Газета День Литературы - Газета День Литературы # 92 (2004 4)
***
Еще живут в Орле мои друзья,
Еще плывут туманы над Окою,
Но возвратиться мне уже нельзя
Туда, где жил я каждою строкою.
И все белей в полях моих, белей.
Студеный ветер бродит по равнине.
Какой же будет горький юбилей,
Когда и это все в душе остынет!
Когда на миг задумавшись, на час,
Суровый глас услышу над землею,
И, оглянувшись, не увижу вас
В сиянье звезд — над бездной мировою!
ВОРОБЕЙ
Что-то звездное, что?.. Не спеши, не спеши,
И не множь понапрасну скорбей…
В этой синей тиши, в этой древней глуши
Ты сегодня один, воробей.
Посиди на моем ненадежном окне,
Почирикай в густую листву.
Ты сегодня один, кто заглянет ко мне
И увидит поваленный стул.
А бывало тебя я с окошка кормил,
Сыпал пригоршни скачущих крох.
Может, нынче тебе этот завтрак не мил,
И ты в чем-то учуял подвох?
Тот же день на дворе, то же солнце в траве,
Те же осы летают, звеня.
Даже тот же ползет по стене муравей…
Только нет в этом мире меня.
***
В. Смирнову
Осень дышит мне в спину. Родился таков.
Ни друзей и ни птиц — все укрылись от ветра.
И не их в том вина, что не стало деньков,
Тех веселых деньков, нам отпущенных щедро.
Это просто любовь собирает цветы
И пускает венки в студенеющих водах.
Это просто ты вздрогнул у тихой черты,
За которой уже и бессмертье, и отдых.
Просто время пришло, дни такие пришли.
Вот и сын твой подрос, твоя юная вечность.
Все теперь хорошо, поклонись до земли
Своей странной судьбе за ее быстротечность.
Посиди над рекой, поглядись в молоко
Ее утренних снов, в их дыханье парное.
Никогда ты не видел таких облаков
Над своей головой и своею страною!
***
А. Кувакину
Так дохнуло далекой зимой
На веселое наше бесснежье,
Что не стало дороги прямой,
И кривую-то видим все реже.
В этой тьме, что уснуть не дает,
В этой вечности, вставшей за спины,
Слышны темные гулы болот
И осенние песни рябины.
Я всё больше теряюсь во мгле
Этих дней, вечеров, перепутий.
Я не помню уже, сколько лет
Этой долгой болезненной жути.
Я всё ждал, что товарищ придет,
Что любимая встанет навстречу.
Но тридцатая осень — и вот:
Я один в этот памятный вечер.
Всё, что будет, уже сочтено.
Знать об этом — душе не пребудет.
Просто время такое: темно.
И боюсь, что темней еще будет.
***
Н.
Слушай, выпьем вина! Это море мудрей наших бед.
Посидим на камнях, побросаем медузам монетки.
Может именно здесь начинается тот самый свет
В белой пене дождя, шуме волн и под ругань соседки.
Мы научимся жить, будто время уже истекло,
Будто ангелы к нам забредают по-свойски на ужин,
И мы вместе сидим и глядимся в живое стекло,
Где шевелятся звезды внутри и сияют снаружи.
В этой толще воды — столько судеб, надежд, голосов,
Что становится страшно, когда зачерпнешь их рукою!
Будто вечности гулкой вращается здесь колесо,
В белых брызгах дробясь и неся в измеренье другое.
…Почему ты не спишь? Этой сказке не будет конца.
Обними меня крепче, прижмись — и откроется море:
В белых космах волос и суровых морщинах лица,
Острых скулах валов и с извечной тревогой во взоре.
***
Слава Богу, слава Богу —
Боль проходит понемногу.
Ветер дует, снег идет,
В Антарктиде тает лед.
Жизнь проходит понемногу.
Всё когда-нибудь пройдет.
Всё когда-нибудь случится.
Всем когда-нибудь в полёт.
Надо только доучиться,
И — вперёд!
Геннадий Красников ВЕЩАЯ ПТИЦА
***
Что же льёшь ты шампанское мимо,
доводя до кипения снег? —
всё равно уже неотвратимо
на развалинах "третьего Рима"
двадцать первый безумствует век!
Кто бы мог и подумать: так скоро!
То ли в колокол бить, то ли выть, —
возродится лопух у забора,
повторится Содом и Гоморра,
а четвертому Риму не быть.
Спит Германии сумрачный гений,
видит детские сны Старый Свет,
грезит Франция без угрызений,
только нам от скорбей и сомнений
не бывало покоя и нет.
В ваших снах: от Москвы до Сибири —
ни страны, ни могил, ни креста,
но последним пророчеством в мире
бездна русской немереной шири
и во сне вам страшнa неспроста.
Пусть Россия, как вещая птица,
на пути вам вставала не раз,
с кем еще, без неё, вам сразиться,
кто ещё о вас будет молиться,
кто оплачет, безумные, вас!..
За бесстрашное наше веселье —
разливайте старушку Клико,
может быть, на всемирном похмелье
нам покажется за канителью, —
что расплата ещё далеко!
***
К чему снится
Темная птица,
камнем летящая,
в грудь мне стучащая
клювом лазоревым,
взглядом назойливым,
лапой когтящею
и леденящею,
жгучими крыльями,
серыми тыльями?..
Кто ты, молчунья? —
Злая вещунья,
неба посредница,
добрая вестница,
или взбешенная
совесть бессонная?
Скажи, птица,
чему сбыться?
P.S.
…Взметнулася без слов,
как Феникс из огня:
"В библиотеке снов
ты сам нашел меня".
***
Пока гром не грянет, мужик не перекрестится.
Русская пословица
Уже давно твой дом стоит вверх дном,
в твое окно давно беда стучится, —
какой ещё ударить должен гром,
чтобы собрался ты перекреститься?!
Чужая речь, чужой Содом кругом,
чужим богам ведут тебя молиться,
какой ещё на свете нужен гром,
чтобы собрался ты перекреститься?
Со всех сторон над русским мужиком
любая сволочь ржет и веселится, —
какой тебе еще придумать гром,
чтобы собрался ты перекреститься?
