Михаил Армалинский - Что может быть лучше? (сборник)
Свити выросла в красивую девушку, весёлую, добрую и доверчивую. Когда у Свити начались менструации, родители объяснили их как способ очищения организма, который изнутри вымывается кровью, как руки – водой, родители не хотели связывать менструацию с процессом деторождения – больше всего они опасались, что дочка может легко забеременеть.
В школу Свити не ходила, родители обучали её делать мелкие хозяйственные дела, развлекали телевизором, книжками с картинками (читать она так и не научилась) и главное – охраняли от взрослого мира.
С первого взгляда было невозможно различить в стройной полногрудой девушке четырёхлетний ум, но стоило Свити произнести несколько слов, как её умственный возраст становился очевидным: она говорила короткими фразами, с трудом складывая слова и часто их искажая. Взгляд её, если присмотреться, был странным для взрослой девушки.
Люди, не знающие о её ситуации, принимали Свити за дурочку, но она была умненькой для четырёхлетнего возраста. Она любила своих кукол мужского пола и, держа их, всегда клала одну руку себе между ног.
Лет с шести она стала открыто мастурбировать. Родители с трудом научили её, что делать это нужно наедине, в своей комнате. Они понимали, что запрещать мастурбацию бесполезно и вредно – пусть их дочка, обделённая духовным, интеллектуальным наслаждением, будет хотя бы получать наслаждение физическое – решили они.
Лет с десяти Свити стала проявлять острый интерес к мальчикам. Если родители не успевали уследить, Свити подходила к незнакомым мальчикам, обнимала их и пыталась прижаться к ним всем телом и особенно губами к губам. Мальчики пугались, смеялись, сердились, но не возвращали ласки. А когда некоторые отталкивали Свити, она плакала от неразделённого желания. Родители утешали её и размышляли, что делать с её растущей жаждой наслаждения – Свити тормошила свой клитор по многу раз на дню, и размер его из-за постоянных упражнений был выдающимся.
Врачи советовали давать ей подавляющие либидо лекарства. Но родители, помня о своей молодости, не хотели лишать свою дочь последнего. Они поступили иначе – они повели её к гинекологу, и ей перевязали трубы.
Когда Свити исполнилось восемнадцать, родители с грустной радостью отпраздновали её совершеннолетие, которое не давало дочке свободы, а лишь утверждало пожизненное попечение, которое ей будет необходимо.
Однажды родители устроили Свити работать в Macdonald's, где её работой было вытирать столы. На следующий день менеджер позвонил родителям и сообщил, что вынужден её уволить, так как она пристаёт ко всем мужчинам.
Оказавшись дома, без открывшегося ей было мира мужчин, Свити загрустила и предавалась отчаянной мастурбации. Даже её любимые мультики Том и Джерри, казалось, лишь ещё более возбуждали её.
Именно в это время Мэта познакомили со Свити. Мэту тогда исполнилось тридцать. Он играл в теннис раз в неделю с отцом Свити, и однажды тот взял с собой дочку на корт.
Мэт ничего не знал о Свити и, завидев её, был радостно встревожен её привлекательностью. Отец представил дочку, и та улыбнулась, не сказав ни слова, так что Мэт пока не догадывался ни о чём. Свити следила за игрой, а когда Мэт спросил её, хочет ли она поиграть в теннис, за неё ответил отец, что она играть не умеет. Когда сет закончился, Свити подошла к Мэту со спины, обняла его и лизнула в ухо. Мэт повернулся к ней и почувствовал губы девушки на своих. Мэт в тревоге оглянулся на отца, думая, что тот ринется к ним, чтобы оторвать Свити от Мэта. Но отец поощрительно предупредил:
– Не пугайся её, она ведёт себя как четырёхлетняя девочка, на этом возрасте остановилось её умственное развитие.
Мэт почувствовал острую жалость и обнял Свити за талию, чуть отстранив лицо от её губ, и погладил её по голове. Свити радостно засмеялась, сняла его руку со своей головы и поцеловала. Мэта это пронзило ещё глубже. Отец подошёл к ним, взял Свити за руку и сказал как маленькой девочке:
– Нам пора домой спать.
Но Свити держалась за Мэта другой рукой.
– Пойдём к нам домой, – предложила она ему.
– Ты не хочешь с нами пообедать? – поддержал её отец.
– Когда? – удивился Мэт.
– Сегодня вечером.
– Хорошо, – сразу согласился Мэт. Ему захотелось побольше разузнать о Свити и, быть может, даже поиграть в куклы с этой девушкой-девочкой.
А родители решили следующее. Сексуальная жизнь дочки с мужчиной должна начаться, но произойти это должно так, чтобы Свити не была травмирована грубостью или невежеством незнакомого мужчины. Поэтому родители решили сами выбрать для неё мужчину, который был бы с ней ласков, заботлив и смог бы её удовлетворять. Мэт представлялся хорошим кандидатом.
Обед прошёл за общим столом. Свити ела по-взрослому, координация движений у неё не была нарушена. Она не спускала глаз с Мэта и всё время улыбалась ему. Когда их взгляды встречались, Мэт видел в глазах Свити ничем не скрываемое желание, и он вежливо отводил глаза. Будь это обычная ситуация, он приступил бы к неотложным действиям, а здесь он недоумевал: «Куда же смотрят родители?»
После десерта отец пригласил Мэта в свой кабинет. Следом за ними туда вошла мать. Свити тоже хотела присоединиться, но мать попросила её посмотреть телевизор, пообещав, что Мэт скоро к ней вернётся. Отец прикрыл за Свити дверь и обратился к Мэту:
– Тебе нравится наша дочь?
– Да, – сказал Мэт, – красивая девушка, как жаль, что…
Но тут отец его прервал:
– Она созревшая девушка. И ей нужен мужчина. Ты, наверно, сам об этом уже догадался.
– Да, это заметно, – сказал Мэт, улыбнувшись, и автоматически взялся за ухо, в которое Свити его лизнула.
Отец продолжал:
– Мы долго и мучительно размышляли, – он поднял глаза на жену, стоявшую рядом с ним у кресла, и взял её за руку, – и приняли решение не травить Свити лекарствами, чтобы убить в ней женщину. Мы хотим вверить её надёжному, умелому и ласковому мужчине, чтобы он удовлетворил её желания. Мы давно приглядывались к тебе и хотим предложить тебе Свити для обучения.
– Это большая честь и радость, – ответил Мэт, – но…
Тут мать прервала его:
– Свити не может забеременеть – мы сделали ей операцию.
– Это хорошо, – Мэт в волнении встал с дивана, – но я имел в виду другое. Как вы себе представляете это будет происходить? Вернее, где? Впрочем, я согласен на любые условия, – вдруг осознал Мэт, какое сказочное приключение ему предлагается.
– Условие только одно: чтобы Свити не было больно, чтобы ты был с ней ласков и чтобы она наслаждалась жизнью, которая ей дана, пусть с такими необычными ограничениями.
– Это уже три условия, – уточнил Мэт, засмеявшись, и родители тоже улыбнулись, от утихающего волнения. – Я не считаю это условиями, поскольку всё это само собой разумеется, – радостно выпалил Мэт.
– Вот и прекрасно. Ты можешь начать сегодня. Третий этаж, где спальня Свити, в твоём распоряжении. Только не напугай её, делай всё медленно, осторожно, не торопись.
– Если вы решились довериться мне, – убеждённо и страстно воскликнул Мэт, – то я ни в коей мере не подведу вас и конечно же Свити. Она будет счастлива со мной – обещаю.
Он заметил, как слёзы покатились из глаз матери.
– Не тревожьтесь, пожалуйста, – обратился он к матери, – она будет счастлива, как только может быть счастлива девушка со своим первым мужчиной.
Они вышли из кабинета. В гостиной на полу сидела Свити и смотрела по телевизору мультики. Одну руку она держала между ног. Другой рукой она гладила куклу медвежонка. Её большая грудь была видна в полурасстёгнутую рубашку. Лифчика она не носила, он ей мешал, и после первых неуспешных попыток родители не заставляли её.
– Тебе нравится Мэт? – спросил отец дочку.
– Да, – сказала Свити и погладила медвежонка между ног.
– Мэт – доктор, он тебя положит спать и заодно осмотрит тебя, чтобы ты была здоровенькой. Хорошо?
Свити с радостным лицом повернулась к Мэту и кивнула.
Мэт быстро вошёл в роль и сказал ей:
– Ложись в постель, и я потом приду тебя осмотреть.
Свити послушно пошла к себе в спальню.
Родители в волнении поглядывали друг на друга. Мэт ещё раз заверил их, что он будет исключительно осторожен и нетороплив. Они слышали, как Свити моется в ванной и отплёвывается от зубной пасты – она так и не привыкла к процессу чистки зубов и часто глотала зубную пасту. Тем не менее зубы её были редкой белизны.
– Ну, я пойду, – сказал Мэт.
– С Богом, – благословили его родители.
Мэт поднялся по лестнице на третий этаж, и родители крикнули ему вслед:
– Вторая дверь налево.
Мэт вошёл в заветную дверь. На тумбочке горела лампа. Свити лежала в ночной рубашке под одеялом, держа в руках медвежонка.
Мэт сел на кровать и погладил медвежонка.
– А что ты будешь мне смотреть? – спросила Свити.
– Я хочу осмотреть твою грудь и твой животик, здоровы ли они. Ты ляг пониже, я тебе подниму рубашечку и потрогаю руками, а ты мне скажешь, больно тебе или приятно – хорошо?
