Газета Завтра Газета - Газета Завтра 13 (1010 2013)
Но в данном случае шутки неуместны. За всей этой сомнительной харлиновской авантюрой стоят не "городские легенды" и не бурный поток мистических телепередач об "очевидном-невероятном" и даже - не оригинальная выдумка сценаристов. Тайна перевала Дятлова до сих пор является тревожной вехой советской истории, трагедией пострашнее любого хоррора, историей, по-настоящему леденящей кровь. Единственный плюс создания подобной вампуки - очередной всплеск интереса к загадочному происшествию у горы Мертвецов, правда о котором навеки потеряна в "пурпурных снегах" далёкого прошлого.
Музон
Андрей Смирнов
28 марта 2013 0
Михаил ЕЛИЗАРОВ. "Мы вышли покурить на семнадцать лет".
В конце январянваря один самых ярких современных писателей отметил своё сорокалетие. О пресловутом кризисе среднего возраста он, похоже, и не подозревает - движется своими тропами, не уставая удивлять и привлекать. "Мы вышли покурить на семнадцать" - название последней книги Елизарова, в которой он в чём-то отступает от сложившегося образа - брутального "сказочника", в ней много личного, даже сентиментального.
И уж точно уникальный случай - параллельно Михаил Елизаров записывает одноимённый книге альбом. В нём тоже имеются интонации, связанные с осмыслением возраста, поколения, своего места в мире, но на первый план выведены "фирменные" и убойные елизаровские темы и методы. Хотя для Елизарова альбомная форма явно второстепенна, и это естественно в ситуации, где правят бал youtube.com и MP3-плееры, где путь произведения к слушателю предельно прост. Ещё Михаилу близок жанр концерта, в котором своеобразный диалог с публикой может длиться хоть три часа.
Три года назад писатель Елизаров стал выступать со своей песенной программой. С одной стороны, удивительного было мало. Михаил имеет вокальное образование, может с лёгкостью исполнить серию малоизвестных или неизвестных советских песен тридцатых-сороковых годов, среди которых встречаются подлинные шедевры - например, "Северный охотник". Несколько концертов именно с ретро-композициями имели место быть в 2007-2008 годах.
Однако исполнительская активность Елизарова получила иное направление - за два с небольшим года Михаил сочинил порядка восьми- десяти песен, записал шесть (или восемь - если считать концертники) альбомов. Выдающаяся результативность, особенно, если учитывать, что проходных номеров практически нет.
К песне Елизаров всегда относился с трепетом: так, знаменитый роман "Библиотекарь" открывается эпиграфом из Андрея Платонова: "Рабочий человек должен глубоко понимать, что вёдер и паровозов можно наделать сколько угодно, а песню и волнение сделать нельзя. Песня дороже вещей"
И выход к песенной форме произошёл потому, что в прозе адекватно, заметно и ёмко многие темы затронуть не представлялось возможным.
"Мы вышли покурить..." - аж семнадцать историй, в героях которых приметные и пугающие современники: обманутые дольщики, подполковники ФСБ, скинхеды, извращенцы всех мастей и даже Брейвик с астероидом. Накликал Елизаров - песня появилась в прошлом году, а совсем недавно мы получили привет из космоса, по счастью, без жертв. "Я ж хотел, чтобы астероид попал на конкретный посёлок под Москвой, а не на Урал", - вздохнул Михаил. А "Лучший олигарх - мёртвый олигарх" в свете недавней кончины Березовского звучит, как минимум, интригующе.
Снова Елизаров интерпретирует классику авторской песни. На этот раз материалом послужил "Сентиментальный марш" Окуджавы. Характерный ход для такого типа художника - использовать все возможные культурные образцы с дальнейшим выходом на новые рубежи. На альбоме привычно хватает прямых или косвенных цитат, намёков, отсылов - русский рок, каторжная песня, советская эстрада, мультфильмы, при этом елизаровские песни, образы, истории - оригинальны и цепляющи. В то время, как значительная часть нынешних "авторских" произведений скорбно похожи, вопиюще инертны и малоувлекательны.
Михаил, несмотря на недобрую славу от либеральных журналистов, человек мягкий и неагрессивный. Но в своих песнях он яростен и бескомпро- миссен. Елизаров дотянулся до самых тщательно оберегаемых тем, задел массу политкорректных "святынь". Причём, сделал это безо всякой натужности. Его песни удивительно органичны, почти пластически народны. А что сюжеты шокирующи Ну так и Стенька Разин за борт выбросил не мешок с фруктами, а княжну, и казаки, что "пидманули" Галю, были эпически жестоки.
На вопрос, почему так много ненормативной лексики, Елизаров пожимает плечами: во-первых, перед детьми такое петь никто не собирается, а во-вторых, речь зачастую идёт о ситуациях, когда нельзя высказаться цензурно. Допустим, про некоторых политиков - сложно сказать, что он просто "украл". Крадут кошелёк в трамвае. А когда речь идёт о миллиардах, изъятых у граждан и государства, требуется совсем иная лексика.
Да, большинство песен имморально. При этом у Елизарова налицо нравственный императив - нечто вроде "красть плохо, святые святы, подонкам бой". Вполне в русле митьковской формулы: мораль - это не ругаться матом, а нравственность - не предавать.
Свой жанр Елизаров именует "бард-панк-шансоном", хотя оговаривается, что определение достаточно искусственно. "Во главе - текст, и его сопровождает простой, легко запоминающийся мотив. Речь ни в коем случае не идет о юморе. Я пытаюсь вытащить потустороннюю изнанку веселья".
Елизаров - это такой голос коллективного бессознательного, помноженный на энергию независимой культуры. Его острие направлено против гуманистического конформизма. Елизаров радует и задевает. Это особая подвижная природность, одновременно серьёзная и весёлая. Что обитает сегодня вне культурного контекста и "Болотной", и "Поклонной".
Апостроф
Владимир Винников
28 марта 2013 0
Олег КАШИН. Развал. Действующие лица свидетельствуют (серия "Наследие царя Бориса"). - М.: Алгоритм, 2013, 320 с., 3000 экз.
Жанр интервью и бесед, да еще собранных в одной книге, донельзя коварен. Когда-то Лев Толстой заметил, что каждый из нас "подобен дроби, числитель есть то, что он есть, а знаменатель - то, что он о себе думает; чем больше знаменатель, тем меньше дробь". С этой точки зрения всякая беседа есть перемножение одной дроби на другую, а любая книга таких бесед - перемножение между собой получившихся дробей.
Олег Кашин - признанная "звезда" современной российской журналистики. И по заслугам. Пишет легко, ярко, афористично. Но - лукаво. "С тем, что наша родина - СССР, спорить сегодня не принято. Ностальгия по советским временам давно превратилась в полноценную отрасль российского шоу-бизнеса. "Дискотеки восьмидесятых" собирают гораздо более внушительные аншлаги, чем концерты любых современных звёзд. Советское кино пользуется неизменным спросом в магазинах, торгующих DVD-дисками. Литературоведы предсказывают новый всплеск моды на советскую литературу..." Возражения есть?
Возражений нет. Факты перечислены верно и с блеском. Но какой вывод из них следует? А вот, извольте: "Советское детство" - это понятнее и ближе..."
То есть, дело не в высочайшем художественном качестве лучших образцов советской культуры - особенно по сравнению с нынешними российскими аналогами; не в тех ценностях, которые она - опять же, в лучших своих образцах, - воплощала и выражала? Дело, оказывается, всего-навсего в банальной "ностальгии" по тем безмятежным детским временам, когда и трава была зеленее, и деревья выше? Ай, да Кашин!..
И это - не случайность, это, если хотите, жизненное кредо ("символ веры"). Ключевая антитеза здесь: "принято/не принято". Кем принято, почему и зачем, насколько соответствует действительности - не так важно. Помните номенклатурно-застойное "есть мнение"? Ничего никуда не делось, только изменило формы выражения.
"Слово "революция" применительно к событиям 1991 года как-то не прижилось, но это действительно была революция - смена элит была не мнимой, как принято считать сейчас, а почти тотальной..."
Вообще-то понимать под революцией "смену элит", а не смену социально-политического строя - причем, не любую и не просто смену, а непременно смену устаревшего более новым и передовым,- можно только в эпоху победившего "постмодерна", когда важны не идеи сами по себе, а то, кто их высказывает... Да и говорить о "тотальной смене элит" в России и на всём постсоветском пространстве после 1991 года - тоже очень большое лукавство. Не надо даже кивать на Назарбаева и Каримова - если "покопаться" в делах любого из олигархов, там без особого труда можно обнаружить "смотрящих" из "ЦКГБ".
В общем, уже из предисловия к рецензируемой книге становится ясно, что Олег Кашин позиционирует себя критиком и даже противником действующей в современной РФ "вертикали власти", но критиком и противником такого респектабельного, можно даже сказать - "старономенклатурного", толка. Эдакий просвещенный патриотизм с фуа-гра, лыжными курортами в швейцарских Альпах и картой французских вин. Это очень хорошо, когда за твоей спиной есть сверхдержава и глобальная идеология. И очень странно, чтобы не сказать хуже, когда всё это предстоит восстановить, и очень многое - создать заново.
