить в резерв Ставки на угрожаемые направления 30 полков ИПТАП, все полки самоходной артиллерии сосредоточить на участке Ливны — Касторное — Ст. Оскол.
Жуковская манера подготовиться ко всем мыслимым вариантам, а затем разгромить врага ясно проявляется в заключительном параграфе доклада:
Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника.[9]
В то время как Жуков посылал этот отчёт Сталину, на линии фронта в районе Курской дуги, на юге и на севере от Курска, ситуация оставалась достаточно стабильной. Территория, на которой должно было проходить сражение, была разбита на несколько участков. Северной частью фронта на Курской дуге командовал маршал Константин Рокоссовский, а на Воронежском фронте (на южной части Курской дуги) — генерал Николай Ф. Ватутин (Никита Хрущёв присутствовал на фронте как политический деятель).
Северной частью фронта назывался Брянский фронт под командованием генерала Попова. Центральной частью фронта руководил генерал В. Соколовский. А югом Воронежского фронта назывался Юго-Восточный фронт.
Генерал Рокоссовский (Центральный фронт) первым порекомендовал расположить огромные резервы на востоке от Курской дуги. Этот основной стратегический резерв, состоящий из пяти армий, назывался Резервным (название было впоследствии изменено на Степной фронт), и он находился под командованием маршала Ивана С. Конева.
В армии маршала Конева была одна танковая армия и один танковый, один моторизованный и три кавалерийских корпуса. В распоряжении Рокоссовского было шесть армий, включавших в себя одну танковую армию и два отдельных танковых корпуса. На Воронежском фронте Ватутина насчитывалось четыре армии на фронте и одна пехотная и одна танковая армия, а также два танковых и один пехотный корпус в резерве.
Вокруг количества войск, собранных русскими для Курской битвы, существует множество разногласий, чаще всего из-за разной степени достоверности многих источников. По официальным источникам советского правительства, в битве принимало участие 1 337 000 человек, 20 220 орудий, 3306 единиц бронетехники и 2650 самолётов.
Жуков требует продукты, топливо и снаряжение для 1 300 000 человек, 3600 танков, 20 000 артиллерийских расчетов и 3130 самолётов (включая дальние бомбардировщики).
По данным Рокоссовского, русские силы состояли из 1 300 000 офицеров и солдат, примерно 20 000 единиц артиллерии, по меньшей мере 3600 танков и самоходных установок (включая 2535 тяжёлых и средних танков и САУ) и примерно 3130 самолётов. Рокоссовский добавляет к этому интересную статистику, гласящую, что русские превосходили врага в 1,4 раза в пехоте, в 1,9 раза в артиллерии, в 1,3 раза в бронетехнике и почти в 1,6 раза в авиации.
Алан Кларк в книге «Барбаросса» утверждает, что к концу июня у русских было больше артиллерийских полков, чем пехотных. Кларк также пишет, что Рокоссовский обладал более чем 20 000 единиц артиллерии, не менее 6000 из которых были смертоносными 76,2-миллиметровыми противотанковыми орудиями и 920 ракетными установками «Катюша» (каждая из них содержала несколько пакетов направляющих с ракетами). Кларк добавляет, что центральная часть фронта была невероятно плотно устлана четырьмя тысячами противотанковых и противопехотных мин на каждую квадратную милю фронта.
