Дельфина Жирарден - Парижские письма виконта де Лоне
Впрочем, юная поэтесса довольно быстро «профессионализировалась». В 1822 г. за поэму «Самоотверженность сестер ордена Святой Камиллы и французских врачей во время чумы в Барселоне», поданную на конкурс Французской академии, она удостоилась «экстраординарной премии», а первой премии не получила лишь потому, что осветила заданный сюжет только частично. В 1823–1824 гг. Дельфина вместе с матерью принимала участие в выпуске журнала «Французская муза» (1823–1824), сыгравшего большую роль в становлении французского романтизма, а в стихотворении «Видение», написанном в честь коронации Карла X в 1825 г., сама выразила уверенность, что в один прекрасный день французы назовут ее «музой родины», и с тех пор «десятой музой» называли ее почти все современники — кто с иронией, но кто и вполне восхищенно.
Самое удивительное, что все эти ранние успехи не вскружили Дельфине голову. По словам Готье, «ум быстро исправил те плоды первоначального воспитания, которые, будь Дельфина одарена не так щедро, могли бы сделать ее смешной»[18]. Дельфина не возгордилась и осталась «добрым малым»[19]. Она была очень хороша собой и сознавала это. В сборник 1824 г. она включила стихотворение «Счастье быть красивой»; как позднее выразился тот же Готье: «Ее прекрасная душа была счастлива обитать в прекрасном теле»[20]. Однако как ни красива и ни знаменита была муза, замуж ее никто не брал. В начале 1820-х годов она была влюблена в Альфреда де Виньи, и он отвечал ей взаимностью, но до брака дело не дошло, поскольку мать поэта-аристократа не желала видеть в невестках бесприданницу, да вдобавок с сомнительной репутацией декламаторши стихов. Ходили слухи о других возможных претендентах, включая некоего итальянского князя, которого Дельфина якобы покорила во время путешествия с матерью по Италии (1826–1827) и даже самого короля Карла X (к которому «добрые люди» намеревались пристроить белокурую поэтессу в качестве морганатической жены), но ни одна из этих затей не имела видимых последствий.
Дельфина была постоянно на виду, постоянно окружена молодыми людьми, поэтами и прозаиками; но одни были уже женаты, другие не предлагали себя в мужья, а между тем в 1830 г. музе исполнилось 26 лет — по тогдашним меркам возраст весьма солидный. Вдобавок после Июльской революции поэтесса лишилась пенсии в 800 франков, которую с 1826 г. выплачивал ей Карл X (один из «щедрых подарков» монарха, упомянутых в очерке 24 ноября 1836 г.). И тут нашелся жених, который, оказывается, уже два года мечтал о ее благосклонности. 1 июня 1831 г. Дельфина Гэ стала Дельфиной де Жирарден. Замужество переменило не только ее женскую судьбу, но и литературную карьеру, потому что человек, за которого она вышла, очень скоро сделался реформатором французской прессы, и именно в его газете Дельфина пятью годами позже начала печатать очерки за подписью «виконт Шарль де Лоне».
Однако прежде чем дать свою фамилию Дельфине, жених должен был сам добиться права эту фамилию носить. Дело в том, что Эмиль, появившийся на свет 21 июня 1806 г., был незаконным сыном графа Александра де Жирардена. При рождении ему была дана вымышленная фамилия Деламот и воспитывался он сначала в приемной семье недалеко от Парижа. Однако в 1811 г. граф де Жирарден женился на Жозефине де Вентимиль, не поощрявшей общение мужа с побочным сыном, и мальчика отправили в Нормандию. Вернувшись в Париж, восемнадцатилетний Эмиль стал завоевывать себе место в жизни и, перепробовав разные профессии, избрал журналистику. Начал он, впрочем, с того, что в 1828 г. выпустил анонимно маленький роман «Эмиль» — автобиографическое сочинение о родителях, бросающих своих детей, и о ребенке, вырастающем без родителей. После этого, в том же 1828 г., Эмиль вместе с приятелем, Сен-Шарлем Лотуром-Мезере, основал еженедельник с выразительным названием «Вор» — компиляцию из лучших литературных текстов, появившихся в периодике. Впрочем, по тогдашним законам подобные перепечатки настоящим воровством не считались, да и сами перепечатываемые авторы, как правило, не возражали против таких «краж». Вдобавок наряду с перепечатками Эмиль публиковал и новые тексты (среди прочих — стихотворения Дельфины Гэ). «Вор» оказался чрезвычайно успешным предприятием; на вырученные деньги Эмиль в 1829 г. основал другой еженедельник, рассчитанный на аристократических дам и выходивший под покровительством невестки короля Карла X герцогини Беррийской. Он назывался «Мода», а в подзаголовке стояло «обзор мод, галерея нравов, альбом салонов». В 1831 г. Эмиль продал «Моду» и в руках новых владельцев она сделалась журналом с направлением, партийным предприятием аристократов-легитимистов, не желавших принимать Июльскую монархию. Но первоначальная «Мода» была совсем иной — это был журнал «беспартийный», журнал для чтения и разглядывания; здесь публиковались модные картинки и литературные тексты будущих знаменитостей: Бальзака, Эжена Сю. Коммерческий успех «Моды» оказался еще большим, чем у «Вора».
Эмиль, однако, стремился расширить круг своих читателей. Его увлекала идея создания прессы неполитической, многотиражной, недорогой и просветительской, распространяющей сведения и познания, полезные в повседневной жизни. Именно эту цель преследовала основанная в октябре 1831 г. «Газета полезных знаний» — 32-страничный ежемесячник, публиковавший юридические и административные документы и практические советы. «Газета» стоила в четыре раза меньше, чем аналогичные издания конкурентов, и за год достигла огромного по тем временам тиража в 132 000 (для сравнения — накануне Июльской революции тираж самой популярной оппозиционной газеты «Конститюсьонель» равнялся 20 с небольшим тысячам)[21].
Впрочем, «Газету полезных знаний» Эмиль выпускал уже женатым человеком. До женитьбы же, как уже было сказано, ему надо было завоевать право носить фамилию Жирарден. Собственно, Эмиль взял себе эту фамилию сразу после того, как приехал из Нормандии в Париж, и отец, хотя официально не признал сына, смотрел на это сквозь пальцы (по слухам, один из друзей старшего Жирардена, наблюдая за стремительной литературной карьерой Эмиля, сказал графу: «Признай его своим сыном, иначе впоследствии он не захочет признавать тебя своим отцом, а ты об этом пожалеешь»[22]), но теперь требовалось закрепить такое положение дел юридически. 30 апреля 1831 г. суд департамента Сена удовлетворил просьбу Эмиля, который объявлял, что не знает ни имени родителей, ни места своего рождения, но просит закрепить за ним фамилию Жирарден, под которой он известен, что и подтвердили семеро свидетелей — приятелей и коллег по литературной деятельности, одним из которых был Оноре де Бальзак. Так жених Дельфины получил документы на имя Эмиля Жирардена, а затем «явочным порядком» приставил к своей фамилии аристократическую частицу «де» (точно так же, впрочем, поступил и вышеупомянутый Бальзак).
У Эмиля были деньги и появилось имя; у Дельфины были красота и талант, но не было приданого. 1 июня 1831 г. в мэрии тогдашнего XI округа, а затем в церкви Святого Роха на улице Сент-Оноре состоялась свадьба[23]. Поскольку Эмиль был не слишком хорош собой и не очень высок ростом, у недоброжелателей сразу появились сомнения в том, что «колоссальная и белокурая»[24] Дельфина вышла за него по любви. Если судить по стихотворению «Матильда», которое она посвятила жениху (и назвала тем именем, которое Жирарден в своем «Эмиле» дал невесте автобиографического героя), недоброжелатели были неправы: Дельфина отдала Эмилю не только руку, но и сердце.
Был ли их брак счастливым? Если судить по количеству «романов», заведенных Эмилем на стороне (среди героинь этих романов были не только безвестные женщины легкого поведения, но и женщины знаменитые: возлюбленная Листа графиня Мари д’Агу и актриса Рашель), — нет. Если судить по тому, что Дельфине, несмотря на ее страстное желание, так и не удалось стать матерью, — тоже нет. Больше того, в 1844 г. Эмиль привел к Дельфине сына своей любовницы, пятилетнего Александра, и Дельфина приняла его как собственного ребенка[25]. Наконец, о том, что личную жизнь Дельфины трудно назвать счастливой, свидетельствует и эпизод 1838 г. В эту пору у Дельфины завелся поклонник — денди по фамилии Дюрантон. Поскольку она отвечала ему недостаточно пылко, Дюрантон решил возбудить ее ревность, разорился на оперных красотках и покончил с собой едва ли не на глазах у своей возлюбленной, причем, если верить тогдашней скандальной хронике, «застрелился и повесился»[26]. Эмиль был крайне недоволен оглаской этого эпизода; с этих пор супруги, продолжая жить под одной крышей, на ночь расходились по разным спальням.
И тем не менее, несмотря на все эти (порой граничащие с мелодрамой[27]) эпизоды, союз Дельфины и Эмиля в интеллектуальном и профессиональном отношении оставался крепок до самой смерти Дельфины (она умерла в 1855 г., а Эмиль пережил ее на 26 лет). В трех парижских домах, где жила чета Жирарденов: в особняке на улице Сен-Жорж (1832–1838), в квартире на улице Лаффита (1838–1842)[28] и в особняке графа Шуазеля-Гуфье на пересечении улицы Шайо и Елисейских Полей, представлявшем собой копию древнегреческого храма Эрехтейон (1843–1855), — Дельфина вела тот образ жизни, какой был ей приятен и для которого она была создана. В определенный день недели (на улице Сен-Жорж по понедельникам, на улице Лаффита и на Елисейских Полях по средам) она устраивала большие приемы, а каждый вечер ближе к полуночи, после театра или перед балом, к ней заезжали любимые друзья и собеседники, среди которых были Готье, Гюго, Ламартин, Альфонс Карр, Дюма, Бальзак (до тех пор пока не поссорился с Жирарденом) и другие «звезды» парижского артистического мира. О том, что нужно сделать, чтобы гости могли показать себя с наилучшей стороны и чтобы беседа не была принужденной и тусклой, Дельфина сама рассказала в фельетоне от 23 июня 1844 г. (наст. изд., с. 423–424[29]). Эмиль, как правило, либо отсутствовал, либо просто дремал в кресле и не принимал участия в беседе, но для создания репутации салона тот факт, что муж хозяйки — редактор популярной газеты, значил немало.
