Ольга Романова - Анатомия протеста. Оппозиция в лицах, интервью, программах
- Сейчас у меня такое ощущение, что все партийное строительство - трата лишнего времени. Играть в их игры - трата ресурсов. Если взять ту же Солидарность, у нее есть программа «Триста шагов к свободе», а все равно говорят, что у либералов ее нет. Потому что есть у тебя программа или нет, есть партия или нет, Путину наплевать.
- А что нужно делать? Что и как? Все примерно понимают, что хотят, а как это сделать - все молчат.
- Никто не знает. Оранжисты говорили, что власть держится на столпах. Давайте сначала церковь раскачаем с Pussy Riot. Давайте раскачаем ЛДПР - они поддерживают Единую России, в партии состоят педофилы, при этом за них голосуют гопники, хотя явно не по понятиям. Или другая идея: сейчас на улицу выходит народ с деньгами. Давайте бойкотировать бренд «Русское молоко» Василия Бойко, супертрешчувака, турбодебила, водившего людей на митинги за Путина. Его товары продаются в «Азбуке вкуса». Понятно, что неэффективно бойкотировать Газпром или Роснефть, но много вполне себе потребительского бизнеса, который можно давить.
- КС ты видишь как партию, движение или парламент?
- В первую очередь именно как координирующий орган. Надо понимать, что современное протестное движение носит горизонтальный характер, и ему не нужны новые вожди. Понятно, что не все идеи можно реализовать в рамках горизонтальной сети. Тот же оргкомитет делал много важной работы по организации больших митингов. Сейчас важно не терять связь с активистами и развивать идеи, вырабатывать общую, приемлемую для всех стратегию.
- Десятого декабря нужно было идти на Болотную? Или оставаться?
- Нужно было идти на Кремль, прорываться, нет ничего криминального в выходе на Красную площадь. Надо понимать специфику власти. К любому затяжному конфликту они готовы больше, чем мы. Ключевое отличие России от Западной Европы — там есть профессиональные активисты. У нас важен быстрый протест. Власти к этому меньше всего готовы, что было видно по тем же Химкам. Нельзя дать им опомниться. Есть ощущение, что может быть радикально все и не изменилось, но власть стала бы сговорчивей.
- Думаешь, в России нужны профессиональные активисты?
- Конечно. Профессиональные партии, организации, с точки зрения общественной значимости, полезнее бесконечных банков и коммерческих фирм. Проблема, что в России нет культуры и прозрачности НПО, понимания, что они делают.
- Как обеспечить возможность профессионального активизма?
- Уже есть работающие модели. Вот пример Навального. Большинство НПО берут гранты, что-то делают, но никто не понимает, что. Однажды боны открыли чей-то ящик и выяснили, что МПД получало бабки на антифашистскую деятельность, печатали стикеры и брошюры, потом валявшиеся у них в офисе. Кто будет им деньги давать? Никто, всегда будут сидеть на грантах. Мало используются современные инструменты. Те же карты, например, в Европе очень популярны. Навальный пытался сделать карту, и мне не впадлу такую иметь. Или если бы Гринпис такую штуку выпустил.
- Есть ощущение, что мы из-за активизма ничего не добились в обычной жизни?
- Это очень интересная жизнь, не упущенное время, а огромный опыт. Заниматься общественными делами намного сложнее, чем обычной работой в какой-нибудь корпорации. Одно дело, ты сидел в тюрьме, тебя прессовали менты, ты добирался домой так, чтоб тебя не убили боны, а другое — открыть магазин. Ну и сравни риски.
- Что бы ты посоветовал молодому человеку, ставшему активистом?
- Это первый шаг к жизни, прожитой так, чтобы ни о чем не жалеть. Чтобы однажды, обернувшись, ты смог сказать, что тебе есть, что вспомнить, и твоя жизнь действительно была наполнена смыслом. Важно получать новый опыт, но и учиться, работать, чтобы не отрываться от реальности. Реализовывать свои проекты. К вопросу о необходимости профессиональной политики. Я за профессиональную общественную деятельность, но не понимаю, что такое профессиональная политика, Принимать за других решения, уметь профессионально обманывать, манипулировать — вещи малоинтересные. Такие профессионалы не нужны. Или в чем заключается их профессионализм? Красиво говорить?
Ольга Романова
«Я БЫ ГОВОРИЛА С ПУТИНЫМ ТОЛЬКО ОБ УСЛОВИЯХ ЕГО ОТСТАВКИ»
(Впервые опубликовано - «Балтийское обозрение», 3.02.2012)
4 февраля, за месяц до президентских выборов, российская оппозиция проведет первую в новом году крупную акцию - на этот раз в форме шествия.
Спонсировать ее вновь предложено самим участникам: организационный комитет предлагает перечислять деньги на счет, за которым закрепилось название «кошелек Романовой».
Ольга Романова, известный российский журналист, уже второй раз берет на себя обязанности по сбору средств, и отчитывается перед публикой за их расходование. О том, сколько пожертвований приходит на новую акцию, чего ждать от шествия и о чем оппозиции следовало бы разговаривать с премьер-министром Владимиром Путиным, Романова рассказала в интервью «Балтийскому обозрению».
Ольга Романова - российский журналист и общественный деятель, автор колонок в ряде печатных и интернет-СМИ. Работала на радио и телевидении и дважды получала престижную премию ТЭФИ - как автор лучшей информационной телепрограммы и лучшая телеведущая. Однако в 2005 году Романова была отстранена от эфира телеканала РЕН-ТВ - по словам руководства, из-за понижения рейтингов; по мнению журналистки - за то, что она публично говорила о цензуре на канале.
В 2008 году, когда суд приговорил к тюремному сроку ее мужа, бизнесмена Алексея Козлова за якобы совершенные им экономические преступления, Ольга Романова начала кампанию за его освобождение, утверждая, что дело заказное. В прошлом году она создала движение «Русь сидящая», привлекая внимание к вынесению неправосудных приговоров.
Ольга Романова приняла активное участие в организации многотысячных митингов оппозиции после выборов в Государственную Думу в декабре. Экономический обозреватель в недавнем прошлом, Романова в шутку называет себя «министром финансов митингов»: она уже второй раз отвечает за сбор денег на проведение акции.
- Суммы, которые поступают к вам на счет, обычно крупные или небольшие?
- Они не могут быть крупными. По правилам «Яндекс. Деньги» (системы, через которую организаторам перечисляются деньги — Б.О.), взносы не могут превышать сумму 15 тысяч рублей (375 евро — Б.О.). Средняя сумма одного взноса — от 500 до 1000 рублей. А был и взнос в размере 99 копеек.
К вечеру 30 января мы собрали около 1,8 млн. рублей. Это очень мало: нам нужно 5 миллионов. Перед прошлым митингом мы собрали эту сумму за неделю, а сейчас взносов стало приходить меньше.
- После того, как генпрокурор Юрий Чайка обвинил вас в получении денег из-за рубежа, власти проводили проверку источников ваших средств?
- Нет. Как не интересовались, так и не интересуются.
- Оппозиция не сумела добиться заявленных на декабрьских митингах целей: глава Центризбиркома Владимир Чуров не отправлен в отставку, новые выборы не назначены. Чего вы ожидаете от очередной акции?
- Если вы считаете меня оппозицией, то это вопрос не ко мне. Я не оппозиционер. Моя позиция простая: я — за зеков. И хотя я вхожу в оргкомитет, я не согласна со многим, о чем говорят его члены. Например, в России нет политических заключенных. Есть те, кто получил заведомо неправосудный приговор. Таких навалом.
Я очень надеюсь, что политики не смогут оседлать эту волну и что эта волна родит новых политиков. Под политикой я подразумеваю работу, а не митинговую активность.
- А оппозиционные политики, с которыми вы имеете дело, действительно надеются, что их требования будут услышаны?
- Политики, которые входят в оргкомитет, — это политики еще 90-х годов. Для них уже привычно протестовать. Знаете, Бернштейн, один из соперников Ленина и Плеханова, был знаменит тем, что требовал перманентную революцию под лозунгом «Движение — все, конечная цель — ничто». У них нет никакой другой конечной цели, кроме как сесть на место Путина. Просто стать им.
- Обсуждают ли у вас в оргкомитете идею об урезании полномочий президента, которая сейчас активно дискутируется в экспертном сообществе?
- Нет, конечно. Это мальчики, которые сейчас приходят на организационные встречи перед шествием, их обсуждают. Они хотят парламентскую республику. И я горячо эту идею приветствую.
- Оппозиционное движение «Солидарность» призвало голосовать на выборах за любого кандидата, кроме Владимира Путина.
- Это логично.
- А как бы вы посоветовали голосовать участникам митингов?
- Я буду голосовать за [Геннадия] Зюганова (лидера коммунистической партии России. - Б.О.) Не подумайте, что я правда его поддерживаю. Я не хочу президента Зюганова. Но я хочу дать ему максимум шансов выйти во второй тур. Конечно, он все равно не станет президентом. Просто я хочу поддержать своим голосом призыв «[Кто угодно, только] не Путин».
