Андрей Буровский - Бойня 1993 года. Как расстреляли Россию
Если слабонервные «туземцы» соглашаются (а они чаще всего соглашались), героический предприниматель нагружает их плодами своих ценных советов. Советов много, они противоречат друг другу, а некоторые из них откровенно безумны. Например, горнодобывающему предприятию советуют вложить как можно большие суммы в строительство жилья для рабочих или в ведение сложных и долгих изысканий. Неважно, во что — лишь бы было дело долгое и неприбыльное, чтобы связать свободные активы предприятия.
Сбыт продукции? Не вопрос! Подписываем договор об исключительном сбыте продукции только корпорации «Наебишен корпорейшен» [28]. Все счастливы, что вступление предприятия в рынок произошло так легко и просто, спасибо доброму Майклу Баттоксу из «Наебишен корпорейшен»!
Дальше все просто: договор не выполняется, деньги не перечисляются, а продавать никому другому, кроме «Наебишен корпорейшен», продукцию предприятия нельзя — за этим внимательно наблюдают специально нанятые адвокаты. В договоре заранее оговорены такие штрафные санкции, чтобы и правда никому другому продавать было нельзя.
В условиях «шоковой терапии» и галопирующей инфляции предприятие быстро ложится набок, тем более что свободные средства связаны богзнает чем. И неважно, что именно будут делать руководители предприятия! Что бы они ни делали, Майкл Баттокс или его представители легко объяснят, что они все делают неправильно. Его рекомендации не выполняются, вместо конструктивной работы все погрязли в мышиной возне и в банальном стяжательстве.
А раз так, то и его лучезарные обещания никак не могут быть реализованы. И любой адвокат вам это объяснит легко и просто.
Но где же Майкл Баттокс?! Ведь даже этих объяснений никто не получает! Он за границей. Его не достать, телефоны не отвечают, а секретарша объясняет, что шеф очень занят спасением экономики Марса.
В действительности счастливый обладатель 5 % акций мирно отдыхает на модном курорте и просто выжидает нужное время. Куда ему спешить? Скоро предприятие разорится, и на нем появится еще один «спаситель». Джонни Факер из Короворазводительного колледжа штата Айова предлагает покрыть долги, выплатить зарплату, спасти от налоговой — если ему уступят. Ну, скажем, 20 % акций.
В конечном счете предприятие полностью переходит под контроль Баттокса и Факера, и тут «вдруг» оказывается, что за отгруженную полгода и год назад продукцию ему должны приличную сумму, стоимость акций еще возрастает, и проходимцы становятся очень богатыми людьми.
Так что возмущение Джеффри Сакса неправильным поведением туземцев совершенно логично и вписывается в линию, предписанную такого рода деятелям.
Российские приключения Великого БлаготворителяЕще один «великий экономист» и очередной «эффективный менеджер», наследивший в России, — небезызвестный венгерский еврей Дьердь Шорош. Его отец, видный деятель местной еврейской общины Тивард Шварц, в 1936 году «венгеризировал» свою фамилию и стал Шорошем. В 1947 году его сын Дьердь переехал в Англию и в стране англосаксов сделался Джорджем Соросом.
Сам Сорос объясняет свой фантастический финансовый успех своей экономической теорией «рефлексивности фондовых рынков». Суть теории проста, автор делится ею в своей книге «Алхимия финансов» (по моим данным, на русский язык не переведена). Так вот: цены на ценные бумаги — категория чисто психологическая. Решения о покупках и продажах ценных бумаг принимаются в ожидании цен в будущем. А на эти ожидания можно и нужно оказывать выгодное для себя информационное влияние. Как?! В первую очередь через СМИ.
Как видите, Сорос-Шорош очень откровенно объясняет, как именно он наживал деньги — «оказывал информационное влияние» на интересующие его ценные бумаги. Под влиянием одной кампании в СМИ истеричные люди начинали их продавать, а Сорос скупал. Потом следовала новая кампания, акции росли в цене, и Сорос их продавал.
Собственно, это неново... еще в 1920—1930-е годы отец Джона Кеннеди, Джозеф Кеннеди нажил состояние методом, который на жаргоне игроков на бирже назывался «украшение витрин». Агенты Джозефа Кеннеди начинали постоянно продавать и покупать мелкие партии каких-либо акций, и множество. обитателей «поля чудес» под названием «биржа» решали — в этих акциях есть что-то особенное, раз они все время мелькают в числе тех, что продаются и покупаются. Разумеется, если задавались вопросы, агенты Джозефа Кеннеди напускали на себя таинственность и тем еще больше раззадоривали наивных буратин, которые закапывали на его «поле чудес» свои золотые сольдо.
Спрос на акции возрастал, вместе со спросом росла и стоимость. Джозеф Кеннеди избавлялся от подорожавших акций, прекрасно понимая, что долго держать их не стоит, цена их дутая. А обобранные им наивняки, вероятно, должны были радоваться, что заплатили за дорогой опыт.
Джордж Сорос делал то же самое, причем даже грубее, чем Джозеф Кеннеди: создавал видимость стоимости того, что никакой стоимости на самом деле не имело. А потом «впаривал» возросшую стоимость тем, кто покупался на эту газетную шумиху.
Карьера Сороса в США началась в 1956 году с так называемого «международного арбитража»: ценные бумаги покупались в одной стране и продавались в другой. Существовали довольно строгие законы, ограничивавшие торговлю акциями и облигациями различных займов, но Сорос нашел хороший вариант: начал продавать пакеты ценных бумаг, акций, облигаций и варрантов до того, чем они могли быть официально отделены друг от друга. Этот способ он красиво назвал «методом внутреннего арбитража».
Сорос уже был миллиардером к 1992 году, проводя громадные авантюры через свой хедж-фонд, зарегистрированный в офшорной зоне — на заброшенном в Карибском море тропическом острове Кюрасао. Впрочем, это только один из фондов, которые контролирует Сорос. Тут надо уточнить, что хедж-фонд (hedge fund) — это частный инвестиционный фонд, не ограниченный обычным нормативным регулированием. Управляет таким фондом профессиональный инвестиционный управляющий, который почти не несет ответственности перед государством, да и вообще ни перед кем.
Сравнить существование хедж-фондов можно разве что с существованием в XVII–XVIII веках каперов — не то чтобы совсем пиратов. а таких взявших лицензию у своего государства частных лиц, которые на свой страх и риск ведут захват кораблей страны, с которой их государство в данный момент ведет войну.
Хотя, конечно, деятельность каперов и намного опаснее, и куда благороднее деятельности хедж-фондов, а знаменитые Морган или Мансфилд куда привлекательнее Сороса, но суть примерно та же — государство дает частным лицам право творить определенную долю бесправных действий.
Знаменитым Сорос стал после «черной среды» — сентября 1992 года.
В тот день, для него вовсе не черный, Сорос «заработал» больше миллиарда долларов на внезапном падении английского фунта стерлингов против немецкой марки. Накануне Сорос тесно общался с президентом Бундесбанка Гельмутом Шлезингером. Он точно знал, что Германия не предполагает понижения учетных ставок, то есть располагал информацией, которую экономисты называют «инсайдерской». Это служебная информация компании, которая в случае ее раскрытия способна повлиять на рыночную стоимость ценных бумаг компании.
В Федеральном законе от 27.07.2010 № 224-ФЗ «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» говорится, что «под инсайдерской информацией понимается точная и конкретная информация, которая не была распространена или предоставлена (в том числе сведения, составляющие коммерческую, служебную, банковскую тайну, тайну связи (в части информации о почтовых переводах денежных средств) и иную охраняемую законом тайну), распространение или предоставление которой может оказать существенное влияние на цены финансовых инструментов, иностранной валюты и (или) товаров (в том числе сведения, касающиеся одного или нескольких эмитентов эмиссионных ценных бумаг (далее — эмитент), одной или нескольких управляющих компаний инвестиционных фондов, паевых инвестиционных фондов и негосударственных пенсионных фондов)» [29].
Среду 16 сентября 1992 года Сорос называет «белой». Самого Сороса стали называть «Человеком, который сломал Банк Англии», а введение новой европейской валюты пришлось отложить на пять лет.
Судя по многим признакам, Сорос приложил руку и к валютному кризису в Мексике в 1995 году.
В том же 1995-м в Японии иена начала стремительно расти по отношению к доллару — с 128 до 78 иен за доллар к лету 1996 года. Сорос же покупал на доллар 110–120 иен, а выкупал доллары обратно уже за 80–90 иен. Японское экономическое чудо (то самое!) приказало долго жить, «зато» он получил более чем двадцатипроцентный доход с суммы в 15–20 миллиардов долларов.
