Кнут Гамсун - Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская)
На піанино лежитъ раскрытый Saukey, а календарь подъ зеркаломъ показываетъ воскресенье, 23 августа. Въ комнатѣ сидятъ двое влюбленныхъ. Разстегните пуговицу, поставьте календарь на понедѣльникъ, на свободный понедѣльникъ, на голубой понедѣльникъ [14], покажите счастье и борьбу жизни! Я не требую безумствъ, тяжелаго грѣха, — это дѣло морали, — но я хочу жизни, хочу, чтобы подъ одеждой скрывалось живое человѣческое тѣло, — это дѣло искусства. Пусть изображенная на картинѣ любящая чета покажетъ намъ, что въ ея крови бьется пульсъ, что грудь дышитъ, что въ ней бушуетъ жизнь, что ихъ тѣла — тѣла живыхъ людей. Но нѣтъ, вездѣ только «лунный свѣтъ»
Въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ въ американской литературѣ тире, въ живописи — одежда. Живопись не пошла и не пойдетъ дальше, пока не будетъ брать примѣра съ другихъ странъ.
Что касается скульптуры, то американцы достигли наибольшаго совершенства въ изображеніи животныхъ. Изображеніе кошки и собаки — ихъ первая и послѣдняя задача; если же искусство разовьется, то, вѣроятно, они дойдутъ и до изображенія негровъ. Представляя типы современной жизни, американцы вѣчно вертятся на однѣхъ и тѣхъ же темахъ. Они отливаютъ бюсты Вашингтона, распятаго Христа и индѣйца въ военной одеждѣ.
Иногда намъ попадается гипсовая фигура, которая поражаетъ насъ тѣмъ, что на пьедесталѣ выгравированъ какой-то стихъ, фигура представляетъ собой женщину невыразимой красоты, американскую Венеру съ таліей не толще дѣтской шеи, а надпись говоритъ, что такой красоты можетъ достичь всякая женщина, которая купитъ и выпьетъ столько-то бутылокъ «Sarsaparilla Ayer'а». Гипсовая фигура рекламируетъ патентованное медицинское средство. Затѣмъ мы видимъ группу: женщина умываетъ довольно большого мальчика; надпись гласитъ, что всякій можетъ сдѣлаться такимъ бѣлымъ, какъ этотъ мальчикъ, если будетъ употреблять такое-то мыло. Художественное произведеніе рекламируетъ мыльный заводъ Пэра въ Бруклинѣ. Мы осуждаемъ эту профанацію искусства, можетъ-бытъ сожалѣемъ, что онъ такъ открыто служитъ рекламой, но затѣмъ вспоминаемъ, въ какой странѣ мы находимся, и одобрительно киваемъ головой этимъ гипсовымъ рекламамъ. Почему бы и нѣтъ? Онѣ не безъ юмора, и часто остроумны. Само собой разумѣется, что онѣ не имѣютъ художественной цѣны, что это только объявленіе, вывѣски предпринимателей. Но въ нихъ нѣтъ «лунной лирики», онѣ вполнѣ реальны, показываютъ человѣческое состояніе или дѣйствіе. А къ чему мнѣ индѣецъ въ повседневной жизни? Индѣецъ даже не знаетъ, что существуетъ такой феноменъ, какъ мыло. Эти произведенія ради рекламы — первые опыты національнаго американскаго искусства; они соотвѣтствуютъ публицистикѣ и, какъ таковые, составляютъ самое лучшее и оригинальное. Самая смѣлая задача художника заключается въ томъ, чтобы изобразить какого-нибудь доброкачественнаго покойнаго президента изъ тѣхъ временъ, когда носили короткія панталоны, или сдѣлать приблизительную копію Венеры Милосской. При этомъ о президентѣ художникъ знаетъ только то, что единственнымъ его талантомъ была честность, а о Венерѣ, что передъ ней преклоняется весь міръ, — она стоитъ на каждомъ окнѣ, на каждой полкѣ, въ домѣ всякаго обанкротившагося, возвышается надъ каждымъ піанино, каждый поэтъ воспѣваетъ ее. Венера — это самое высшее, что американская скульптура пытается воспроизвести, въ Парижѣ она составляетъ почти весь Лувръ. Я не говорю о ея длинной шеѣ, которая могла бы быть короче, не говорю о драпировкахъ, которыя составляютъ декорацію и которыя вмѣсто того, чтобы покрывать ея формы, скрываютъ ихъ. Я принимаю ее такъ, какъ она есть, какъ откровеніе. Я чувствую эстетическое наслажденіе, смотря на ея правильную почти безупречную красоту, но она ничего не говоритъ моей душѣ. Ею можно пользоваться, какъ закладкой для книги. Кажется, ни на одномъ рыбномъ базарѣ не встрѣтишь женщины, на лицѣ которой было бы меньше выраженія, чѣмъ у Венеры. Обыкновенно, когда человѣкъ стоитъ гдѣ-нибудь, то онъ стоитъ для чего-нибудь, а не такъ зря; между тѣмъ Венера стоитъ на своемъ пьедесталѣ безъ всякой видимой необходимости, она просто стоитъ на мѣстѣ и только красива. Она недоступная, строгая чистота, если я дотронусь до нея, то я запятнаю ее. Я не люблю этой дамы, она лишаетъ меня иллюзіи и стремленія и даетъ мнѣ лишь пустое эстетическое наслажденіе, которое не обогащаетъ меня. Одна или двѣ руки придали бы только цѣльность ея тѣлу, которое такъ мало выражаетъ. Съ нѣкоторымъ воображаемымъ «художественнымъ пониманіемъ» и аффектаціей можно, пожалуй, представить себѣ ея тѣло одушевленнымъ, а въ слѣдующій вѣкъ, когда люди будутъ еще болѣе впечатлительными, они, бытъ-можетъ, найдутъ пульсъ въ ея драпировкахъ.
Нѣсколько лѣтъ тому назадъ одному американскому скульптору вздумалось услужить отечеству. По своей природѣ онъ былъ патріотомъ, по своимъ политическимъ воззрѣніямъ — республиканцемъ, и многіе думали, что онъ несравненный художникъ. Онъ высѣкъ пьедесталъ, стоящаго во весь ростъ человѣка и колѣнопреклоненнаго негра и соединилъ все это желѣзнымъ стержнемъ въ одну группу. Стоящій во весь ростъ человѣкъ — рабовладѣлецъ, онъ держитъ въ рукахъ плеть, а если человѣкъ держитъ въ рукахъ плеть — онъ несомнѣнный рабовладѣлецъ. Негръ конечно рабъ. Онъ стоитъ на колѣняхъ и молитъ, а если молитъ, то это весьма удивительно. И вся Америка нашла, что это удивительная группа. Надо замѣтить, что художникъ обладалъ необыкновенной изобрѣтательностью янки, онъ высѣкъ чернаго негра изъ бѣлаго мрамора, а бѣлаго рабовладѣльца изъ чернаго. Опять Хижина дяди Тома! Эта каменная группа выразила яснѣе, чѣмъ романъ г-жи Бичеръ-Стоу, какіе черные варвары населяютъ южные штаты и какъ они заставляютъ бѣлыхъ людей работать на хлопчато-бумажныхъ плантаціяхъ ради пищи, одежды и вознагражденія. И эта группа указываетъ на мужество и человѣколюбіе Соединенныхъ Штатовъ, освободившихъ негровъ. Художникъ былъ патріотомъ; создавъ эту группу, онъ сдѣлался очень значительнымъ человѣкомъ, пріобрѣлъ имя, уваженіе, богатство и положеніе въ свѣтѣ. Но группа не говоритъ о томъ, что та самая страна, которая освободила однажды нѣсколько тысячъ негровъ, превратила своихъ собственныхъ дѣтей въ рабовъ; милліонъ 119 тысячъ дѣтей работаютъ въ ихъ шахтахъ, — объ этомъ группа не говоритъ ничего [15]. Скульпторъ отнюдь не намѣревался быть проповѣдникомъ противъ невольничества вообще, это не входило въ его планы. Онъ хотѣлъ лишь создать политическую рекламу той республиканской партіи, къ которой принадлежалъ [16].
Съ другой стороны, группа должна была быть патріотическимъ предметомъ почитанія всего отечества, чего она и достигла. Она произвела сенсацію, сдѣлалась главнымъ произведеніемъ американской скульптуры.
Само собой разумѣется, что американская скульптура отличается большой стыдливостью. Не ищите статуй безъ фиговаго листка! Даже голенькій ребенокъ, играющій своимъ башмачкомъ, не можетъ играть со своимъ башмачкомъ безъ фиговаго листа.
Если бы Ева Дюбуа (Eve nouveaulleé) стояла въ Америкѣ, то она недолго простояла бы тамъ безъ набрюшника! Какъ въ американской литературѣ, такъ и въ скульптурѣ господствуетъ страшнѣйшая щепетильность во всемъ, что касается обнаженнаго человѣка. Художники говорили мнѣ, что они никогда не пишутъ съ натуры и даже не могутъ найти лицъ, желающихъ позировать, потому что бостонская нравственность воспрещаетъ позировать безъ одежды; художники даже не получили бы разрѣшенія писать съ натуры, если бы и нашли натурщиковъ. Понятно, какъ трудно угадывать не только поры, оттѣнки кожи, но даже мускулы и цѣлые члены. Поэтому совершенно понятно, почему изображеніе Венеры Милосской кажется имъ верхомъ смѣлости. Возьмемъ Эрштедскій паркъ въ Копенгагенѣ. Въ немъ стоятъ статуи безъ всякихъ фиговыхъ листьевъ, — этого не потерпѣли бы въ Америкѣ, даже если бы паркъ дважды подарили городу. Бостонъ кричитъ о морали и заражаетъ всю Америку своимъ щепетильнымъ тономъ, который портитъ художниковъ и публику. Американцы стыдливо скрываютъ руки безъ рукавовъ и ноги безъ чулокъ, и, между тѣмъ, отличаются полнымъ отсутствіемъ духовнаго художественнаго стыда. Я имѣю въ виду ихъ криминальные разсказы, ихъ живопись для столовыхъ и отчасти патріотическую скульптуру. Они ничуть не задумываются предлагать посѣтителямъ на выставкахъ своихъ невозможныхъ цыплятъ только потому, что это произведеніе калѣки; это считается въ порядкѣ вещей, и зрители собираются вокругъ этой картины. Въ магазинахъ, гдѣ продаются художественныя произведенія, часто выставляются на продажу уморительнѣйшія картины, какъ, напримѣръ, дикіе лоси съ шелковой ленточкой на рогахъ, пасущіеся на вершинахъ горъ, или блестящая звѣзда, виднѣющаяся изъ окна комнаты, освѣщенной полуденнымъ свѣтомъ.
Въ С.-Луи, главномъ городѣ штата Миссури, въ одномъ изъ главныхъ торговыхъ центровъ, три года тому назадъ выставили партію картинъ, въ которыхъ вода часто была вызолочена, овцы — небесно-голубого цвѣта, а люди были изображены съ розовыми глазами.
