Анна Лазарева - Блондинка вокруг света или I did it my way
Главный герой бежит дальше. Ногой вышибает дверь в один из номеров. Там, понятно, происходит грязно-эротическая групповая сцена. И так далее.
Это всё не случайно. Это то, что добропорядочные индийцы думают о нас, западных людях. И, могу сказать, не так уж далеко они ушли от истины.
С другой стороны, конкретно те иностранцы, которые снимаются здесь со мной, по смешному совпадению, частенько тоже довольно добропорядочны. И они забавляются вовсю во время съёмок таких фильмов. Им интересно сыграть порочных и распущенных отморозков, когда дома их ждёт медитация и коврик для йоги, а через неделю они уезжают на випасану.
Люди здесь постоянно уходят на випасану. Утверждают, что возвращаются просветлёнными. Некоторые, продвинутые, уходят на несколько недель полной темноты. Это следующий уровень.
Вообще-то, випасана — это буддистская практика. Но подобная вещь есть во многих религиях и философиях. Например, Серафим Саровский в скиту или индейские шаманы, надолго уходящие в одиночку в лес. В общем, как я это понимаю, смысл в том, чтобы отключиться от внешнего мира и уйти в свой внутренний мир. На простом языке можно сказать: «Дома посидеть и отдохнуть в тишине». Я не была ни на одной випасане.
— Тебе и не надо, — шутит знакомый йог, — ты сама себе медитация.
И правда, я иногда выхожу в «астрал» незаметно для себя, и мир перестаёт существовать. Ещё это называется рассеянностью.
В полдень в Гоа жизнь, звуки, краски, даже мухи останавливаются и зависают в воздухе, как частицы при абсолютном нуле. Казалось бы, абсолютный ноль и полуденная жара — можно сказать, две крайности, а вот мухи останавливаются одинаково.
Мне нравится местное «шампанское» — тодди. Это слегка заферментированный сок из свежесрезанного побега на вершине кокосовой пальмы. Тодди, и правда, немного напоминает шампанское, с очень незначительным градусом, пузырьками и небольшой «бензиновой» ноткой. Тем не менее, оно освежает.
Сок собирают ранним утром, с первыми лучами солнца, иначе неправильно заферментируется и пропадёт. «Шампанское» также используется для приготовления местной пищи. Хранится оно недолго и только в холодильнике.
В только что снятом с пальмы кувшине с тодди плавают затонувшие гигантские муравьи. Говорят, муравьи тоже играют роль в ферментации, в чём лично я сомневаюсь.
Вот природа! Готовое «шампанское» с вершины пальмы.
Представьте: у вас большой красивый мотоцикл. На вас только бикини (опять бикини) и парео. Тёплый воздух обдувает ваше загорелое тело…
Какое невероятное чувство свободы, когда несёшься ночью на мотоцикле! Видно только дорогу, освещённую собственным байком, и звёзды. Слышно только гул мотора и гул прибоя. Вот это то, что чувствовала Маргарита, летящая на бал. Вседозволенность, всемогущество и неуязвимую независимость. На меня нет никакой управы. Правительство, богатство. Чушь! Я сейчас держу в руках всё богатство этого мира! Я еду на «бал», где меня ждут мои интернациональные друзья — музыканты, танцоры, философы. Мы будем играть музыку, танцевать, разговаривать о философии.
На утверждение «You are crazy!» всегда ответ «Thank you». Это лучший комплимент. Означает, что собеседник восхищается вашей самобытностью и харизматичностью. Нет никаких запретов. Можно быть развязной и не волноваться о чужом мнении. В любой момент я могу встать, оседлать своего железного коня и уехать куда захочу.
Интереснейший здесь контингент! Например, «внуки цветов» («дети цветов» — одно из названий хиппи в шестидесятых, семидесятых). Родились и выросли в Индии, в хиппи коммунах. Один из них рассказывал, что узнал, кто из заботливых длинноволосых женщин в фольклорных одеждах является его матерью, только когда родители стали переезжать из коммуны и забрали его с собой. Это особая национальность. Такие хиппи могут неплохо знать несколько языков, но ни одного в совершенстве. И совсем не знать свой родной язык.
Есть у нас здесь и настоящий миллиардер. Европеец за шестьдесят, постоянно курит, кашляет и спит под пальмами в одной старой набедренной повязке. Недавно он сломал ребро, и это мешает ему кашлять. Но к доктору повторно он не пойдёт. Потому что «его ковёр — цветочная поляна». И это его выбор. Он миллиардер в отрепьях, по зову сердца.
В тот сезон, наконец, начинаю играть на гитаре. Просто мне надоело выбирать между «фанерой» и плохими характерами музыкантов. Теперь я от них не завишу. Начинаются первые выступления на джемах. Пою русский фолк и старые романсы. Здесь это идёт на ура!
Тогда же встречаю англичан, которые впоследствии вышлют мне приглашение на Гластонберри, с моей фольклорной программой.
У меня возникает нестандартный романчик с английским панк-звездой или звездом, не знаю, как лучше (имя указано не будет). Жёсткий обличитель продажных политиканов оказывается мягкой, романтичной, но избалованной принцессой, с постоянно меняющимся настроением. Ну вот! А я думала, принцесса — это я.
Немало здесь таких, которые приезжают на две недели отдохнуть и остаются. Здесь даже существует ритуал сожжения своего билета и паспорта. Пепел потом торжественно развеивается над морем.
Здесь множество людей, скрывающихся от закона. В основном это финансисты. Я помню одного такого. Парень высадился в Гоа, когда ещё был заметен след от галстука на его шее. Теперь он даже забыл, что такое шлёпанцы.
Вот где нашли себе убежище современные босоногие «айседоры дункан» и «маты хари». Главное — слушать своё тело и музыку. Танец должен быть естественным продолжением человеческого движения и отражать эмоции и душу исполнителя.
Но в этой великолепной бочке мёда появляется дёготь. Коммуну уже берут в руки люди с амбициями. Они всё ещё носят трайбл одежды, всё ещё подводят каджалом глаза, но среди них уже выстраивается своя иерархия, со своими авторитетами, знаменитостями и коммерсантами.
Ко мне прилипает неприятный, чокнутый француз. Ему за пятьдесят, похож немного на Гитлера. Абсолютно безо всякого повода француз всюду следует за мной. Выдёргивает стулья из-под моих друзей, когда мы ужинаем. Подстерегает парней, с которыми я замечена, и проводит с ними беседы. Ломится ночью в мою дверь. Пытается стащить мои волосы, когда меня подстригают в уличной парикмахерской, на удивление усатого брадобрея. Предлагает деньги за любовь. Рыдает на руле моего мотоцикла и всячески затрудняет передвижение по местности. После общения с ним всегда остаётся тяжёлое неприятное ощущение. Я избегаю его, как могу.
А тем временем африканские парни справляют свой праздник. В часть праздника, по традиции, входит заклание барашка. Действие происходит прямо на пляже. В знак ненасильственного протеста я, на время, заделываюсь вегетарианкой, под лозунгами «Нет убийству для развлечения!» и «Наш пляж — не место для варварских традиций, какими бы древними они не были!».
Я не вегетарианка и принимаю, что после смерти я тоже буду съедена. Я отношусь к этому как к естественному течению законов и циклов жизни на нашей голубой звезде. Но я против жестокости. Смерть животного — это не развлечение и не дань традициям, а необходимость питания организма. В то, что мясо можно заменить растительными продуктами, я однозначно не верю. Во всяком случае, точно не все организмы поддерживают такую версию. Хотя допускаю, что кому-то действительно нужно меньше животного коллагена, чем другим. Лично я от длительного вегетарианства начинаю дряблеть, оседать, быстро уставать, и у меня портятся волосы, кожа и ногти. Я должна заботиться в первую очередь о животном, вверенном мне при рождении, о моём собственном теле.
Но, ещё раз: «Нет убийству ради развлечения».
На пляж приезжают парни из самого сердца Индии. Иностранцев в центральных районах страны очень мало, и индийцы трясутся долгие часы в автобусах специально, чтобы провести денёк на хиппи пляже и посмотреть на европейских девушек в купальниках. А если повезёт, то и топлесс! Хиппи иронично называют это «Раджастан-Сиськатур».
Способ познакомиться:
— Мисс, не посмотрите ли за моими вещами, пока я купаюсь?
Дальше:
— Огромное спасибо, прямо не знаю, что бы я без Вас делал! Как, Вы говорите, Вас зовут?
Ответ не важен. Следующим номером идёт «естьлиутебябойфренд»-диалог.
— У тебя есть бойфренд?
Ответ «есть» больше не срабатывает, иногда от парня очень проблематично отделаться.
— Ну, и где твой бойфренд? Почему он не с тобой? — это уже с ехидцей.
Я научилась отвечать так:
— Мы с моим бойфрендом не разговариваем после вчерашнего (печальный вздох).
— А что случилось вчера? (парень в предвкушении: сейчас он начнёт меня утешать, а там кто знает…)
— Видите ли, мой бойфренд — замечательный человек и очень меня любит, но у него есть одна очень неприятная черта характера: он до сумасшествия ревнив. Вот вчера, например, набросился на одного индийского парня, еле оттащили. А тот всего лишь спросил у меня, как пройти к интернет-кафе. Конечно, с Дмитрием никто справиться не может…
