Пацаны в городе. Война казанских улиц - Гафаров Артур Айратович

Самое страшное из всего этого – то, что стирается понятие «семья», это святое понятие, это хранилище человеческого счастья. Для таких ребят не существует друзей-девчонок, с которыми можно общаться и не спать, есть лишь, извините уж за резкое выражение, «станки», которых меняют на каждый «кураж».

Трудно, трудно стало жить, ох как непросто! Мне 20 лет, я красива, хорошо одета, компанейская, подвижная – и мне безумно сложно жить в нашем городе. Мне стыдно думать о том, что для ребят и мужчин я лишь желанный лакомый кусочек‚ который еще желаннее от того, что неприступен.

Мне просто хотелось поделиться с кем-то своими мыслями…

А., студентка филфака КГУ».

(Письмо в редакцию газеты «Отражение», февраль, 1992)

В 1992 году под окнами гостиницы «Булгар» было найдено тело студентки-заочницы финансового института: ее вытолкнули из окон третьего этажа…

«Я прошу их отдать только тело…» —

«По факту безвестного исчезновения Вашего сына Кировским РОВД г. Казани заведено розыскное дело № 1858 от 10 октября 1991 г., прокуратурой района возбуждено уголовное дело № 14397 по ст. 103 УК РСФСР (умышленное убийство), в процессе которого сотрудниками Кировского РОВД и прокуратуры района проведен комплекс оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий по установлению местонахождения лиц, возможно причастных к исчезновению. В случае получения данных о местонахождении гражданина Кузьмина А. Л. Вам будет сообщено незамедлительно.

Начальник ОУР СКМ МВД РТ Гильманов Р. Х.»

Очень долго она искала сына в одиночку. Она ходила по пивным, рюмочным, не боясь никого и ничего, открывала двери подозрительных квартир и задавала как «шестеркам», так и «авторитетам» один и тот же прямой вопрос: «Кто и как убил моего сына?» Юдино – небольшой поселок в черте Казани, но и его в 90-е уже не удивишь странными исчезновениями людей и общим насилием. Более того, даже на фоне такого мафиозного города, как Казань, юдинские группировки оставались наиболее активными и жестокими.

1991 год. Юдино – крупный железнодорожный узел. Сам бог создал эту кормушку для громадного синдиката заинтересованных лиц. Подводная часть айсберга создает благоприятные условия для действий «над водой». И они достигают своих целей. Кто-то даже действительно принимает молодых 18-летних «потрошителей», разъезжающих на общаковских машинах, день и ночь режущихся в карты и пьющих пиво, за «крестных отцов» местной мафии. Их единодушно ненавидят, а милиция с громадной помпезностью иногда даже сажает кое-кого в тюрьму. Но, впрочем, ненадолго. Однако эти мальчики, как это ни странно, сидят не за себя. Какой-то «папа» придумал, с кем им ходить, откуда уходить, что думать и как говорить. Придумал этот «папа» и как им умирать…

Итак, 7 октября 1991 года. Ориентировочно 13 часов. Саша Кузьмин встал резким движением с кровати, взглянул на часы – пора! Первым делом он снял с себя цепочку с крестом, открыл бар и бросил ее в рюмку, затем надел чистое белье и новую рубашку, выложил из кармана на стол паспорт, деньги, водительские права и кинул сверху две игральные карты – семерка и восьмерка. Вышел из дома и пошел по направлению к Дворцу культуры. Он спешил на встречу… Но с кем? По рабочей версии милиции, около ДК он встретил своего приятеля, сел на его мотоцикл, и они поехали по направлению к кафе «Локомотив» – по всей видимости, на разборку с кем-то. После небольшой остановки в районе кафе за руль мотоцикла сел другой приятель Кузьмина, который погнал «мотор» по направлению к поселку Осиново. Транспорт в дороге сломался, и этот приятель Кузьмина, которого мы назовем Альбертом, ничего не нашел лучшего, как бросить друга с мотоциклом на ночной дороге и самому уйти. Однако эту версию милиции подсказали именно те, кто потом смеялся в глаза Нины Кузьминой, когда она спрашивала их о своем сыне.

Крайним тут оказался Альберт. Однако после того, как в деле появилась запись о попытке самоубийства Альберта, милиция сама порекомендовала Кузьминой «отстать от мальчика».

Фигуры, безусловно, знающие все, были у всех на виду и никуда прятаться не собирались. Именно они в Юдино распределяли обязанности боевиков, предупреждали, наказывали за долги, опускали и поднимали. Они решали, кому жить, а кому нет.

Фигура № 1, по всей видимости, – это Бобсон. В послужном списке – неоднократные отсидки за драки. Нигде официально не работал, однако по виду, естественно, этого не скажешь.

Фигура № 2 – это некий Хлебороб. Также неоднократно судимый. Только что купил новую «девятку».

Фигура № 3 – это «старший» группировки, в которой непосредственно участвовал Саша Кузьмин, по кличке Пиздюк. Женат, 2 детей.

Фигура № 4 – это проживающий в Залесном «старший» осиновской группировки.

Но фигуры, естественно, молчали…

7 октября 1992 года юдинская группировка торжественно отметила год со дня исчезновения Саши Кузьмина в кафе на улице Ферганской. Каждый скидывал по 100 рублей. Организатором поминок был Бобсон. Собралось около 60 человек. Прошел год. Юдино жило своей жизнью: в апреле 1992 года в районе Обсерватории пропало еще двое ровесников Саши – эстафета смерти не прерывается. В «Вечерней Казани» вышло объявление об исчезновении Кузьмина. Вышло за деньги, заплаченные матерью, – газета потребовала, чтобы она заплатила за свою «рекламу» на общих основаниях. Откликнулся лишь один – таксист со «2-х Горок».

Он как будто подвозил Сашу с Адоратского до Волгоградской – действительно, в этом районе у него жила девушка. В этот же день по указанному адресу пришли из Приволжского РОВД снять показания. Но дверь не открылась… В записной книжке парня был найден адрес еще одной девушки с улицы Амирхана. Но, вызванная по повестке, она заявила, что никакого Сашу Кузьмина не знает. После этого девушка эта тоже исчезла…

В последние месяцы перед роковым 7 октября сын, по воспоминаниям матери, был мало похож на себя. Забросил учебу, вел себя нервозно, совсем ушел из техникума, что-то пугало его, кого-то он боялся. Что – остается только гадать. Возможно, это карточный долг (помните две брошенные на стол карты?), еще одна версия – что он был убит в результате разборки вокруг приобретенной в октябре общаковской машины. Все чаще из уст Саши слетало – деньги, нужны деньги. Мать тогда устроилась на вторую работу, но, возможно, она и не догадывалась, о какой сумме идет речь. Скорее всего, эта сумма перевесила ценность жизни сына. Таковы были волчьи законы того времени.

И только мать не хотела в это верить: она искала тело, она мучилась тем, что не имеет могилы сына. Горе ее было безгранично. И, возможно, от отчаяния она даже обратилась к экстрасенсам. И они заговорили. Причем удивительно, что, никак не связанные друг с другом, они начали говорить похожие вещи. Он был оглушен ударом по голове и скинут в канализационный люк. Там он будто бы находился около двух месяцев, и он был… жив. Умер он не от удара, а от голода и холода. Затем кто-то вынул тело и закопал его в чужой могиле.

Надежда умирает последней: мать уже не ждет своего сына, но не верит, не хочет верить в его такую непонятную и такую страшную смерть. Она пишет: «Может быть, мой сын был не из лучших, но он не был подонком – это «болото», это Юдино наше его засосало…»

«Газовая-Халева». Здесь «молния» скрепляет даже не «силу», а «союз» двух улиц – со временем логотип, конечно, упростили, но иногда добавляли девиз: «Стоять, лежать, бояться!»

Нарушенная клятва