Валерий Салов - Убийство Сталина в год змеи
Мы полностью разделяем бескомпромиссное отношение великого русского писателя к цензуре, но его отчаянную попытку искать «свободу слова» на Западе иначе как наивной не назовешь.18 апреля Сталин позвонил Булгакову и между ними произошел следующий разговор (цитируем с ресурса «Русское поле»):
Сталин. Мы ваше письмо получили. Читали с товарищами. Вы будете по нему благоприятный ответ иметь. А, может быть, правда, вас пустить за границу? Что, мы вам очень надоели?
Булгаков. Я много думал в последние годы, может ли русский писатель жить без родины, и мне кажется, что не может…
Сталин. Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хотите работать? В Художественном театре?
Булгаков. Да, я хотел бы, но я говорил об этом, мне отказали.
Сталин. А вы подайте заявление туда. Мне кажется, что они согласятся. Нам бы нужно встретиться, поговорить с вами…
Или возьмем, к примеру, самую известную пьесу Булгакова «Дни Турбиных» — театральную версию его первого романа «Белая гвардия». В 20-е и 30-е годы она с успехом шла в МХАТе, и вот что рассказал о ней в «Записках зеваки» писатель В. Некрасов:
«…известно, что спектакль „Дни Турбиных" по пьесе М. Булгакова Сталин смотрел… 17 раз! Не три, не пять, не двенадцать, а семнадцать! А человек он был, нужно думать, все-таки занятой и театры не так уж баловал своим вниманием, он любил кино… а вот что-то в "Турбиных" его захватывало и хотелось смотреть, скрывшись за занавеской правительственной ложи. Верность престолу, долгу, присяге — этого, что ли, ему не хватало, ему, человеку, не верившему никому и никогда, кроме Гитлера!»
Ну, положим, тирада про Гитлера, присягу и верность долгу относится, скорее, к области «некрасовской лирики», а вот что могло вызвать у Сталина такой жгучий интерес в пьесе «Дни Турбиных»? И чем вызван ритуальный семнадцатикратный (17 — число Пе) ее просмотр Сталиным? Это еще одна загадка той бурной, чтобы не сказать — турбулентной, эпохи. У меня лично вызывает немалый интерес уже название пьесы: почему именно «Турбины»? Согласитесь, фамилия звучит довольно странно, примерно так же воспринималась бы в наши дни фамилия «Интернетины» или «Клоновы». Рискну предположить, что и здесь имеется определенный эзотерический подтекст. Все дело в том, что у Булгакова, оказывается, имелся свой великий предшественник — протестантский священник, каббалист и алхимик Иоганн Валентин Андреэ (1586–1654), автор знаменитого третьего розенкрейцерского манифеста «Алхимическая свадьба Кристиана Розенкрейца», опубликованного в Страсбурге в 1616 г…
Как и Булгаков, Андреэ происходил родом из известного семейства богословов. Его дед Яков был одним из столпов протестантизма, а отец имел свою алхимическую лабораторию. Неудивительно, что и сам Андреэ весьма понаторел в этих дисциплинах, но особый интерес у него вызывало значение и роль символов в духовном опыте. Считая театр могучим средством воздействия на сознание современников, Андреэ, как и Булгаков, стал театральным автором, и в том же 1616 г. им была написана алхимическая пьеса «ТУРБО». В ней впервые на немецкой сцене появился такой персонаж Великих Арканов Таро, как Арлекин (Шут или МиМ). Как утверждает Кристиан Ребисс, именно это выдающееся сочинение Андреэ «послужило образцом для Гете при написании им «Фауста». Разумеется, розенкрейцер Булгаков не мог всего этого не знать.
Если наше предположение верно, то это многое объясняет. Не стоит еще раз повторяться о роли символизма в творчестве Булгакова — он по этой части нисколько не уступал А.С. Пушкину. А о его посвящении в литературу через кокаин и морфий, как и о символизме романа «Мастер и Маргарита», вы можете узнать немало любопытного из статьи иеромонаха Нектария «Откровения змия». Для нас же, в первую очередь, представляет интерес то обстоятельство, что весь этот изощренный булгаковский символизм и мистицизм был понятен Сталину или, по крайней мере, воспринимался (угадывался, считывался) им на подсознательном уровне, о чем и свидетельствует его поразительное пристрастие к пьесе «Дни Турбиных».
Булгаков умер 10 марта 1940 г. — давайте на всякий случай запомним эту дату.
НЕФТЬ
Одним из важнейших в биографии Сталина явился бакинский период его революционной деятельности (1907–1910). Вот что он сам говорил о нем:
«Три года революционной работы среди рабочих нефтяной промышленности закалили меня, как практического борца и одного из практических местных руководителей. В общении с такими передовыми рабочими Баку, как Вацек, Саратовец, Фиолетов и др., с одной стороны, и в буре глубочайших конфликтов между рабочими и нефтепромышленниками — с другой стороны, я впервые узнал, что значит руководить большими массами рабочих. Там, в Баку, я получил, таким образом, второе свое боевое революционное крещение.» (И.В. Сталин. Сочинения, т.8, стр. 174)
Здесь очень важно понять истинную подоплеку привязки биографии Сталина к Баку и нефтяной промышленности. Прежде чем приступать к более сложным формам каббалистического анализа, нам следует добиться полной ясности в понимании базовых символов матрицы и ее основополагающих структурных элементов. А посему давайте вместе подумаем, откуда в русском языке взялось слово «нефть»? На этот счет есть несколько версий, — приведу некоторые из них.
«Этимология слова «нефть» через персидское посредничество восходит к арабскому слову, которое в глагольной форме имеет значение: «плевать, извергать, харкать». (Алексей Иваненко: «Философия нефти»)
«Само происхождение слова «нефть» связано с первоначальным способом добычи. Так в древней Персии назывались колодцы (nephtai), из которых языческие жрецы извлекали горючую жидкость для священного огня.» (Аркадий Локтев)
«Нефть известна очень давно. Археологи установили, что ее добывали и использовали уже за 5–6 тысяч лет до нашей эры. Наиболее древние промыслы известны на берегах Евфрата, в Керчи, в китайской провинции Сычу-Ань. Происхождение самого слова «нефть» следует искать в языках народов Малой Азии, «нафата» — «просачиваться». Упоминание о нефти также встречается во многих древних рукописных книгах. В частности, уже в Библии говорится о смоляных ключах в окрестностях Мертвого моря.» (с сайта www.vseved.ru)
Все это прекрасные примеры того, как специалисты по матричному программированию и вторичные манипуляторы (пусть даже и благонамеренные) с легкостью запутывают ничего не ведающих в технике бесструктурного управления обывателей. Ведь совершенно очевидно, что русское слово «нефть» является производным от имени египетской богини Нефтиды (Nephthys, Nebt-Het), сестры Исиды (Isis, Ast). И, например, в книге Валерия Демина «Тайны русского народа: в поисках истоков Руси» об этом в 8-й главе так прямо без обиняков и сказано: «Нефтида — Влажная (откуда, кстати, происходит русское слово «нефть»).» Впрочем, нам нет никакой нужды опираться на чей-либо авторитет в данном вопросе. Мы вполне можем доказать наш тезис самостоятельно, снова прибегнув к помощи нашего верного наставника — жреца храма Аполлона. Вот небольшая подборка фрагментов из трактата Плутарха о роли Нефтиды в египетской мифологии (с русским переводом наиболее существенных мест):
“On the fourth day Isis was born in the regions that are ever moist; and on the fifth Nephthys, to whom they give the name of Finality and the name of Aphroditê, and some also the name of Victory. There is also a tradition that Osiris and Arueris were sprung from the Sun, Isis from Hermes, and Typhon and Nephthys from Cronus… They relate, moreover, that Nephthys became the wife of Typhon…”
«Нефтида была рождена последней из великолепной пятерки египетских богов и поэтому получила имя «Finality» (т. е., окончательность, завершенность, законченность, заключительное действие», но, как мы увидим далее, также и «предел, окраина»), а также имена «Афродита» и «Победа». Тифон (Сет) и Нефтида были оба детьми Кроноса (греч. титана и бога времени; он же — Геб, бог земли у египтян; идентифицировался римлянами с Сатурном). Их родственная связь была усилена еще и тем, что Нефтида стала женой Сета (Тифона).»
«The outmost parts of the land beside the mountains and bordering on the sea the Egyptians call Nephthys. This is why they give to Nephthys the name of "Finality," and say that she is the wife of Typhon.»
«Крайние пределы земли, предгорья или морское побережье египтяне называют Нефтидой. [Это прямо описание Закавказья — черноморско-каспийской окраины Российской Империи, пограничной с Турцией и Персией, где начиналась революционная деятельность Сталина-Сета. — наше прим.] Вот почему Нефтида получила имя «Окраина» и ее принято считать супругой Сета (Тифона).»
«However, in the chronological lists of the kings they record that Nephthys, after her marriage to Typhon, was at first barren. If they say this, not about a woman, but about the goddess, they must mean by it the utter barrenness and unproductivity of the earth resulting from a hard-baked soil.»
