Валерия Башкирова - Гениальное просто!
К 1831 году выяснилось, что какао приносит больше дохода, чем другая бакалея. К тому же шоколадная торговля идеально соответствовала представлениям квакеров об усовершенствовании мира: источником множества бед общества квакеры считали пьянство, а жидкий шоколад отвлекал внимание заблудших от алкоголя.
В 1840-е годы Джон продавал уже 16 видов шоколадных напитков и 11 видов какао-порошка. В самом раннем из сохранившихся прайс-листов фигурируют «Шоколад священника», «Испанский шоколад», «Исландский мох», «Гомеопатическое какао»… Дела шли в гору. Джон переехал в помещение попросторнее и позвал в компаньоны своего брата Бенджамина, а компания стала называться «Братья Кэдбери из Бирмингема».
Вскоре братья получили право именоваться поставщиками двора Ее Величества королевы Виктории. Но в конце 1850-х годов торговля пришла в упадок. В 1860 году Бенджамин ушел из компании, еще через год решил отойти от дел Джон. Компанию он передал своим сыновьям – Джорджу и Ричарду (им исполнился 21 год и 25 лет). Второе поколение братьев превратило лавку Кэдбери, в которой работали 15 местных жителей, в одно из крупнейших шоколадных производств Англии.
Однако вначале дела шли так плохо, что Кэдбери всерьез намеревались сменить профессию. Ричард думал уйти в землемеры, а Джордж – отправиться на чайные плантации в Индию. Но в 1866 году ситуация резко изменилась. Братья купили изобретение голландца Вата Хутона – специальный пресс, позволяющий выжимать из молотого какао до двух третей масла. Теперь за те же деньги можно было выпускать больше твердого шоколада. Через два года на прилавках появились первые наборы шоколадных конфет Cadbury. Коробки украшали сентиментальные картинки работы Ричарда Кэдбери (он рисовал детей и цветы, натурой служили собственные чада и собственный сад). Шкатулка же, отделанная бархатом и имевшая зеркальные вставки, считалась изысканным подарком. И полезным. После того как конфеты съедались, в нее можно было складывать безделушки и пуговицы.
Бурнвильский социализм
В 1879 году пришлось искать новое место для фабрики – в очередной раз расширять бизнес. Братья Кэдбери решили разместить производство буквально в чистом поле. Следовательно, требовалось построить и поселок для рабочих. Но главной причиной рождения этого проекта было желание показать, что такое правильно организованное предприятие.
У Джорджа Кэдбери на этот счет имелся ряд соображений. Он был уверен, что городская жизнь противоестественна и неминуемо развращает работников, поэтому фабрика должна быть расположена в живописном загородном месте: «В городской обстановке невозможно вырастить морально, физически и духовно здоровую нацию. Единственный эффективный путь – вытащить людей из городов и дать каждому свой сад, чтобы он мог соприкасаться с природой и, таким образом, больше узнавать о Боге, создавшем природу».
Кроме приятного пейзажа и общения с природой, рабочие должны иметь достойные условия жизни: «Откуда у рабочего возьмутся идеалы, если он живет в трущобах, а единственное место его отдыха – публичный дом?» Наконец, рабочие и работодатели должны жить бок о бок, поскольку это соответствует замыслу Творца, для которого все люди равны (известно, что в свое время квакеры немало натерпелись, категорически отказываясь снимать шляпы перед аристократами).
Сначала на новом месте построили большое здание фабрики и 24 домика для основных работников. Потом возвели еще 300 домов, так что получился городок. Первый поезд с 230 бирмингемскими любителями природы прибыл в Бурнвиль в сентябре 1879 года. Слово «Бурнвиль» было составлено из английского «Бурн» (рядом протекала одноименная речка) и французского «виль» (город): законодателями шоколадных мод тогда были французы, и было лучше, чтобы название места, где делают шоколад, звучало на французский лад. По сравнению с обычными рабочими кварталами Бурнвиль выглядел просто сказочно – сад у каждого дома, большие комнаты, веселенький красный кирпич… Кэдбери уже давно пользовались репутацией хороших хозяев: ввели сокращенный рабочий день по субботам, закрывали фабрику в дни банковских каникул, практиковали сдельную оплату труда и даже давали небольшие премии работникам – «за пунктуальность». Но в Бурнвиле они превзошли самих себя. Школа, больница, баня, читальня, комнаты отдыха, буфет, действовавший в часы работы, медицинская помощь (включая стоматологическую) за счет компании – набор социальных благ для работников предприятий ВПК времен развитого социализма. Будучи заядлыми спортсменами, братья Кэдбери всячески поощряли занятия спортом и были не прочь поиграть в крикет с народом. В Бурнвиле были футбольное поле, бассейны (мужской и женский), площадка для сквоша, теннисный корт. О духовной пище подопечных квакеры тоже не забывали – устраивали по утрам совместные молитвы, а днем – чтение Библии. Братья стремились поддерживать дух семейного предприятия – работники фактически считались членами клана Кэдбери. Спустя 50 лет от этой идиллии пришлось отказаться: слишком много стало рабочих.
В 1893 году были выкуплены остатки земли вокруг фабрики – с расчетом на последующее расширение производства и рост населения Бурнвиля. В 1900 году Джордж Кэдбери передал землю и строения в собственность благотворительного фонда Bournville Village Trust с условием, что доходы от недвижимости будут вкладываться в развитие поселения и пропаганду жилищной реформы, возможность которой, с точки зрения Джорджа, доказывало существование Бурнвиля. Хотя формально фонд не имел отношения к семейному бизнесу, Кэдбери принимали участие в его управлении.
Филантроп
После смерти Ричарда Кэдбери в 1899 году компания братьев была преобразовала в «закрытое акционерное общество» Cadbury Brothers Limited. Джордж стал председателем совета директоров, в который вошли его сыновья и племянники.
К тому времени его знали как крупного бизнесмена, мало чем отличающегося от бойца Армии Спасения. Во всяком случае, он многие годы отдавал практически весь свой доход на благотворительность или вкладывал в бизнес – с той же конечной целью. Джордж Кэдбери говорил, что есть только одно человеческое дело, которое имеет ценность в глазах Бога, – искренняя помощь другим людям.
Каждое воскресенье Джордж давал уроки в бирмингемской школе для взрослых и за 50 лет обучил примерно 4 тыс. человек. Школа была организована квакерами, но принимали в нее всех желающих. Еще он купил газету Daily News – исключительно для того, чтобы бороться за права рабочих и протестовать против англо-бурской войны. В своем поместье Джордж Кэдбери построил зал на 700 мест и два раза в год устраивал там благотворительные приемы. Каждое лето на его средства кормили и развлекали около 25 тыс. детей из бедных районов Бирмингема. А в 1906 году он передал £60 тыс. в пенсионный фонд компании для своих рабочих.
В 1897 году журнал Vanity Fair резко критиковал Джорджа Кэдбери за поддержку участников одной из забастовок. Кэдбери пообещал перечислять им по £50 в неделю до тех пор, пока трудовой спор не будет разрешен. «Джордж Кэдбери – филантроп, а филантропу следует знать разницу между полезной благотворительностью и нечестной поддержкой одной из сторон в сомнительном споре», – возмущался Vanity Fair. Любовь Кэдбери к пролетариату очередной раз проявилась в 1918 году, когда на его предприятии были образованы два рабочих совета – мужской и женский. В каждом было поровну работников и представителей администрации. И тех и других выбирали тайным голосованием. Задачей советов было следить за условиями труда на фабрике и контролировать социальную сферу.
Джордж Кэдбери дожил до того времени, когда его компания стала крупнейшим производителем шоколада в мире, и умер в 1922 году в весьма преклонном возрасте. Незадолго до смерти он сменил политическую платформу: либеральная партия прогневала Джорджа своим поведением во время Первой мировой, и финансовые пожертвования стали получать лейбористы, выступавшие против войны. Кэдбери знал, как поступить, когда речь шла о принципах.
Последние Кэдбери
Третье поколение «шоколадных» Кэдбери представляет Лоуренс, один из сыновей Джорджа, возглавивший семейный бизнес сразу после войны. В военное время шоколад был стратегическим продуктом. Он поставлялся в армию, и потому его производство строго контролировалось государством. Процветанию бизнеса это, разумеется, не способствовало, да и по качеству шоколад был хуже довоенного, поскольку не хватало нужного сырья.
Лоуренс показал себя неплохим бизнесменом, но постоянно отвлекался от шоколадного дела. Он владел газетами News Chronicle и The London Star – их прозвали «какао-прессой». Обе газеты, как и следовало ожидать от квакерских печатных органов, боролись за мир и социальный прогресс. Впрочем, левые взгляды не мешали Лоуренсу возглавлять Bank of England.
