Джон де Грааф - Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру
В 50-е годы Дэйв часто проходил со своим дедом четыре-пять кварталов до городской площади в Краун-Пойнте, шт. Индиана, где жил этот старый джентльмен. С дедом все были знакомы, даже парень-старьевщик с мешком на спине. Сорок пять лет спустя Дейв все еще помнит имена соседей своих бабушки и дедушки, и летние вечеринки, которые эти соседи устраивали на задних дворах своих домов. Но чувство места и доверие, которое приходит вместе с этим чувством, исчезают из наших городов и наших кварталов.
В 1951 году мы, сидя вместе со своими соседями, смеялись над ТВ-шоу «Красный скелет». В 1985 году мы еще смотрели всей семьей «Семейные узы». Но в 1995 году, когда изоляция и бездействие превратились в образ жизни, каждый член семьи зачастую уже смотрел свой собственный телевизор. То, что начиналось как переселение в городские предместья в поисках хорошей жизни, переродилось в хвастовство частных потребителей друг перед другом, что отделило друг от друга соседей и членов семьи. Мы стали ощущать себя потерянными в собственных жилых кварталах. Гиганты торговли воспользовались нашим замешательством, начав расширяться, чтобы удовлетворить наши потребности в дешевых товарах: начиная от нижнего белья и кончая компьютерами.
Чем больше мы гнались за тем, что подешевле, и за деньгами, чтобы это купить, тем больше жизнелюбие уходило из наших городов. Теперь, если мы хотим почувствовать себя на Центральной улице так, как это было в старые добрые времена, — мы отправляемся в Диснейуорлд, в игрушечную добрососедскую атмосферу, где улыбающиеся владельцы магазинов, неторопливые шаги людей и старомодная обстановка напоминают нам, что и в наших местах отношения между соседями были когда-то теплыми и дружелюбными.
Как компания «Дисней» собирается в будущем изображать старую добрую жизнь предместий? Будут ли они создавать звуковой фон — шум автомагистралей, устройств для сдувания листьев с газона, сигналы мусорных машин — чтобы добиться более реалистичного впечатления? Будут ли они воспроизводить автомобильные пробки, цепочки машин, стоящих бампер к бамперу, а в дополнение к ним сотовые телефоны, чтобы сказать нашим семьям, что мы опоздаем ко времени очередного выезда из дома? Потребует ли поездка по этому островку старой жизни больше билетов, чем требуется, чтобы пересечь центр города. Будут ли представлены деловые и развлекательные возможности, получившие столь бурное развитие в последние годы, например, такие, как «Детский космический челнок», услуги такси для детей, чьим мамам некогда отвезти их на тэквондо? Будет ли «Дисней» дополнительно нанимать людей на роли пригородных жителей, которые лишены возможности ездить на автомобилях — старых, беспомощных и малоимущих людей, выглядывающих из-за занавесок своих гостиных?
Одинокий боулинг
Куда в наши дни в Америке может пойти человек, не имеющий машины и располагающий весьма небольшим количеством денег? В его квартале нет кафе, приятного своим местным колоритом, кегельбана или закусочной, где соседи могли бы «почувствовать единение и вместе отрешиться от мира», согласно словам писателя Рэя Ольденбурга. Такие «великие прекрасные места» или, иначе говоря, «третьи места», одинаково не связанные ни с домом, ни с работой, теперь являются чем-то запретным — расцениваются как форма нарушения личного пространства. Правда заключается в том, что понятие «добрососедские отношения» воспринимается как устаревшее в мире, над которым властвуют бизнес и правительство.
— За последние шестьдесят лет мы из горожан превратились в потребителей, — говорит Джеймс Канцлер, автор книги «География страны „Нигде“». «Быть потребителями не очень хорошо потому, что у потребителей нет никаких обязанностей и ответственности перед своими собратьями-потребителями. А у горожан есть. У них есть обязанность заботиться о других горожанах, о целостности городской среды и городской истории».
Гарвардский политолог Роберт Патнэм посвятил свою научную карьеру изучению «общественного капитала», взаимосвязей между людьми, которые объединяются в сообщества. Он заметил, что уровень управляемости человека разнится в зависимости от степени его вовлеченности в такие мероприятия, как забастовки избирателей и в такие организации, как объединение читателей газет или хоры, исполняющие хоралы. Недавно он захватил воображение публики, сделав вывод, что слишком многие американцы «ходят в боулинг в одиночку» (в сравнении с предыдущим поколением, большее количество людей увлекается боулингом, но меньшее количество делает это в составе команды). В прошлом нация коллективов, мы превратились теперь в нацию одиночек. Как правило, всего лишь около половины избирателей в нашем государстве голосуют на президентских выборах. Только тринадцать процентов граждан сказали, что посещают общественные собрания по проблемам жизни города или школьные собрания, а число членов PTA[14] снизилось с двенадцати миллионов в 1964 году до семи миллионов в 1995 году. Союз женщин-избирателей потерял сорок два процента членов с 1969 года, а братские по отношению к нему организации типа Лосей и Львов находятся на грани вымирания.
Количество добровольно вступающих в ряды бойскаутов снизилось с 1970 года на двадцать шесть процентов, а в организацию Красный Крест — на шестьдесят один процент. В общей сложности, согласно официальным данным, 109 миллионов американцев добровольно берутся за неоплачиваемую работу, но многие из них делают это «на бегу», урывками, так что, в действительности, число добровольцев, посвящающих этому все свое время, снизилось. «Фактор получения удовольствия» стал главным стимулом для добровольцев. Если это не увлекательно, забудь об этом. Исследование, проведенное в 1998 году, показало, что тридцать процентов взрослых молодых людей становились добровольцами, потому что это весело, по сравнению с одиннадцатью процентами, которые сказали, что преданы делу.
Патнэм признает, что число членов таких более новых организаций, как Sierra Club и Американская ассоциация пенсионеров, увеличивается. Но большинство людей, состоящих в этих организациях, подчеркивает он, никогда не встречаются — они просто платят свои взносы и читают письма с новостями из этих организаций. Группы, складывающиеся в интернетовских чатах, как бы удобно это ни выглядело, безлики и бестелесны. «Встреча с человеком лицом к лицу несомненно более эффективна для установления доверительных отношений», — говорит он.
«Сцепление» Америки
Еще один симптом вырождения гражданских качеств — это исчезновение традиционных гражданских лидеров общественных организаций. Управляющие банков, владельцы частного бизнеса, имеющие давние связи с городскими сообществами, сброшены с позиций предводителей этих сообществ с тех пор, как в города пришли банковские объединения U.S. Banks, супермаркеты Wal-Mart, торговые центры Office Max и Home Depot, чтобы отстранить этих людей от дел. И что же мы получаем, когда эти деловые цепи начинают работать? Более низкие цены, более дешевые вещи. Но то, что мы теряем — это ценность внутригородской общности, нематериальная, но более важная для достижения высокого качества жизни. Мы теряем возможность личного соприкосновения.
Например, мелкий бизнес отдает на благотворительные цели более высокий процент своей прибыли, чем посторонние для города большие франчайзинговые компании. Кроме того, он выигрывает по части местного колорита и разнообразия товаров. В местной кофейне можно увидеть какую-нибудь поделку, автор которой живет по соседству. Эта кофейня — ваша кофейня. У вашего местного продавца книг вы с гораздо большей вероятностью найдете книги небольших издательств, которые печатают более широкий ассортимент книг, чем самые крупные и известные издательства.
«Сцепление Америки» произошло так быстро, что трудно поверить статистике. В 1972 году на независимых книготорговцев приходилось пятьдесят восемь процентов всего объема книжных продаж, а к 1997 году их доля упала до всего лишь семнадцати процентов, и этот показатель продолжает снижаться. Торговые центры Lowe's и Home Depot контролируют более четверти рынка оборудования и инструментов, вынуждая многих местных ремонтников носить корпоративные цвета своей компании, в случае если они не «слишком умелые». Подобным же образом выглядит статистика по части аптек, количество которых за недавнее время уменьшилось на 11 000. Исчезают также магазины видеокассет, кофейни и магазины канцелярских товаров.
В общей сложности более полумиллиона франчайзинговых фирм, работающих в шестидесяти различных отраслях промышленности, контролируют тридцать пять процентов рынка розничных продаж. Используя метод повышения эффективности за счет роста масштабов розничной торговли и распространения товаров и обладая возможностью удерживаться на рынке даже в затруднительном положении, корпоративные розничные торговцы способны вытеснить конкурентов в течение года, а то и быстрее.
