Евгений Додолев - БереZOVский, разобранный по буквам
Столичная мэрия также имеет шанс воспользоваться некоторым ухудшением позиций главы Кабинета. В частности, стало известно о заключении соглашения об экономическом сотрудничестве между правительством Москвы и Ассоциацией финансово-промышленных групп, которую возглавляет постоянный и непримиримый оппонент Черномырдина, бывший первый вицепремьер 0. Сосковец. Объединение усилий этих двух политиков, возможно, является для Черномырдина дурным предзнаменованием. Такой тандем может свидетельствовать о том, что столичный мэр нашел общий язык с президентскими структурами.
Наряду с Лужковым активизировался и глава Совета Федерации (СФ) Строев, который также предпочел игру на президентском поле, поддержав идею выборов депутатов Думы по мажоритарному принципу и получив от президента карт-бланш на активную внешнеполитическую игру во время своего визита в Закавказье. В то же время глава СФ занял весьма популярную у региональных лидеров позицию критики слабости и непоследовательности федерального центра. В целом ситуация в регионах России продолжает развиваться в направлении кризиса существующей федеративной модели, основанной на этнонациональном принципе.
Малорезультативными вновь оказались усилия российского руководства по разрешению кризиса в Чечне. Решались вопросы протокольного характера. С другой стороны, активизировалась деятельность прочеченского лобби в российских структурах исполнительной власти, особенно в Думе, где защитники чеченских сепаратистов начали готовить депутатов к мысли о том, что изменить статус Чечни совсем несложно, причем при этом можно освободить и себя, и исполнительную власть от лишних хлопот (тезис об одной поправке к Конституции). Продолжили развиваться негативные процессы в сопредельных с Чечней республиках, прежде всего в Дагестане, где складывается мощная ваххабитская оппозиция нынешнему дагестанскому руководству, выступающая с антироссийских позиций.
Ситуация на Северном Кавказе для Кремля осложнилась и в связи с итогами выборов президента Северной Осетии. Новый президент этой республики А. Дзасохов настойчиво заявляет о своем несогласии с курсом российской исполнительной власти.
Левоцентристская думская оппозиция во главе с лидером КПРФ Г. Зюгановым сделала ставку на усиление позиций группировки Черномырдина и пошла, навстречу требованиям главы фракции пропремьерского движения НДР Шохина о строгом соблюдении «пакетных» соглашений, что позволило бы этой фракции самостоятельно решить вопрос о главе комитета по обороне, который ныне возглавляет Л. Рохлин. Кроме того, руководство фракции КПРФ, идя навстречу пожеланиям близких к Черномырдину думских кругов, решило вывести из президиума Думы С. Бабурина, известного своей нелюбовью к КПРФ и ее лидерам, а также выступавшего против ратификации «большого» российско-украинского договора.
Давление, оказанное оппозицией на Рохлина и Бабурина, привело, однако, к неблагоприятному для руководства фракции развитию внутрифракционной ситуации. Пытаясь самортизировать внутри-фракционный разлад, верхушка КПРФ заняла весьма жесткую позицию по вопросу о государственных символах России, приняв решение единогласно голосовать против введенных указами Президента герба, флага и гимна РФ. Не став дожидаться решения руководства Думы, Рохлин заявил о том, что покидает свой пост; по некоторым слухам, этот вынужденный шаг Рохлин сделал после проведения консультаций с Зюгановым, который обещал генералу поддержку его движения в том случае, если Рохлин добровольно оставит пост главы комитета, что ослабит последствия внутрифракционного кризиса в КПРФ.
Политический процесс в стране под давлением фактора приближающихся парламентских и президентских выборов после «года согласия и примирения» входит в новую конфронтационную фазу жесткой борьбы за власть, а поэтому каучуковые формы коалиции мало кого устроят, особенно в «партии власти», которая намерена сконцентрировать в своих руках основные ресурсы.
Наиболее мощный импульс российская политика получила в результате проведенного в Давосе мирового экономического форума. Попытка «блока четырех» (Б. Березовский, В. Гусинский, А. Смоленский, М. Ходорковский) объединиться вокруг Черномырдина как единого кандидата от элиты на президентских выборах 2000 года была встречена в президентском окружении крайне нервозно. Ельцин предпринял серьезные усилия для срыва предполагавшихся договоренностей, одновременно начав менять конфигурацию сил в своем окружении и внутри правительства. Особенно сильный удар по наметившемуся альянсу Черномырдина и «блока четырех» президент нанес в ходе состоявшейся накануне Давосского форума встречи с руководителями ведущих средств массовой информации России, где Ельцин дал понять, что он возражает против поиска преемника за его спиной и без учета его мнения.
Из конфиденциальных источников стало известно, что неожиданный приезд первого вице-премьера А. Чубайса в Давос (участие Чубайса в форуме не предполагалось) был инициирован самим президентом и его семьей в лице дочери Т. Дьяченко. В Давосе Чубайс не только сыграл роль «царского ока», но и порекомендовал ряду банкиров, придерживающихся ориентации на группу «молодых реформаторов», и, в частности главе ОНЭКСИМбанка В. Потанину, держаться подальше от «заединщиков», за которыми с подозрением следит глава государства. Кроме того, не лишены, по-видимому, оснований предположения, что в ту же игру был вовлечен и известный международный финансист Дж. Сорос, тесно связанный с группой Б. Немцова — Б. Бревнова и женой последнего Г. Уилсон. Свою роль сыграло, по мнению экспертов, острое столкновение с Березовским, спровоцированное Соросом на заключительной Давосской пресс-конференции, а также, возможно, не вполне продуманное заявление Березовского в связи с этим инцидентом. Российский банкир выразил мнение о недопустимости массированных капиталовложений со стороны иностранцев в стратегические отрасли российской экономики, очевидно, имея в виду в первую очередь предстоящую приватизацию «Роснефти», которую Березовский и хотел бы уберечь от участия в ней крупных иностранных капиталов. В результате этих высказываний Сорос якобы выступил с угрозами вывести из России собственные портфельные капиталовложения и спровоцировать аналогичное поведение других иностранных портфельных инвесторов. Неизвестно, повлияли ли эти высказывания Сороса на поведение портфельных инвесторов на российском рынке ценных бумаг, однако в начале прошедшей недели было зафиксировано очередное резкое падение акций ведущих российских компаний, что было особенно неприятно в силу того, что одновременно с этим в России начала свою деятельность комиссия МВФ, рассматривающая возможность предоставления России очередного транша расширенного кредита, а также дешевых кредитов Всемирного банка. В это же время шли немаловажные, с точки зрения группы Чубайса, переговоры с Европейским союзом об условиях вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО).
Подозрительность президентского окружения в отношении возможности сговора банкиров и политиков за спиной Ельцина, неблагоприятные тенденции в развитии социально-экономической ситуации в стране и на российском фондовом рынке, зримые признаки недовольства со стороны влиятельных международных финансовых кругов, тесно связанных с группировкой «молодых реформаторов», а также ряд других обстоятельств, по-видимому, и стали причиной резкого изменения отношений внутри российского истеблишмента. В то время как Черномырдин превратился на некоторое время в теневую фигуру и решил в целях самосохранения держать дистанцию между собой инев меру активным «блоком четырех», начав сближение с сомневающимся в его лояльности президентом, Ельцин, по-видимому, полностью овладел инициативой. Он объявил о том, что «молодые реформаторы» в обмен на их лояльность могут рассчитывать на поддержку со стороны президента вплоть до истечения срока его полномочий.
Фактически президент изменил систему координат, в рамках которой еще недавно осмысливалась ситуация в российских верхах: после потери в январе 1998 года «молодыми реформаторами» ведущих контрольных функций в правительстве эта группа утратила свою самостоятельность, в то время как Черномырдин как бы выиграл партию у президента, который весной 1997 года приставил к главе Кабинета «молодых реформаторов» и лишил таким образом могущественного премьера пространства для политического маневрирования. В сложившемся раскладе «молодые реформаторы», по сути дела, выпадали из орбиты президентского влияния и попадали во вполне естественную функциональную зависимость от усилившегося премьера, выполняя при этом второстепенные, чисто служебные задачи, а кроме того, становились козлами отпущения в правительстве и первыми кандидатами «на вылет» из Кабинета в случае его переформатирования. В новой же системе координат, которую
