Анна Гранатова - Клан Ельциных
В ноябре 1970 года «Салют» приступил к программе ДОС — долговременной орбитальной станции — на базе уже построенных корпусов военной станции «Алмаз». В Филях шла сборка, а электрические испытания планировались на «королёвской» фирме в Подлипках. В это время ведущим конструктором станции в Подлипках был Юрий Павлович Семенов, а его заместителем — Валерий Викторович Рюмин. Впоследствии Семенов стал академиком, руководителем нынешней РКК «Энергия», а Рюмин — летчи-ком-космонавтом, дважды Героем Советского Союза. Испытания станции в Подлипках шли круглосуточно под очень жестким контролем Совета Министров
Менее чем за полтора года, с августа 1969 года по март 1971-го, были проведены 30 пусков ракет УР-100К, ставших одним из самых совершенных образцов военного вооружения
Первую в мире орбитальную станцию «Салют» вывели на орбиту ракетой «Протон» 19 апреля 1971 года. В Государственной комиссии долго обсуждали, как назвать станцию. Перед вывозом носителя на старт руководитель проекта А.И. Киселев вместе с Ю.В.Дьяченко и В.В. Палло предложили название — «Заря». Его одобрили. Однако когда станция была уже на орбите, кто-то вспомнил, что первый китайский спутник тоже назывался «Зарей», так что решили не изобретать велосипед и назвали станцию так же, как и ее родное КБ — именно это название Госкомиссия передала в ТАСС — «Салют».
По сути, ученые КБ «Салют» и завода им Хруничева вместе ковали ракетный щит Родины…
В начале 1990-х годов произошло событие, которое имело колоссальные последствия для аэрокосмической отрасли. Прекратил свое существование Советский Союз. Последовавшие за этим катаклизмы не миновали, конечно, Филей. И на заводе имени Хруничева, и в КБ «Салют», которое 28 декабря 1991 года получило статус самостоятельного Государственного предприятия РСФСР, если и выдавали зарплату, то она никак не соответствовала ни классу работы, ни уровню ответственности при его выполнении. Между тем на боевом дежурстве стояли филевские ракетные комплексы PC-18, на орбите функционировала беспилотная космическая станция «Алмаз-1» (последняя станция из серии челомеевских «Алмазов»). Но главное — на орбите трудился пилотируемый комплекс «Мир» и регулярно принимал космонавтов… За всем этим обширным «хозяйством» необходим был постоянный контроль, равно как и за техническим и стартовыми комплексами на Байконуре. А в это время на космодроме творилось нечто невообразимое!
Вся боевая филевская продукция одномоментно попала под нож в рамках международных договоров о сокращении стратегических наступательных вооружений, родилось резонное предложение: использовать сокращаемую военную ракетную технику для решения научно-технических задач, а также в коммерческих целях, то есть обратить боевую УР-100 в ракету космического назначения со звучным именем «Рокот».
Государство возложило задачу подобной конверсии на завод имени Хруничева. В правительстве приняли к сведению, что финансирование всех работ (государственных по определению), включая строительство стартового комплекса на космодроме Плесецк, завод берет на себя.
В США русским ученым откровенно заявили: пока вы не возьмете в компаньоны серьезную американскую фирму и не станете «отстегивать» ей за маркетинг, в котором вы пока ничего не понимаете, ваши дела не пойдут, просто так вас с букетами ваших ракет в руках никто и никогда на рынок не пустит
Так в январе 1993 года образовалось совместное предприятие ЛХЭ (Локхид — Хруничев — Энергия) и был подписан контракт с фирмой «Моторола» на сумму около 200 миллионов долларов на три запуска «Протонов» для выведения на орбиту 21 спутника связи системы «Иридиум».
Для завода имени Хруничева, как, впрочем, и для всей ракетно-космической отрасли, это был первый международный коммерческий контракт.
Чтобы попасть на мировой космический рынок, нужно было научиться торговать, бороться с конкурентами, решать множество вопросов, абсолютно несвойственных сугубо секретному на протяжении многих лет предприятию.
Летом 1993 года президент страны Борис Ельцин пригласил нескольких директоров крупных предприятий на госдачу в Огареве, где в непринужденной обстановке попросил высказаться в том числе и по вопросам выхода на международный рынок. Помощников рядом с ним не было, президент сам записывал вопросы и предложения. Начал он с «Салюта». Ельцину показали проект указа по данному вопросу. Он попросил передать проект своему помощнику, и неделю спустя после соблюдения юридических формальностей и получения необходимых виз распоряжение было подписано…
Первая встреча Ельцина с «Салютом» была еще в то время, когда он был первым секретарем Московского горкома партии и посетил КБ «Салют». Встреча прошла неплохо, и закончилась она в 2 часа ночи. Особенно Б.Н. Ельцина интересовала социальная программа завода. Он, в частности, задал вопрос: «Что требуется, чтобы эта программа была решена в этой пятилетке?» Ему ответили: 30 тысяч кв. метров жилой площади для начального переселения людей, чтобы снести 5-этажные дома и на их месте построить современные кварталы. Вопрос был решен положительно.
Когда Б.Н. Ельцин уже был президентом России, то тоже приехал на завод и вспомнил вдруг: «Когда я был секретарем горкома партии, мы договорились снести пятиэтажки и на их месте построить современные дома. «Сделано». — «Не может быть!» — «Поедемте, посмотрим». Борис Николаевич убедился в правоте скзанного: «С такими людьми можно иметь дело!»
7 июня 1993 года президент Ельцин распорядился образовать Государственный космический научно-производственный центр имени М.В. Хруничева на базе завода и КБ «Салют». 9 января 1994 года вышло подписанное председателем правительства России Черномырдиным положение о новом Космическом центре имени Хруничева. Таким образом, правительство довело до логического завершения процесс формирования в России ракетно-космической фирмы в современном понимании этого термина. Для филевцев «ста-тус-кво» был фактически узаконен
С небес — на землю
Вот на таком легендарном предприятии трудились семья Дьяченко и дочь будущего президента России. Прошло еще некоторое время, и история с варежкой стала, как навязчивый сон, преследовать Алексея. Прекрасная незнакомка в спортивном лыжном костюме, словно Золушка, потерявшая хрустальную туфельку, раз за разом вставала перед глазами конструктора… И тут Алексей с удивлением для себя обнаружит, что его прекрасная незнакомка… работает в соседнем с ним кабинете! Он постарается выяснить у своих коллег, что за черноволосая девушка работает с ним по соседству…
— Таней ее, кажется, зовут… МГУ закончила. Здесь — по распределению. Она не москвичка, приезжая. У нее вся родня на Урале…
Вот и все, что удалось Алексею разузнать. Но сам факт того, что его прекрасную незнакомку с лыжни и коллегу с «Салюта» звали одним именем — Татьяна, — окончательно рассеял сомнения. Да, это была она! Девушка его мечты!
Инсценировать встречу в буфете было уже несложно. Помогал Алексею в этой интриге его родной брат, кандидат наук Василий, тоже с «Салюта». Игра вышла красивой, романтичной… А за этой якобы случайной встречей последовало знакомство с лабораторией баллистики, изучение нового программного обеспечения… Так Татьяна познакомилась со своим вторым мужем, инженером-конструктором и сыном конструктора, Алексеем Дьяченко.
Знакомясь с Татьяной, Алексей и не догадывался, на птицу сколь высокого полета замахнулся. Он и не представлял, что перед ним — дочь будущего президента страны. Впрочем, царственная независимость Татьяны выдавала в ней «королевскую кровь». Всем своим видом она давала понять, что не родился еще на свет мужчина, для которого она согласится стать прислугой и домохозяйкой. Так же, как она отказала Вилену Хайтруллину сопровождать его после МГУ в Башкирию и переезжать с ним, словно жена военного, с места на место, — точно так же она откажет любому!
Она не эгоистка. Просто у нее своя голова на плечах, и она имеет право на свою собственную жизнь. Впрочем, Алексея Дьяченко радовало общество независимой женщины. И пока он завоевывал ее сердце, отца Татьяны потихоньку продолжали «повышать». Он все еще оставался партийным лидером Урала, но у него уже появились серьезные связи в Москве. Егор Лигачев из ЦК КПСС все чаще названивал Ельцину в Свердловск… Таня знала об этом — и успех партийной карьеры папеньки не мог не отразиться на ее поведении.
За 11 лет работы в КБ «Салют» дипломированный «математик, системный программист» Татьяна никогда не вспоминала своего первого мужа, Вилена Хайтруллина, зато любила рассказывать про его сына Бориса — на какие соревнования поехал, как у него дела в школе.
Свадьбе Татьяны и Алексея во многом способствовал старший сын главного конструктора «Салюта» Юрия Васильевича Дьяченко, тоже конструктор, Василий. Близкий коллега Татьяны, Василий и через контекст служебных разговоров сумел представить Алексея девушке в наилучшем свете. Это Василий делал вопреки просьбам отца, Юрия Васильевича, который изначально воспротивился браку «со строптивой барышней». Конструктор Василий Дьяченко считал Татьяну идеальной партией для своего младшего брата.
