Говард Зинн - США после второй мировой войны: 1945 – 1971
Эйзенхауэр направил в Ливан опытного дипломата госдепартамента Роберта Мэрфи для переговоров с представителями различных групп. Он договорился о преемнике Шамуна — генерале Фуаде Шихабе, кандидатура которого была утверждена ливанским парламентом. После «избрания» Шихаба последовало прекращение в стране военных действий и вывод американских морских пехотинцев. Интервенция в Ливане по сравнению с действиями США в других странах относилась к числу «малых», однако она наглядно показала, что республиканская партия не намерена отставать от демократической в попытках силой утвердить американское господство в мире.
Г) Куба, 1961 г
Вмешательство Соединенных Штатов Америки в дела Кубы постоянно проводилось в соответствии со специальным методом, применяемым США для управления своей латиноамериканской империей. Прямая аннексия отвергалась. Вместо нее американское правительство предлагает своим южным соседям отеческую защиту от внешних врагов в обмен на разрешение создавать там американские военные базы, контроль США над ключевыми отраслями их экономики; американскую поддержку даже тех правительств, которые применяют варварские методы управления народом своей страны, но сочувственно относятся к военными экономическим интересам США, а в случае необходимости и к американским войскам.
Этот подход начал практиковаться со времени «освобождения» Кубы от Испании на рубеже XIX–XX столетий. При заключении договора об окончании испаноамериканской войны США вынудили Кубу разрешить им создать на острове американскую военно-морскую базу и посылать свои войска на Кубу, если американцы усмотрят необходимость поддержать «способность правительства Кубы к защите жизни, собственности и личной свободы». В этом была суть «поправки Платта», включенной в 1901 г. в конституцию Кубы.
В период проведения политики «доброго соседа», провозглашенной Франклином Д. Рузвельтом, «поправка Платта» была отменена, однако морская база в Гуантанамо продолжала существовать, а экономика Кубы подчинялась империалистическим интересам Соединенных Штатов. К началу 50-х годов американские предприниматели контролировали 80—100 % кубинских предприятий в сфере общественных услуг, а также шахт, скотоводческих ранчо и нефтеочистительных заводов. Под контроль США попали также 40 % предприятий сахарной промышленности и 50 % железнодорожного транспорта. В период 1950–1960 гг. платежный баланс между Кубой и Соединенными Штатами достиг 1 млрд. долл. — в пользу США. В 1952 г. Фульхенсио Батиста — военный диктатор, чья власть на Кубе восходила к 30-м годам, вновь захватил власть, произведя государственный переворот. На протяжении следующих семи лет Батиста продолжал служить иностранным экономическим интересам в целях упрочения своей власти, бросая представителей политической оппозиции в тюрьмы и прибегая к террору и пыткам. В те годы Соединенные Штаты под предлогом консультаций правительства Батисты направляли на Кубу военные миссии и оказывали ему существенную военную помощь.
Коррупция, жестокость и непопулярность правительства Батисты привели в 1959 г. к падению его режима. Вслед за неудачной попыткой нападения 26 июля 1953 г. на военные казармы Монкада в Сантьяго-де-Куба Ф. Кастро был заключен в тюрьму. После своего освобождения он направился в Мексику с целью изучения тактики ведения партизанской войны, познакомился с аргентинским революционером Эрнесто («Че») Геварой и в декабре 1956 г. возвратился на Кубу с небольшой группой людей, значительная часть которых была схвачена или убита. С горсткой партизан Кастро провел следующие два года в джунглях Сьерра-Маэстры, выдержав натиск вооруженных сил Батисты, который пустил в ход самолеты и танки американского производства. В конце 1958 г. отряд Кастро спустился с гор, прошел маршем через страну от провинции Ориенте до Гаваны, и в ночь под Новый год правительство Батисты пало.
Кастро обрисовал положение на Кубе и изложил программу «Движения 26 июля» в статье «Свободная Куба», опубликованной в Коста-Рике. В статье говорилось:
«200 тыс. сельских семей на Кубе не имеют в своем распоряжении ни клочка земли, чтобы прокормить себя; в то же самое время примерно 10 млн. акров никем не используемых пахотных земель находятся в руках богатых землевладельцев. На Кубе насчитывается около 200 тыс. хижин и лачуг, 400 тыс. семей в сельской местности и городах проживают в перенаселенных трущобах, лишенных элементарных санитарно-гигиенических условий… 2800 тыс. сельских и городских жителей не имеют электричества… Только смерть избавляет от бедности, распространению которой способствует государство».
Кастро, указывая на природные богатства Кубы, писал:
«Естественных причин массовой бедности и нищеты населения Кубы нет. Рынки должны быть полны продуктов, кладовые в наших домах никогда не должны пустовать, каждый человек должен быть занят полезным трудом. Это нельзя считать невозможным. Но воистину невероятно то, что находятся люди, живущие впроголодь, в то время как есть хотя бы клочок незасеянной земли; то, что 30 % сельского населения совершенно неграмотно, а 90 % не имеют никакого представления об истории Кубы; невероятно то, что большая часть сельских семей живет в условиях более неприглядных, чем условия жизни индейцев во времена Колумба, которых он нашел в «самой прекрасной стране, когда-либо виденной человеком».
Взяв в свои руки власть, Кастро сразу же выделил средства на жилищное и школьное строительство, а также на цели здравоохранения. Была снижена квартирная плата и стоимость электроэнергии, земля по закону об аграрной реформе была распределена между безземельными крестьянами, правительство конфисковало у трех крупных американских компаний свыше миллиона акров земли.
Ухудшение взаимоотношений между Кубой и США началось вскоре после 1 января 1959 г. Для финансирования своей реформы Кастро нуждался в займе, однако из своей полной драматизма поездки в США в апреле 1959 г. он вернулся с пустыми руками: вероятно, США не проявили особой готовности финансировать намеченную Кастро программу. Попытка Кубы получить заем у Международного валютного фонда, подчинявшегося диктату США, не увенчалась успехом в силу отказа Кастро от выдвинутых фондом условий о «стабилизации», принятие которых задержало бы осуществление революционной программы.
В октябре 1959 г. Соединенные Штаты выступили с официальным протестом против принятого Кубой закона о земельной реформе, в соответствии с которым была экспроприирована собственность, принадлежавшая американским бизнесменам. Через несколько месяцев Куба подписала договор о торговле с Советским Союзом. Начиная с того времени кубино-американские отношения неуклонно ухудшались. Когда принадлежавшие американцам нефтяные компании на Кубе отказались рафинировать сырую нефть, поставляемую из Советского Союза, Кастро в качестве контрмеры национализировал эти предприятия. В июле 1960 г. Соединенные Штаты отказались от дальнейших закупок кубинского сахара, нанеся тем самым крайне чувствительный удар по торговле Кубы; буквально через несколько дней Советский Союз изъявил готовность закупить все 700 тыс. т сахара, от которого отказались США. Поэтому неудивительно, что Куба и США перестали быть «добрыми соседями».
В марте 1960 г., менее чем через полтора года после прихода Кастро к власти, президент Эйзенхауэр отдал Центральному разведывательному управлению секретный приказ вооружить и обучить в Гватемале кубинских эмигрантов с целью их последующего вторжения на Кубу. Когда в январе следующего года президентом США стал Джон Кеннеди, ЦРУ и 1400 вооруженных и обученных эмигрантов были готовы к выступлению. Отмена намеченного вторжения поставила бы Кеннеди, по выражению Артура Шлезингера-младшего, приглашенного из Гарвардского университета на роль советника Кеннеди и официального историка США, в «затруднительное положение» и породила бы, как выразился глава ЦРУ Аллен Даллес, «проблему готовности»— как запретить-1400 мобилизованным кубинским беженцам выдать секретный план вторжения, разработанный американским правительством.
По словам Шлезингера, «кубинское наследство» было как бы «завещано» Кеннеди Эйзенхауэром, что отражает действительное положение дел. Однако верно также и то, что президентом в тот период являлся уже не Эйзенхауэр, а Кеннеди и что Кеннеди относился к правительству Кубы, пришедшему к власти после революции, не менее враждебно, чем его республиканский предшественник. В телевизионных дебатах с Ричардом Никсоном, состоявшихся 21 октября 1960 г., в период президентской кампании, Кеннеди критиковал администрацию Эйзенхауэра за отсутствие достаточной твердости в отношениях с Кастро. Его позиция вызвала положительную реакцию Г. Сокольского, политического комментатора США, придерживавшегося реакционных взглядов, который писал о Кеннеди следующее: «Дух его выступления с исторической точки зрения сближался с духом Теодора Рузвельта в большей мере, нежели Франклина Д. Рузвельта… США, безусловно, должны осуществлять политику большой дубинки, в противном случае они могут стать посмешищем в глазах Западного мира…»
