Москва криминальная - Солдатенко Борис
Очень часто автовладельцы в погоне за длинным рублем отправляются к аэропортам, не зная, что все участки здесь строго поделены между местной подмосковной братвой и их старшими московскими коллегами. Любой новичок сразу же становится объектом повышенного внимания. За ним устанавливают слежку. И если он взял к себе в машину «чужого» клиента, то расплата не заставляет себя долго ждать. И тут два варианта — у него либо заберут автомобиль и всю наличность, либо могут даже и расправиться физически. Это зависит от состоятельности клиента и наглости самого водителя.
Машины обычно перегоняются в небольшие автомастерские, желательно частные, расположенные где-то в гаражах, где у них полностью меняют номерные агрегаты, машину перекрашивают, покупают липовые документы и затем выставляют ее на авторынках подальше от столицы. Самых непослушных водителей-частников могут даже и убить. Тела вывозят подальше от «места работы» и топят в водоемах или же закапывают. Найти такой труп практически нереально. И его откапывают исключительно лишь во время следствия, уже после того, как убийца оказался в СИЗО.
— Думаю, пугать гостей столицы тебе резона нет, — улыбается Михалыч. — У нас здесь теперь царит закон и порядок. Все, если так можно сказать, поставлено на рыночные рельсы. Каждый извозчик уверен в том, что ему достанется богатый клиент. А я с этого имею свой процент, причем немалый.
…Олега я встретил. Увидев меня, он сразу же обошел стороной частников на входе.
— Знаешь, старик, мне тут такого порассказали о местных извозчиках — закачаешься, — начал было он.
— Не люблю страшилки на ночь, — улыбнулся ему в ответ. — Пойдем лучше откапывать из-под снега нашу машину…
Часть третья
ПРОСТИТУТКИ
Глава 1
«НОЧНЫЕ БАБОЧКИ»
Никогда в жизни не считал себя пуританином, но и никогда не пользовался услугами проститутки. На мой взгляд, уважающий себя и знающий себе цену мужчина никогда не будет покупать любовь и тем более пользоваться услугами девочек с улицы. Но, увы, кривая проституции уверенно ползет вверх. Всех этих «бабочек» можно увидеть невооруженным глазом в любое время дня. Причем не только в столице. Все мало-мальски значимые газеты публикуют на своих страницах заманчивые объявления о досуге для мужчин, независимо от их материального положения. Помню даже, во время моей поездки во Владимир в провинциальной гостинице «Заря» мне по внутреннему телефону предложили всего за несколько десятков рублей все неземные блага. Что делать? Узаконивать публичные дома и отводить их под строгий медицинский контроль или же продолжать бороться? Ответить на этот вопрос однозначно нельзя. Не так давно прочитал, что отец известного кинорежиссера Параджанова, меценат и антиквар, содержал в Тбилиси публичный дом с красивым названием «Семейный уголок». Посещали эти увеселительные заведения Ги де Мопассан и Винсент Ван Гог, говорят, захаживали туда и Алексей Толстой, и даже любимец москвичей Гиляровский. Но существует мнение, что такая легализация проституции разрушит моральные устои нашего общества. А есть ли они, эти устои?
— Ну что, мурзилка, готов к подвигам? — Я сразу узнаю в телефонной трубке голос моего друга детства Кирилла, ныне офицера Регионального управления по организованной преступности МВД РФ. На этот раз чувствуется, что произошло что-то важное. — Я уже со всеми договорился и могу взять тебя пособирать «клубничку». Если не передумал, то жду тебя на «Октябрьской», возле того киоска, где последний раз пили пиво. Смотри не опаздывай. Удалось уговорить ребят, чтобы взяли тебя, блин, как зрителя. — Он смеется.
— Да ты что, старик, я очень этими экзотическими ягодами интересуюсь, — шуткой парирую я, отлично понимая, что в моем распоряжении есть не более получаса. За это время обязан преодолеть пол-Москвы и успеть к тому моменту, когда его оперативная машина отправится в ночь.
— Будешь хорошо себя вести, — как ни в чем не бывало продолжает Кирилл, едва я запыхавшийся появляюсь у киоска, — наши коллеги даже, возможно, разрешат тебе поговорить с привлекательными путанами.
— Да какие эти лярвы привлекательные, — подает голос с передних сидений неизвестный мне офицер из профилактического отдела УВД Центрального административного округа столицы. — На них даже без слез и не взглянешь, не то чтобы свои кровные платить.
Наши «Жигули» мчатся по Ленинскому проспекту, но внезапно возле железного Гагарина сворачиваем на Профсоюзную. В свете прожекторов, которые освещают красочный магазин «1000 мелочей», вижу своих сопровождающих.
Оба офицера не старше тридцати лет. Но, судя по всему, в этом деле уже не новички, да и участие в разных передрягах принимали не раз. Это можно понять хотя бы по тому, с каким уважением они разговаривают с Кириллом. Уже на Профсоюзной во время остановки возле светофора они представляются: тот, который поплотнее и постарше, — Саша, худощавый и молодой — Сергей. Капитан и лейтенант.
Самое худшее, что может быть для журналиста, чувствовать себя пассажиром во время таких операций. Ни тебе вопрос задать, ни проконсультироваться — пассажир и есть пассажир. Но видимо, мое недовольное лицо привлекло внимание. Поняли без слов.
— Ты же хотел все увидеть сам. — В зеркале заднего вида изучающие меня глаза капитана. — К нам поступила информация о притоне на «Академической». Все полномочия у нас есть. Теперь вот только туда добраться. И разобраться на месте.
…Оказывается, для того чтобы получить информацию о притоне, сотрудникам милиции вовсе не надо, как в западных кинобоевиках, внедрять в преступную среду своего сотрудника. В Москве все гораздо проще — купи газету, а еще лучше рекламный еженедельник, и ты практически со стопроцентной уверенностью можешь сразу определить, где какой притон. При этом обнаглевшие в последние несколько лет хозяева «живого товара» даже не удосуживаются использовать для связного телефона какую-то «старушку-одуванчика», как это советовали еще давно братья Вайнеры. Более того, отдельные бизнесмены решили эту проблему еще проще: в столице в свет вышла своеобразная книга-путеводитель для иностранных туристов с фотографиями и данными московских проституток. Правда, вместо домашнего адреса там пока еще указывалось последнее место их «работы».
Я еще не успеваю переварить всю свалившуюся на меня информацию, как наш «жигуленок» тормозит возле старенькой пятиэтажной «хрущобы». Несмотря на мелкий моросящий дождик, на лавочке возле подъезда сидят два алкаша лет пятидесяти. Оторвавшись от своего «ужина», они провожают нас долгим взглядом. Когда я последним вхожу в подъезд, слышу их разговор.
— К Нинке поперлись, трахаться, — объясняет своему очень пьяному другу старший из них. — Каждый день мужики к ней шляются. Бабки классные зарабатывает.
— Да дочерью она торгует, — уверяет его второй. — Сам видел, как она заставляла Машку минет делать какому-то мужику прямо на лестничной площадке…
Что там еще творится в квартире, уже понять несложно. За сотрудниками милиции поднимаюсь на третий этаж. Слева вторая дверь. Замок выбит уже давно, это видно по тому, что дверь ныне закрывается только на щеколду. Сейчас дверь открыта, и на лестничной клетке стоят два каких-то пьяных мужика неопределенного возраста — ни двадцать, ни сорок. Они пьют «Карелию» прямо из горлышка, делясь впечатлениями о проведенных часах с матерью и дочерью.
Наш опрятный внешний вид вызывает у них возмущение.
— Это наши бабы, — один из них с бутылкой в руке подходит к капитану, — если б… сейчас не уберетесь, то попишу как щенков. Мне таких, как вы, козлов на пику сажать не впервой. Пшли отсюда на х…
Он еще не успевает договорить, как капитан четким ударом сразу же отправляет алкаша в нокдаун и уже лежащего, вместе с обалдевшим собутыльником, приковывает наручниками к железным перилам лестницы.
