Газета Завтра - Газета Завтра 795 (59 2009)
Искусство может и должно принадлежать народу. Настенная живопись Животова обязана способствовать лидерству университета в новых гуманитарных отраслях, скульптуры Закоморного — развивают сектор внутреннего туризма. Да и армейскому дизайну давно пора стать модным "самому по себе", без мальчиков со стразами. Десантный русский стропорез созрел для того, чтобы стать не менее коммерчески успешным, чем пресловутый "швейцарский армейский нож".
Евгений Нефёдов АПОСТРОФ
Виктор Кожемяко. Убийства в жертву "демократии". — М. Издательство "Алгоритм", серия "Политический бестселлер", 2008, — 254 с.
Есть в языке у нас слово, родившееся не более ста лет назад: "правдист". Буквальный смысл его прост и понятен — так называли и называют людей, связавших свою жизнь с работой в газете "Правда". Но с течением времени — на то она и живая речь — понятие это расширилось, и правдистом порой по заслугам могут назвать любого сторонника правды, истины, справедливости, стремящегося найти ответы на сложные жизненные вопросы. Привычней, конечно, старое слово правдоискатель, но нет в нём, по-моему, той энергии и порыва, которые слышатся в кратком и броском собрате-неологизме.
Виктор Стефанович Кожемяко — правдист в любом из значений этого термина. На такое признание дают ему право и долгие годы работы в известной коммунистической газете, которую он не покинул в самое драматичное для неё время, и просто его человеческая сущность, основанная на неприемлемости полуправды и лжи. Именно это качество и зовёт известного писателя-публициста на поиск и разработку тем, до сих пор не раскрытых для общества в полной мере и потому продолжающих вызывать не "сенсационный", одноминутный, а совершенно здоровый и даже важный, необходимый для нашей истории интерес.
Гибель Маршала Ахромеева в роковом девяносто первом — самоубийство или убийство? Смертельное отчаяние поэта Юлии Друниной — следствие внутреннего душевного слома или навязанной извне злой воли? Тот же самый вопрос и та же попытка найти разгадку — в главе о писателе Вячеславе Кондратьеве. Расправа над депутатом-патриотом, профессором Валентином Мартемьяновым, жуткий уход из жизни Героя Советского Союза Филиппа Штанько, убийства журналиста Дмитрия Холодова и генерала Льва Рохлина, массовый, "показательный" расстрел защитников Дома Советов, катастрофа, погубившая атомную подлодку "Курск", и ещё очень много других трагедий, потрясших Россию, — какие окончательные выводы на их счёт знает народ из официальных источников? "Она утонула", — сказал лишь два слова об уничтоженной вместе с экипажем субмарине глава государства и, показалось, молча добавил: забудьте…
Автор книги "Убийства в жертву "демократии" не забыл, не отринул от памяти и от совести ничего, что не даёт ему обрести покой в течение всех этих "окаянных" лет. Тщательно, неотступно, вникая в неприметные (или специально не примеченные кем-то) детали, встречаясь с живыми свидетелями происшедших страшных событий, он не ведёт ставшее ходульным довеском к криминальной хронике "журналистское расследование". Он убедительно подводит читателя к однозначному выводу об истинных виновниках того или другого, третьего, десятого, уже не поддающегося подсчёту злодейства. Конечно, любой из прямых или косвенных убийц способен легко отвертеться от обвинения: дескать, мало ли каким может быть личный взгляд автора! — и привычно уйти от суда. Но от суда людского и от суда времени ему уже не уйти: он навсегда обозначен, "засвечен" в книге, которая — и свидетель, и следователь, и обвинитель.
Но вот только как скоро такой беспощадный, суровый и справедливый суд может произойти, если весь уклад современной жизни откровенно несправедлив? — это трудный и горький вопрос и для самого автора. Но он актуален и важен, как вся эта книга, ещё по одной причине. Российские либералы — посредством газет и телеэкрана, многочисленных книг и регулярных протестных акций — постоянно, методично (да и закономерно) не дают расслабиться ни властям, ни службам юстиции в подобных случаях. Они без устали добиваются результатов расследований, связанных с именами Влада Листьева, Галины Старовойтовой, Анны Политковской, Юрия Щекочихина, а теперь также Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой… При этом, правда, они зачастую не вспоминают о немалом количестве и других жертв — кроме, конечно, жертв "сталинских репрессий", попутно не упуская случая лишний раз опорочить советский строй. И безусловная ценность книги Виктора Кожемяко — это стремление выровнять, наконец, такой перекос, в условиях явного оттеснения русских патриотов от самых массовых средств информации. Тем более, что как раз "демократы" и были первыми яростными глашатаями того "свободного цивилизованного общества", суть которого с первых шагов обернулась свободой лишения жизни любого и каждого — без боязни убийцы быть найденным, наказанным, а уж тем паче казнённым. За что боролись…
"Люди гибнут и гибнут в нашей стране. И всё чаще, совсем безвременно… Почему? За что? Непрерывная череда каждодневных сообщений и видеокадров о трагедиях со смертельным исходом… притупили в обществе восприятие смерти почти до полного равнодушия… Полная незащищенность человеческой жизни. Не есть ли именно это — самое главное достижение проводимых в стране реформ? Нам говорили: будем строить правовое государство. Но среди прав человека первейшее — право на жизнь".
Это незыблемое, но цинично и безнаказанно попранное сегодня право автор представленной книги взволнованно, мужественно, убедительно отстаивает на каждой странице, в каждой строке. Возблагодарим его и издательство за это неутомимое, необходимое и святое дело.
Борис Белокуров О СЕКУНДАХ СВЫСОКА
Фильм Вуди Аллена "Вики, Кристина, Барселона" (Vicky Cristina Bascelona, США-Испания, 2008, в главных ролях — Ребекка Холл, Скарлетт Йоханссон, Хавьер Бардем, Пенелопа Круз, Крис Мессина), в отечественном прокате с 22 января.
"СМЕРТЬ И ОПАСНОСТЬ — мои самые насущные хлеба". Этой своей мыслью со свойственной ему прямотой поделился с людьми тридцатилетний городской невротик в прологе к своему, так сказать, кинодебюту "Что стряслось, тигрица Лилли?" (1966). Чудо-человечество пропустило важный пассаж мимо атрофированных ушей. Уже не первый год картины нью-йоркского кларнетиста и литератора Аллена Стюарта Кенигсберга, больше известного под именем Вуди Аллен, появляются в наших кинотеатрах в зимние дни. Не поскользнитесь по дороге!
В силу какого-то навязчивого заблуждения, которое мы постараемся здесь изжить, зритель полагает, что перед ним "весёлые комедии, призванные поднять настроение" в период холодов и невзгод. То обстоятельство, что однозначно шутливых фильмов без грустинки, привкуса поражения, осознания горечи утрат и мягкой констатации тщеты всего сущего Аллен не снимает уже десятки лет, никого не останавливает. Как и то, что две из последних его работ представляют собой отнюдь не юморески, но достаточно мрачные криминальные драмы. Но нас не обманешь. Сказано веселиться — значит, будем. В данном случае поводом для смеха является очередной приговор диким страстям конфетно-красивых, ничего не делающих обитателей буржуазного общества, распластанного под микроскопом. Взгляд не судьи и не палача, не теоретика и практика жестокости, но взломщика или хирурга. А может быть, просто видавшего виды мудреца.
Итак, падает тьма, и в сопровождении фламенко через экран бодрым аллюром бегут фирменные аскетичные титры, говорящие знатокам прежних работ Аллена о многом. Звучит исполненный знойного мяуканья голос певицы Джулии Телларини, артисты — вне рангов и званий — традиционно перечисляются в алфавитном порядке, а среди участников съёмочной группы, понятное дело, бросаются в глаза фамилии Иоффе, Аронсон, Тененбаум. Затем мы видим двух юных дев, чьи несложные поведенческие особенности по ходу дела объясняются закадровым комментарием; своей дотошностью он сделает честь любым "Путешествиям натуралиста". С дружелюбной теплотой нам рассказывают о забавных зверушках. Вот они пьют из бокалов что-то лёгкое и шипучее, вот укладываются с кем-то в постель, вот хлопают ресницами при виде скульптуры Хуана Миро. Любование особами осуществляется с таким тактом, что за ним нельзя не заподозрить скрытого издевательства. Существует расхожее выражение "смех сквозь слёзы". Новый опус Аллена скорее можно назвать глумлением, пропущенным через фильтры печали. Солнечной, южной, вкрадчивой. И оттого ещё более очевидной.
Само название проекта с ходу переносит нас в Барселону, город, экранный облик которого со времён легендарной паранойи "Мотылька на плече" (1978) Жака Дерея служит воплощением невыносимого страха и всевозможных угроз. Не такой поначалу дана столица Каталонии в ощущениях Аллена. В конце концов, нынешняя Испания, где он снимает теперь, пригрела его, как привечала прежде и других маргиналов от кино. Здесь, в Малаге, нашёл свой последний приют суровый валлиец Стэнли Бейкер. Здесь, на земле, где создавались "лошадиные оперы" Бианчини и Паролини, находил кратковременный отдых от классовых битв Дин Рид. И именно Испания стала плацдармом для кровавых "полевых испытаний" наших современников, помешанных на Лавкрафте полуподпольных гениев макабра. Для вечных соратников-соперников, Стюарта Гордона и Брайана Юзны. Всё это так, всё это есть. Но, конечно же, Вуди Аллен остался собой и не ограничился благостными пейзажами блаженного края.
