Константин Симонов - Русская нефть. Последний передел
В 1994–1997 годах была осуществлена приватизация «ЛУКОЙЛа», по результатам которой у государства остался блокирующий пакет акций концерна — 26,6 %. В дальнейшем доля государства сократилась до 7,6 % акций. 3 ноября 1995 года в Сургуте прошел аукцион по 40 процентному пакету акций АО «Сургутнефтегаза» (при стартовой цене пакета 300 млрд. рублей). На аукцион было подано 3 заявки, допущены до аукциона 2 заявителя. Победителем стал негосударственный пенсионный фонд «Сургутнефтегаз», предложивший правительству кредит в размере 400 млрд. рублей. Примечательно, что комиссия по проведению аукциона состояла из 4 человек: гендиректора АО «Сургутнефтегаз» и его заместителя, представителей администрации Тюменской области и Тюменского областного фонда федерального имущества. А допуск на аукцион участников и наблюдателей происходил с разрешения гендиректора АО «Сургутнефтегаз» Владимира Богданова.
Также благодаря практике «залоговых аукционов» банк «МЕНАТЕП» получил контроль над 80 % акций «ЮКОСа». Активную помощь в проведении аукциона команде Михаила Ходорковского оказал тогдашний председатель правительства Виктор Черномырдин. Более того, премьер-министр согласился на фактическое списание задолженностей «ЮКОСа» и его дочерних предприятий по налоговым платежам. Формально это было проделано за счет применения сложных вексельных схем с большим дисконтом погашения. В результате с 1997 года «ЮКОС» стал основным местом работы Михаила Ходорковского и его команды.
Политика проведения «залоговых аукционов» способствовала возникновению в структуре НГК России новых компаний. Крупнейшие финансово-промышленные группы, используя связи в высших эшелонах власти, стремились вывести наиболее ликвидные активы из системы государственного контроля с целью последующего оформления прав собственности на них. Так, ТНК была создана в 1995 году в результате выделения из «Роснефти» добывающих предприятий «Нижневартовскнефтегаз» и «Тюменьнефтегаз», а также Рязанского НПЗ и региональных оптовых сбытовых организаций Калужской, Курской, Рязанской, Тульской и Тюменской областей. В 1997 году правительство выставило на инвестиционный конкурс 40 % акций ТНК. Победителем стал альянс «Альфа-групп» с компаниями «Ренова» и Access Industries (США). При этом государство сделало все, чтобы помочь альянсу победить в конкурсе. «Альфа-групп» и «Ренова» предложили за акции 800 млн. долларов Уже в начале 1998 года победители инвестиционного конкурса за счет скупки ценных бумагу частных акционеров увеличили свой пакет акций ТНК до контрольного. В 1999 году государство продало «Альфе» и «Ренове» оставшиеся 49 %.
Похожая ситуация наблюдалась и в процессе создания «Сибнефти». Она появилась в конце 1995 года в соответствии с Указом президента Бориса Ельцина от 24 августа. Постановление правительства РФ было подписано 29 сентября, а Государственный комитет по имуществу 11 октября определил передачу «Сибнефти» государственных пакетов акций нефтегазодобывающего предприятия «Ноябрьскнефтегаз», Омского НПЗ, разведочного предприятия «Ноябрьскгеофизика* и сбытового предприятия «Омскнефтепродукт». Создание этой компании не было предусмотрено существовавшими в то ч время планами реформирования нефтяной отрасли. Появление «Сибнефти» означало, что государство окончательно теряло ключевые позиции в нефтяном секторе. Главным лоббистом создания новой компании выступил влиятельный бизнесмен «ельцинской эпохи» Борис Березовский. В 1995–1997 годах в результате залогового аукциона, а также других аукционов и конкурсов «Сибнефть» была приватизирована. Владельцами контрольного пакета стали фирмы Бориса Березовского и Романа Абрамовича.
Механизм лоббирования своих интересов представителями крупного бизнеса был достаточно незамысловат. На примере «Сибнефти» можно проследить основную схему получения контроля над госактивами, характерную для всего периода активного передела собственности в НГК. Изначально Борис Березовский сумел установить «партнерские» отношения с одним из наиболее влиятельных функционеров окружения президента — начальником охраны российского президента Александром Коржаковым, который и выполнил всю «грязную работу» по непосредственной агитации президента в пользу принятия решения о создании, а затем и о приватизации «Сибнефти». Параллельно Березовский задействовал и лояльный губернаторский ресурс — на этом уровне интересы бизнесмена защищал губернатор Омской области Леонид Полежаев. Впоследствии, когда приватизация «Сибнефти» состоялась, Березовский посчитал излишним делиться компанией со ставшим ненужным Коржаковым, тем более что вокруг последнего начали «сгущаться тучи» президентской опалы.
Процесс создания «Сибнефти» наглядно иллюстрирует отношения между чиновниками и новыми владельцами нефтяных корпораций. Изначально государственная номенклатура рассматривала бизнес в качестве «младшего партнера» в деле перевода наиболее рентабельных государственных активов в частные руки. Чиновники видели в «олигархах» лишь наемных менеджеров, которые будут формально руководить переданной им собственностью, направляя финансовые потоки в нужном направлении. Но постепенно влияние новых владельцев сырьевых корпораций стало расти. Они смогли получить доступ к системе принятия государственных решений, начали вмешиваться в государственную кадровую политику, порой меняясь ролями с бывшими «начальниками». Так, летом 1996 года лоббировавший создание «Сибнефти» Коржаков и его сторонники были отправлены в отставку, а «наемный менеджер» Березовский стал одним из самых влиятельных политических игроков страны. После президентских выборов 1996 года возник феномен «приватизации» государства со стороны сырьевого бизнеса. Особенно ярко это проявилось после экономического кризиса 1998 года, который стал началом третьего ельцинского этапа развития нефтегазового комплекса.
Банковское основание спекулятивного российского капитала в результате августовского кризиса было существенно подорвано, но мощные пакеты акций нефтедобывающих концернов, полученные банками в результате практики залоговых аукционов, позволили их руководителям перенести центр своей деятельности в структуру НГК, обеспечив «точку приложения» свободным финансовым средствам. Так с 1997 года «ЮКОС» стал основным местом работы Михаила Ходорковского и его команды, а курируемый ими банк «МЕНАТЕП» утонул в пучине кризиса. Банкиры окончательно превратились в сырьевиков.
Параллельно процессу закрепления прав собственности на основные активы независимых нефтяных компаний их руководство проводило активную политику расширения производственной базы за счет отторжения из госсобственности более мелких предприятий нефтяной отрасли. Уже после приватизации «ЛУКОЙЛ» приобрел компанию «КомиТЭК», в состав которой входят нефтегазодобывающее предприятие «Коминефть» и Ухтинский НПЗ. В 1997 году «ЮКОС» победил на приватизационном конкурсе и получил «Восточную нефтяную компанию», в состав которой входили нефтегазодобывающее предприятие «Томскнефть», Ачинский нефтеперерабатывающий завод и три сбытовых предприятия — «Томскнефтепродукт», «Новосибирскнефтепродукт», «Хакасснефтепродукт». «ЮКОС» также сумел получить контрольный пакет акций якутской компании «Саханефтегаз».
Одним из наиболее драматичных эпизодов укрупнения бизнеса стала попытка получения менеджментом «Сибнефти» контроля над старейшей российской вертикально-интегрированной нефтяной компанией (ВИНК) «Роснефть». В 1998 году, когда разрабатывались планы приватизации «Роснефти», эту компанию возглавлял ставленник «Сибнефти» Юрий Беспалов. Он занялся выводом активов госкомпании в дружественные «Сибнефти» фирмы. Однако правительство так и не решилось пойти на приватизацию «Роснефти», и Беспалову пришлось оставить пост ее президента. Впрочем, часть ее активов таки осталась у акционеров «Сибнефти».
В то же время период укрупнения бизнеса сопровождался ростом напряженности между представителями различных финансово-промышленных групп, возникновение которых свидетельствовало о том, что базовый период развития нефтяных компаний за счет государственной собственности к концу 90-х начал подходить к своему завершению. Однако «крестовый поход» отечественного бизнеса против государства не привел к установлению стабильности. Более того, методы, благодаря которым происходило реформирование экономической модели России, высветили новые проблемные участки отношений власти и бизнеса:
• Масштабная приватизация нефтедобывающих мощностей характеризовалась тотальным пренебрежением к интересам государства в этом сегменте российской экономики. Новые собственники, вместо декларируемого поиска эффективной модели управления и модернизации производственных мощностей, на деле проводили экспансионистскую модель развития отрасли, развивая собственный бизнес за счет втягивания в орбиту своей деятельности все больших объемов государственных активов.
