И Гапанович - Военные рассказы и повести Куприна
Обзор книги И Гапанович - Военные рассказы и повести Куприна
Гапанович И И
Военные рассказы и повести Куприна
И.И. Гапанович
Военные рассказы и повести Куприна
В конце 19-го и начале 20-го веков наблюдается подъем в русской литературе, справедливо получивший наименование Серебряного века. Если в предшествующий период была тенденция создавать монументальные художественные произведения в форме романов и повестей, то к началу нового столетия наиболее распространен]!ой формой становится рассказ. Наряду с рассказами писались повести, которые печатались в популярных журналах, либо издавались отдельными сборниками, из которых наиболее известными были сборники издательства "Знание". Вокруг издательства "Знание" в то время собралась группа писателей разных направлений. Романисты 19-го века создавали свои произведения, стоя перед действительностью, наблюдая жизненные детали и нанося их на широкую канву своих романов; писатели начала 20-го века стояли среди самой жизни и выбирали отдельный материал для своих рассказов. Таких писателей было немало. Куприн отличался от авторов-бытовиков, главным образом изображавших какую-нибудь одну сторону жизни, тем, что его интересовали все стороны жизни, всякие ее проявления не только внешние, но и глубинные, психологически значимые. Однако, его метод отличался от психологического метода классического романа. Будучи современным писателем Куприн, по аналогии с новыми веяниями в живописи и музыке, работал крупными мазками и для обрисовки характеров действующих лиц использовал прием передачи впечатлений, то есть писал в стиле импрессионизма. По своей популярности среди читателей он стоит наравне с такими известными писателями как Короленко, но без его меланхолии и гуманизма, или как Горький, но без его политической и моральной направленности. У Куприна было свое лицо: он чувствовал любовь к жизни и умел передавать это чувство читателям, но он не стремился делать какие-нибудь выводы из изображаемой жизни и как-нибудь поучать читателя. Его произведения в высшей степени объективны, они сами говорят за себя.
Александр Иванович Куприн (1870-1938) получил военное образование в кадетском корпусе и юнкерском училище и по окончании служил в 46 Днепровском полку. Оставив военную службу, он должен был заниматься самой разнообразной работой, порой очень тяжелой, пока не устроился журналистом в Киеве. Его ранние небольшие рассказы привлекли внимание Чехова, который пригласил его в Петербург и нашел ему работу в известном "Журнале для всех". Это был большой успех для начинающего писателя. Материал для своих первых рассказов Куприн брал из собственного жизненного опыта, который дала ему служба в пехотном полку на окраине России, затем служба во время Первой мировой войны в Финляндии и, наконец, события гражданской войны, а именно обстановка в армии Юденича во время отступления от Петрограда.
К числу главных произведений Куприна, с военной тематикой можно отнести трилогию Кадеты, Юнкера, Поединок. Повесть Поединок, доставившая писателю широкую известность, является наиболее совершенной из трех. Идейно эта повесть в корне противоречит Юнкерам, произведению, написанному в эмиграции, но об этом будет сказано ниже. В своих произведениях Куприн изображал отдельные эпизоды военной жизни, а также ее более широкие стороны, которые воплотились в создании военной трилогии. Особую группу по тематике в его творчестве составляют рассказы, написанные после революции 1905 г. и заграничные произведения. Эта классификация частично совпадает с хронологией написания произведений Куприна, но в некоторых случаях наблюдается несовпадение.
Одним из первых произведений Куприна является рассказ Дознание (1894), фабула которого представляет собой историю кражи солдатом-татарином пары голенищ и 37 копеек деньгами. Подпоручик Козловский, который был назначен производить дознание, был молодым офицером, который смущался перед свидетелем, старым фельдфебелем, и перед своей задачей. Настоящих улик против татарина не было, но Козловский хотел произвести дознание по форме, т.е. получить сознание обвиняемого. Он пытался добиться этого сердечным отношением к солдату и стал говорить о его матери. Татарин был тронут и сознался в краже, за что должен был получить суровое наказание. Но Козловский жалел татарина, не понимающего своего поступка, и сомневался, справедливо ли он поступил, подведя солдата под наказание. Его возмущение прорвалось в ссоре с другим офицером, который находил наказание слишком слабым.
Два других рассказа, Ночная смена (1899) и В казарме (1903), описывают обстановку солдатских будней: смену дежурного ночью и занятия так наз. словесностью. В них изображены два психологических типа солдат: в образе Меркулова показаны солдаты забитые службой, смысла которой они не могут понять; в образе солдата Замошникова, рассказывающего сказки о своих необыкновенных подвигах, показаны солдаты, умеющие подбадривать своих товарищей по казарме. Два рассказа, Ночлег (1895) и В походе (1901), имеют общую но по-разному развитую тему военных маневров; но в первом рассказе она служит рамкой, в которую вставлен любовный эпизод - случайная встреча поручика Авилова с крестьянской женщиной, с которой он имел связь в юности, тогда как во втором рассказе дана бытовая картина военных маневров и отношения к ним офицеров. Рассказ Прапорщик армейский (1897) не представляет обычной любовной истории в обстановке военной жизни. Солдаты пришли на полевые работы в одно имение, которое им очень нравилось, во-первых, потому что им хорошо платили, и во-вторых, потому что эта работа их интересовала. Они прибыли под командой двух офицеров: капитана, старого служаки, который хорошо заботился о солдатах, и поручика, которому хотелось побывать в новой для него среде. Имение принадлежало богатой помещичьей семье, которая относилась к офицерам любезно, но пренебрежительно, и это возмущало старого капитана. Но у поручика Лапшина оказалась неожиданная радость - его роман с барышней Кэт, которая проводила лето у своих родителей. Рассказ ведется в двух планах: Кэт будто бы увлекается поручиком, а на самом деле ее интересует только игра с ним и возможность соблазнить его. Она смеется над бедным Лапшиным, рассказывая в переписке с подругой про его неловкость, простодушие, искренность. Иллюзии его сразу рассеялись, когда он увидел, что между ним и аристократической девушкой была глубокая пропасть. Рассказ ведется живо, но как всегда Куприн не навязывает никаких моральных выводов, предоставляя их сделать самому читателю. Рассказ построен на психологической коллизии, которая остается неразрешенной, потому что она отражается в записях, но не в действиях героев. Обе линии рассказа связываются личностью автора, который случайно нашел и дневник, и переписку на чердаке одной усадьбы. Эпистолярная форма рассказа дает возможность читателю непосредственно, без вмешательства автора, следить за мыслями и чувствами Лапшина и Кэт.
Другой рассказ Штабс-капитан Рыбников относится ко времени русско-японской войны (1905). Офицер Рыбников - японский шпион, находящийся среди своих врагов в самой столице, в Петербурге. Его азиатское лицо не мешает в его опасном деле, потому что на Дальнем Востоке было много людей с такими чертами лица, и наши войска порой принимали забайкальских казаков за японцев. Он приехал в Петербург из Маньчжурии хлопотал то ли об отставке с пенсией, то ли о пособии на лечение раны. Он часто посещает военные учреждения, где он может собирать полезные сведения, и также посещает рестораны и театры, где может слушать разговоры пьяных офицеров, что тоже может быть ему полезно; при этом он играет роль глуповатого человека и подчеркивает свой русский патриотизм. Рассказ глубоко психологический, потому что Рыбников носит в себе две личности, но, конечно, должен не обнаруживать настоящего лица. Иногда ему это не удается, например, когда кто-то заговорил о самураях, у него появились слезы.
Он нашел себе противника в лице журналиста Шавинского, который заметил некоторую неестественность в поведении Рыбникова, например, он не пьет, а только делает вид, что напивается. Он заподозрил в мнимом офицере японского шпиона, но напрасно пытался вызвать его на откровенность; все же, уважая его мужество, он не хотел его разоблачить. Рыбников выдал себя случайно в эпизоде с женщиной. Компания, в которой он был, после выпивки отправилась в публичный дом: когда все легли спать, японец не выдержал, во сне стал говорить по-японски и закричал "Банзай". Женщина, находившаяся с ним, вгляделась в его лицо, и, заподозрив что-то неладное, сообщила полиции. Когда полицейские стали ломиться в дверь, проснувшийся Рыбников выпрыгнул в окно. Он сломал себе ногу и тут же был арестован.
Краткий рассказ, относящийся к первой революции 1905 г. и напечатанный позже под заглавием Бред (1907), изображает действия карательного отряда. Капитан Марков, командир роты, уже продолжительное время арестовывал, допрашивал, расстреливал подозрительных людей. Он устал, заболел, был расстроен. Раз ротой были захвачены три человека, среди которых был один старик. Все они казались подозрительными, но солдаты сомневались в какой-нибудь виновности старика. Поэтому они неохотно выслушали о расстреле всех трех. Ночью у Маркова был бред; ему снился старик, который говорил о себе, что он древний Каин и ведет людей к убийству. Когда утром капитан спросил, выполнен ли его приказ, оказалось, что это уже сделано. Здесь наступил психический кризис: капитан Марков подал рапорт об отпуске по болезни. Рассказ ведется сжато, скупыми мазками, действие очень напряжено, и производит сильное впечатление. Но своеобразная философия убийства, которую развивает Марков, не свойственна таланту Куприна и кажется искусственной. Рассказ Свадьба (1908) наверно относится к более раннему времени, так как случаи подобные описанному вряд ли были возможны в 1908 г. Об этом говорит и место действия - еврейский поселок где-то на австрийской границе, и курьезное имя полка - Вапнярский, один из батальонов которого, самый плохой, был как бы запрятан в этот поселок. Главная и прискорбная личность рассказа, подпрапорщик Слезкин - изломанная, мелочная натура неудачника по службе; а по своему бескультурью он презирал все, что не входило в его узкий обиход, даже в пределах армейской жизни. Происшествием, в котором он показал весь свой характер, была еврейская свадьба.
