Сергей Филатов - Рим рукоплещет!
Действовал я очень осторожно, не допуская никакой резкости, и разрешал Ингасу сменить ноги там, где ему будет удобнее. Резкость могла бы напугать Ингаса - поэтому я был очень внимателен, не спешил. Излишняя торопливость могла бы все испортить.
Николай Алексеевич хвалил меня за большое терпение.
- Знаешь, Сергей, - как-то сказал он мне, - ты очень правильно делаешь, что не торопишь Ингаса. Есть такие всадники, которые требуют от лошади, вопреки всякой осторожности, в самом начале работы-немедленной смены ног. Им, видишь ли, не терпится. В результате лошади делали неправильное движение и задом уходили в сторону. После того как Ингас стал производить смену ног раздельно, то есть вперед слева направо, а затем справа налево, я решил, что можно приступить к отработке смены ног через определенное количество темпов галопа.
Двигаясь на Ингасе галопом с левой, ноги, при езде налево, я произвел смену ног слева направо, потом проехал несколько темпов без смены, ног и заставил сменить ноги справа налево. Как только он это проделал, я его приласкал и дал сахару. Это упражнение я повторил несколько раз. Ингас стал делать смену ног безошибочно - тогда я начал отсчитывать определенное количество темпов. Сменил Ингасу ноги слева, направо и отсчитал семь-восемь темпов. Потом снова сменил ему ноги уже справа налево и снова отсчитал определенное количество темпов.
Когда Ингас стал свободно менять ноги на галопе через 5-6 темпов, то я уже не сомневался, что он будет так же легко производить смену ног и через четыре, три и два темпа. И не ошибся. Он отлично стал менять ноги в этих темпах.
Самое сложное было впереди: приучить Ингаса к смене ног на галопе в один темп. Вот тут-то мне понадобилось все мое уменье и терпенье, потому что выполнение этого наисложнейшего упражнения требует от всадника исключительной четкости, почти автоматизма в согласованности действий шенкелей и поводьев.
Случалось, что Ингас, меняя ноги, начинал замедлять галоп и не продвигался вперед. Тогда я с одновременной сменой ног шенкелями посылал его вперед, на повод. Часто он горячился и старался убежать от воздействия шенкелей - тогда я его успокаивал поглаживанием, голосом и вновь повторял упражнение.
Но однажды я не сдержался и допустил грубость. И очень потом об этом жалел. Мы с Ингасом работали на маленькой, неудобной площадке. Там были еще и другие всадники, и, признаться, нам они мешали. Ингас сделал несколько сбоев. Я повторил упражнение, Ингас опять ошибся. Я настаиваю, ведь он уже хорошо менял ноги, а он повторяет свою ошибку, капризничает. Я не выдержал и резко дернул левыми поводьями-другими словами, цукнул - и снова стал требовать от него смены ног справа налево. Ингас совершенно отказался выполнить мое требование. Он не выходил на левый повод, потому что я причинил ему жестокую боль в области нижней челюсти беззубого левого края.
Я спохватился. Понял, какую допустил непростительную ошибку. Надо исправлять свою оплошность. Сразу прекратил работу и дал Ингасу несколько минут отдохнуть, поласкал его. Когда я снова сел в седло, то Ингас по первому же моему требованию правильно сменил ноги. Я тут же дал ему сахару, снова приласкал, но работать больше не стал.
На следующий день Ингас меня хорошо слушался, про наказанье, как видно, забыл. Но я простить себе такую несдержанность долго не мог.
Правильной сменой ног на галопе считается, когда лошадь находится в мягком поводу, в хорошем сборе, при смене ног сохраняет темп галопа, не сокращая и резко не учащая его. Шея и голова должны быть спокойны. Задние ноги идут по следу передних. Лошадь движется прямолинейно, не раскачиваясь корпусом в стороны.
Ингас полностью отвечал всем этим условиям и через месяц работы менял ноги в один темп столько раз, сколько я хотел.
Отработку галопа в два следа я начал по стенке манежа, она являлась как бы моим помощником. При движении в два следа по стенке Ингас меньше сваливал затылок и выставлял плечо в наружную сторону.
Двигаясь собранным галопом далеко, я установил голову Ингасу налево, правым шенкелем заставил отбросить зад влево и пройти в таком положении несколько метров вперед;
- Молодец, Ингас!- похвалил я его. И повторил упражнение, в одну и другую сторону.
Ингас легко усвоил новое движение и свободно галопировал в два следа по стенке манежа.
Тогда я с угла длинной стенки манежа направил Ингаса галопом в два следа к центру манежа, в центре произвел смену ног на галопе и продолжал движение обратно к стенке манежа.
- Хорошо, хорошо, Ингас! - поощрил я умную лошадь и вновь заставил его повторить это упражнение.
Ингас быстро усвоил галоп в два следа, и я смог приступить к отработке серпантинов на галопе.
Серпантины на галопе-это движение лошади в два следа в одну сторону с одновременным переходом в другую сторону. Выполняется оно так же, как и на рыси, с той лишь разницей, что здесь при каждом переходе нужно производить смену ног.
Серпантины считаются выполненными правильно, когда лошадь сохраняет темп галопа и очень плавно переходит с одной стороны на другую.
Добиться всего этого было очень нелегко.
Двигаясь на Ингасе собранным галопом налево по короткой стенке, я менял направление через середину манежа, после этого проходил 4-5 темпов вперед и делал на галопе принимание налево, сменял Ингасу ноги слева направо и делал принимание направо. Далее сменял ему ноги справа налево и сделал несколько темпов принимания влево.
Когда - увы, не скоро - Ингас стал свободно двигаться таким движением в одну и другую сторону, я начал отсчитывать определенное количество темпов: 3 темпа влево - сменил ноги, 6 темпов вправо - сменил, 6 темпов влево - сменил и так далее.
На серпантинах Ингас должен был двигаться параллельно стенке манежа, держа голову в сторону движения. Для того, чтобы сделать переход с одной стороны на другую, я заставлял Ингаса держать голову в сторону нового движения, выдерживал внутренний шенкель (то есть тот шенкель, в какую сторону хотел двигаться), а наружным шенкелем заставлял Ингаса сменить ноги и одновременно пойти с приниманием в другую сторону.
Иногда во время движения в два следа лошадь не идет параллельно стенке манежа - она или отстает задними ногами от следа передних, или, наоборот, обгоняет. И то и другое неправильно. Зная это, я заставлял Ингаса соблюдать строгую параллельность, причем он был незначительно изогнут в том боку, в какую сторону производил принимание. Как на рыси, так и на галопе я требовал от него двигаться в одну сторону до тех пор, пока сам не переводил на другую.
С самого начала исполнения серпантинов на галопе я не разрешал Ингасу резко поворачивать голову и не помогал ему своим корпусом, так как это было бы и неправильно и очень некрасиво. Я приучал Ингаса к тому, чтобы все переходы для постороннего глаза выполнялись незаметно.
Николай Алексеевич, просмотрев работу Ингаса, одобрительно сказал:
- Ведь я говорил тебе, Сергей, ты прекрасно будешь выезжать лошадей. А ты упрямился. Теперь доволен?
- Это не то слово, Николай Алексеевич. Скажу честно, я просто увлекся выездкой. Может быть, потому, что Ингас с большой охотой и вниманием отрабатывает каждое движение. И у меня чувство большого удовлетворения, когда он исполняет именно то, что я от него требую.
- Боюсь, что Ингас и моего Ледка объездит.
- До мастерства Ледка ему еще далеко, так же как и его всаднику далеко до мастерства своего тренера, - рассмеялся я в ответ.
- Не прибедняйся, Сережа! Я и оглянуться не успею, как мой ученик не то что догонит, но, и перегонит меня… И я буду только счастлив.
Я с благодарностью пожал ему руку. Его слова, а я знал, что сказаны они от чистого сердца, вселяли в меня уверенность и вызывали еще большее желание работать с безукоризненной точностью. А работы предстояло очень много: я готовил Ингаса для большого спорта - значит, должен его подготовить по программе Большого олимпийского приза. А этой программой предусмотрены самые сложные фигуры. Одной из них являлся пируэт на галопе налево и направо.
Это такая фигура, когда лошадь задними ногами отбивает галоп на месте, а всем своим корпусом описывает круг вокруг задних ног. Сложно, что и говорить!
Кроме пируэта, есть еще и полупируэт. Он входит в программу езды по Малому призу (Сан-Георг). При исполнении пируэта лошадь описывает полный круг, а в полупируэте - полкруга.
Пируэт считается правильно выполненным тогда, когда задние ноги отбивают галоп на месте не отклоняясь в стороны. Для полного описания круга лошадь должна отбить 6-7 темпов. После выполнения пируэта и полупируэта, лошадь должна двигаться прямо, не отклоняясь в стороны от направления движения.
Николай Алексеевич мне говорил, что это упражнение очень мало лошадей исполняют правильно. Малейшая неточность всадника - и лошадь собьется. С самого начала занятий надо быть внимательным как никогда. Ледок под Николаем Алексеевичем выполнял пируэты безукоризненно. Я решил: Ледок может - сможет и Ингас. Добьюсь, сколько бы труда это мне ни стоило!
