Юрий Черниченко - Хлеб
Новизна простирается, однако… на пятьсот гектаров пашни. Двухфазный способ обкатывается в колхозе им. Калинина лишь в одной бригаде, остальное — комбайновая молотьба. Почему?
Радиус эффективности ограничен. Издали не подвезешь, и вообще такой ток — дело дорогое. «Материально дорогое», — уяснил себе Андрей Ильич, всегда подчеркивающий, что материальный интерес означает интерес к материалам, к шиферу, лесу, кровле, асфальту…
Другой колхоз станицы Каневской, «Победа», устами знаменитого своего председателя В. Ф. Резникова отмел всякий налет чуда:
— Мы три года всем районом без металла сидели из-за этого стационара! А молотится даже у соседа Кузовлева сколько — одна восьмая урожая?.. Лично я жду «Донов». Отобрали комбайнеров, послали на курсы. Построены гаражи. Чем покупать по тридцатке «Нив» ежегодно, лучше выбирать партию «Донов»…
Если бы наш Орехов мог, не ходя годами по острию ножа, не рискуя будущим двух своих крепеньких пацанов, купить тот стационар готовым к монтажу! Если бы прочный бюджет Прочноокопской тоже мог делить призы на финише, одним приказом банку признавая или отрицая чей-то рекорд! Нет, как раз в сопоставлении с действительно новой технологией проявит себя игра ценами, протекция — включение едва подошедшей к конвейеру машины в «уцененный товар».
Удивительно: тепличная пленка протекционизма натянута именно над теми машинами, которых страна производит больше всех в мире, — вроде хозяйства и сами не заинтересованы коситься на импорт. «Магирусы», «Татры» среди КамАЗов? Обычное явление. Синие гэдээровские косилки с наклонной кабиной? Всюду и везде, они живо упрочили кормодобывание. Сеялки, оборудование для ферм? Нет проблем… Но зарубежный комбайн — табу!
Когда в полях Белоруссии, Прибалтики появился гэдээровский комбайн Е-516, среди механизаторов пошли дуэли: простоев не знает, тип-топ целую осень, потери аптекарские, люди по полторы тысячи тонн намолачивают — на сырых-то хлебах. Позвонил раз ночью Бедуля, знаменитый брестский председатель Владимир Леонтьевич Бедуля — «летающий мужик», по стихотворению Андрея Вознесенского — и в характерной своей манере заявил:
— Цыган две зимы за одно лето отдавал. А я три «Нивы» отдам за один «пятьсот шестнадцатый»! Ап-парат!! Если вы в «Сельском часе» не покажете эту прекраснейшую машину, если не передадите наше острое желание покупать ее — не хочу и видеть вас в нашей Беловежской пуще.
Взялся я исполнять заказ хозяина-белоруса — в ответ: «Опять подкоп под «Дон»?» Даже сказать про Е-516 на телевидении тогда не дали: «Мы что, рекламбюро заграничной техники?..» Понимаю: выгодней продавать комбайны, чем покупать таковые. Но если дожились, что на международной выставке «Сельхозтехника-84» наша экспозиция, насчитывая тринадцать разделов, даже краешком не могла показать комбайн, чтоб не конфузить страну на кругу, так, может, и невредно освежать кровь импортом? Почему Бедуле, Нечерноземной зоне вообще ждать у моря погоды, а не покупать давно серийную, по СЭВу спланированную, надежную машину социалистической фирмы «Форшрит», что означает «Прогресс»? И разве не обидна такая протекционная пленочная теплица самому крупному комбайновому заводу мира, ему ли бояться свежего ветра? И как я должен был отвечать председателю? «Помилуйте, Владимир Леонтьевич, мы тут поражены вашим выбором, Е-516 — машина старая, в производстве уже десять лет, и колеса тяжелые, и кабина старых стандартов, ведь удивим Москву лаптями…»
И от преда-белоруса получил бы хор-роший пендель!
…А поездка наша была благодетельна. Она восполняла недостающие звенья. Мои заречные консерваторы увидели беговую дорожку уборочного прогресса совсем иною. Считайся с этим арбитр или нет, а параллельно с «Доном», вроде как бы бортиком, бежал-дышал живой «Ротор», а рядом действовал (не скажешь ведь — «бежал»!) колхозный, ни на что не похожий, в кузнечном еще исполнении двухфазный метод.
Мне очень хотелось бы подверстать здесь абзац-другой, как наши заложили свой молотильный стационар, а второй бригаде Орехов добыл «Дон-1200», и во что вылилась дискуссия у голубых перил. Но мне еще к своим возвращаться, сочинять не могу: «Донов» вообще в район не прислали, на стационар нет ни материала, ни подрядчика, и молотили мы и в начальную страду эпохи Агропрома обыкновенными старыми «Нивами».
А сами дивились мы вот чему. Новая техника? Что тут хитрого, путь ясный: делай барабан шириной в полтора метра, куй под него новую железную телегу, ставь мощнее двигун… Но это одна ясность, арифметическая. Другая — ротор — пускай будет алгеброй. А как смело и здорово, что у кого-то хватило дерзости и непохожести на других — взять и воскресить дедовский ток, сделать его, может быть, острием технической смелости — утворить какую-то высшую математику!..
У меня для объяснения ситуации была в запасе одна выписка из труда молодого гениального человека, но она длинновата и сложна для декламаций в бригадном кругу, и я тоже соврал бы, если б написал тут, будто провозгласил вслух такое:
«По геометрии выходит, конечно, что прямая линия есть кратчайшее расстояние между двумя точками. Но многовековой опыт действительной жизни доказывает неопровержимо, что люди в исторической практике не признают этой математической истины и умеют продвигаться вперед не иначе, как зигзагами, то есть кидаясь из одной крайности в другую. Нраву всего человечества препятствовать невозможно, и потому приходится махнуть рукою на неизбежные зигзаги и только радоваться тому, когда крайности начинают быстро и порывисто сменяться одна другой. Значит, пульс хорош, и человеческая мысль не порастает плесенью».
Написал так Дмитрий Иванович Писарев.
IV
После нашей встречи — такой короткой, но насыщенной — под Армавиром я не рискую, Юрий Александрович, нарушить наложенный вами запрет — и прибегаю к письму.
Не подумайте, ради бога, будто храню хоть микрон обиды! Да если б за этим дело стало — дело подъема к двум тоннам зернового сбора в среднем по нашей стране и, следовательно, отвычки от хлебного импорта — я бы ежедневно прибегал, скажем, к заводоуправлению «Ростсельмаша» и подставлял в согласованное с вами время как правую ланиту, так и левую! И было бы здесь не тщеславие, не мазохизм, а хитрая корысть: столь малыми издержками вызвать такое облегчение! Брань на вороту не виснет, но страх, что вся моя самостоятельная жизнь, уже после всех дипломов и целинного ученичества, пройдет под звездой оскорбляющих хлебных закупок, не позволяет и думать о каких-то амбициях.
У нас с Андреем Ильичом новости — и серьезные. Не то чтоб печальные или шибко радующие, просто — крупные биты информации по крайне беспокоящей нас графе. Пока мы — первая бригада прочноокопского колхоза — состязались с Соединенными Штатами умозрительно, их по пшенице обштопали натурально, и кто б вы думали? Западная Европа. Уже в восемьдесят четвертом она произвела пшеницы больше, чем все Штаты. Произошло это впервые после освоения американского Запада сто лет назад и достигнуто, как все мы понимаем, не распашкой первородных тучных прерий, а на тех же римских, галльских, кельтских пашнях, только новой селекцией, агрохимией и, конечно же, техникой. Средненьким комбайном Средний Запад с ног не собьешь, и говорить нечего…
Сказать, что нам так уж обидно за партнера, что слишком расстроили нас прогнозы, будто Европейское экономическое сообщество обставит Канаду по экспорту пшеницы уже в восьмидесятых, а «сделает» США и выйдет на первое место в мире в 90-х годах, было бы неправдой. Иное заботит. Уже тридцать держав — буквально на глазах — превратились из импортеров продовольствия в его экспортеров, и среди новых поставщиков не только богатые страны (пустынная Саудовская Аравия с притоком нефтедолларов), но и Индия, и Китай…
Самообеспечение, жизнь на своих харчах — задача еще ныне работающего нашего поколения, и она способна, думается, соединить самые разные характеры и разные представления о гласности, собственном весе и пределах дозволенного.
Я делю, Юрий Александрович, общую радость от перемен в комбайностроении. «Ростсельмаш», по вашим словам, отказался от временных работников — это прекрасно. Оседлость населения — необходимый залог накопления культуры, номады всегда отставали именно в технике. Отличная новость, что 170 тысяч комбайнов ваш завод взял на гарантийное обслуживание. Ничего, что тут только одна пятая парка — лиха беда начало… «Нива» модернизирована и делается лучше. Уже эти свершения оправдывают бумагу и нервы, потраченные на оповещение читателя относительно дел в сельском машиностроении. Понимая, что от очерков прямых перемен ждет только Манилов, я и то учитываю: если все вокруг вдруг задуют в одну дуду, то приходится что-то менять, пенделями не обойдешься.
