Александр Севастьянов - Победу не отнять! Против власовцев и гитлеровцев!
Спасибо, конечно, немцам за бульонные кубики и прочие гуманитарные прелести, но… Одна только трофейная Библия Гутенберга, великолепный экземпляр, хранящийся в Российской государственной библиотеке, стоит не меньше 25 млн долларов. А весь трофейный фонд инкунабул в «Ленинке» потянет более чем на 1,5 млрд долларов по сегодняшним ценам. Если же говорить о наших трофейных фондах в целом, то речь пойдет о суммах, сопоставимых с внешним государственным долгом России.
Не могу не напомнить, что в огромном объеме трофейные ценности уже возвращались нами немцам после войны, в том числе из трофейных книг возвращена почти целиком Готская библиотека, инкунабулы Саксонской библиотеки…
Почему же мы, понесшие от германского вторжения неслыханный ущерб, должны отдавать теперь ценности, пусть очень большие, но лишь отчасти компенсирующие этот ущерб?
Нет ни божеских, ни человеческих законов, предписывающих это делать.
* * *О моральной стороне вопроса сказано достаточно. Теперь о юридической. Во-первых, Гаагская конвенция 1907 г. о законах сухопутной войны, дважды, кстати, перечеркнутая практикой мировых войн, не была обязательна для Советского Союза, не являвшегося правопреемником Российской империи. Во-вторых, конвенция «О защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта», подписанная нами в Гааге в 1954 г., не имеет обратной силы, а трофеи в основном были вывезены до 1950 г. Таким образом, никаких международных правовых норм, по которым Германия могла бы требовать трофеи назад, просто не существует. Иначе это дело давно уже было бы рассмотрено международным судом.
Не забудем еще вот о чем. После того как Хрущев, чья культурная роль вообще печально знаменита, в одностороннем порядке вернул огромные ценности бывшим хозяевам (помимо Дрезденской галереи, еще 1,5 млн произведений искусства и культуры), стороны постановили, что отныне действует формула «кто владеет — да владеет, а кто потерял, тот уже потерял» , что отныне никаких взаимных претензий нет. И только теперь, когда Россия оказалась разгромленной в Третьей мировой («холодной») войне, немцы осмелились вернуться к этому вопросу. Я говорю «осмелились», ибо в отношении США, захвативших трофеев побольше нашего и спокойно и открыто «вливших» их в состав своих музеев и библиотек, немцы подобных шагов предпринимать не осмеливаются.
На каком же правовом основании все это делается? Имеется Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между СССР и ФРГ, подготовленный немцем по материнской линии Шеварднадзе во времена «лучшего немца» Горбачева. Имеются нечеткие соглашения последнего времени между Ельциным и Колем. И все. Во многом пересмотрев политику Горбачева, в этой области Борис Ельцин не посмел изменить что-либо. Или не хватило компетенции.
Сложнейшая нравственная и культурная проблема стала заложницей большой политической игры. Трофеи, оплаченные кровью десятков миллионов наших людей, огромными материальными и духовными жертвами нашей страны, стали разменной фигурой в руках политиков.
Об уровне понимания проблемы прекрасно говорит эпизод, когда президент Ельцин собирался отвезти в Германию и торжественно передать Колю так называемую Бременскую коллекцию рисунков. На вопрос Н. Губенко, поймавшего президента едва ли не у трапа самолета, представляет ли он, какова стоимость дара, президент удивился, мол, «мне сказали — бумажки не слишком-то ценные …». А там — рисунки Дюрера, Рембрандта, Ван Дейка, Гвидо Рени, несколько десятков листов первоклассной графики.
Что же сможет сказать власть о «каких-то» книжках?! Да только то, что подскажут ей услужливые советчики.
В этой связи я обращаюсь к директору РГБ И. С. Филиппову, к директорам других библиотек, музеев и архивов России, ко всем библиотечным, музейным и архивным работникам, ко всей нашей интеллигенции.
ХВАТИТ МОЛЧАТЬ И ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО ЭТО НАС НЕ КАСАЕТСЯ!
Проиграть войну не стыдно. Стыдно склониться перед наглостью победителей. Стыдно им служить.
Да не попрекнут нас этим потомки.
Репарации не возвращают [30]
В № 75 «Независимой газеты» от 21 апреля 1994 г. опубликовано письмо-статья президента Ассоциации российских реставраторов С.В. Ямщикова «Возвращать или не возвращать? Трофейное искусство: большое искусство — большая политика». В конце текста следует вывод, с которым нельзя не согласиться: «Россия в этом деле никому ничего не должна». Однако название статьи показалось мне как бы подразумевающим два равноправных ответа; кроме того, «политика» — большая или малая — явно не должна иметь никакого отношения к вопросу. Не вполне четки и однозначны некоторые оценки и рекомендации автора, противоречащие окончательному выводу. Словом, статья не слишком проясняет проблему, и без того донельзя запутанную в общественном сознании. Между тем речь идет о вещах, настолько важных, что тут нужна полная ясность.
На позицию С. Ямщикова определяющее воздействие оказал «Проект решения вопроса о судьбе памятников искусства, архивных материалов, рукописей, библиотек и т. п. вывезенных из Германии военных трофеев и находящихся в настоящее время в спецфондах музеев и государственных хранилищ СССР». Проект был сотворен единолично доцентом МГУ А. Расторгуевым, «молодым ученым, досконально, по мнению С. Ямщикова, проработавшим как искусствоведческую, так и правовую сторону сложной проблемы».
Глубоко уважаемый мною С. Ямщиков, к сожалению, не юрист и не теоретик искусствознания, его оказалось возможным ввести в заблуждение. Что до меня, то я, признаться, не читал на тему реституций столь безграмотных юридически, столь нелепых и безнравственных по существу работ, как сочинение г-на Расторгуева. Его проект был опубликован в парижской «Русской мысли» от 18 января 1991 г., и большинство соотечественников о нем не знают. Но, судя по метаниям Минкульта, который то пытается что-то не отдать немцам (например, Библию Гутенберга), то вдруг что-то публично отдает (например, книги из библиотеки штандартенфюрера СС герцога Саксен-Кобург-Готского); судя по тому, что президент, как пишут в прессе, намерен вскоре дарить не только эту Готскую библиотеку, но и Бременскую коллекцию рисунков, и венгерские культурные ценности, а Реституционная комиссия и Прокуратура этому не препятствуют; судя, наконец, по тому, что г-на Расторгуева ввели как эксперта в состав названной комиссии, — его проект, вероятно, имеет вес в узких, но влиятельных кругах.
Однако для широкого круга читателей реституционная проблема предстает пока, ввиду полусекретности действий Реституционной комиссии, темной, неясной. Попробую, по мере сил, исправить это положение. Проблема трофеев имеет четыре главных аспекта: правовой, нравственный, экономический (материальный) и духовный. Хотя отделить эти аспекты друг от друга трудно, но рассматривать их приходится по отдельности. Важнейший, конечно, — нравственный. С него и начнем.
Для широких интеллигентских масс, не знакомых с реальными обстоятельствами, нравственная проблема реституций решается с легкостью: воровать-де грешно, большевики-сталинцы наворовали чужое добро в Германии, значит, его следует отдать без всяких условий. А что у нас взяли во время войны немцы — пусть это будет на их совести. Так, под видом торжества морали, утверждается безнравственнейший двойной стандарт. На одну доску ставятся агрессоры, целенаправленно, централизованно, систематически разграблявшие и уничтожавшие культуру покоренных стран, — и те, кто, будучи разорен и ограблен, все же сумел взять верх в смертельной схватке и потребовал возмещения неисчислимых и невосполнимых убытков.
Подобная интеллигентская «объективность и справедливость» — есть на деле величайший цинизм и несправедливость. Именно подобным образом, кстати, смотрит на вещи г-н Расторгуев: в статье «Военнопленное искусство» («Русская мысль» № 3882), хвастаясь тем, что первым раскрыл «один из самых давних и долгих секретов СССР» — о золоте Шлимана и других трофеях, он именует все это — «украденным» добром. С поразительным для ученого легкомыслием он заявляет: «Мне вообще, если угодно, все равно, где этим вещам быть… Честно говоря, мне, как и всем, просто хочется видеть эти вещи своими глазами». Этакий наивный эстет, почти небожитель, далекий от низменных материальных и политических сторон бытия, стоящий по ту сторону морали! Готовый даром все отдать, лишь бы полюбоваться.
Взывая к чувству справедливости читателей, я хочу привести здесь несколько примеров того, чего мы уже никогда не увидим, чем никогда не полюбуемся, хотя всем этим владели еще пятьдесят с небольшим лет назад. Если говорить кратко, немцами за годы войны в СССР разрушено 3000 исторических городов; разграблено 427 музеев; уничтожено и повреждено 1670 церквей, 532 синагоги, 237 костелов; уничтожено и вывезено 180 000 000 книг; уничтожено и вывезено 13 000 музыкальных инструментов, в том числе уникальных; из 73 наиболее ценных музеев уничтожено и вывезено свыше 564 700 экспонатов. По самой скромной оценке, только похищенного у нас насчитывается на 230 млрд долларов США в оценке послевоенных лет [31]. Мне уже приходилось писать подробнее о наших книжных потерях, здесь расскажу кое-что о некоторых наиболее горьких утратах в области изобразительного искусства.
