Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6433 ( № 40 2013)
Литутраты
На 87-м году жизни скончался поэт, автор гимна Краснодара, Сергей Хохлов. Более 60 песен Хохлов написал в соавторстве с композиторами Григорием Пономаренко, Григорием Плотниченко, Виктором Захарченко. Наши соболезнования родным и близким.
На 84-м году скончался прозаик, сценарист и драматург Вольф Гитманович Долгий. Наши соболезнования родным и друзьям.
На 79-м году жизни умер Юрий Иванович Панкратов. Вечная память замечательному поэту.
В Польше на 82-м году жизни скончалась писательница Иоанна Хмелевская.
Накануне 68-летия ушёл из жизни главный редактор газеты «Русский вестник» Алексей Алексеевич Сенин. Вечная память!
Место встречи 10-16 октября
Центральный Дом литераторов
Большой зал
10 октября - юбилейный вечер Светланы Савицкой, начало в 18.00.
Малый зал
10 октября – презентация книги Натальи Рапопорт "Личное дело", вечер ведёт Александр Городницкий, начало в 19.00.
11 октября – представление сборника стихов поэта и переводчика Елены Печерской «Расстрелянные менестрели», начало в 18.30.
12 октября – презентация диска авторской песни и сборника стихотворений Екатерины Бесшапошниковой, начало в 18.30.
13 октября – «На русском направлении. Александр Казинцев – 60!», юбилейный вечер, начало в 16.00.
15 октября – поэтический вечер и презентация книги Натальи Чистяковой «Свет-морошка», ведущие Полина Рожнова и Эдуард Балашов, начало в 18.30.
Толстовский центр
Пятницкая, 12
10 октября – творческий вечер Тимура Зульфикарова, начало в 19.00.
Государственный историко-литературный заповедник им. Пушкина
Московская обл., Одинцовский р., пос. Большие Вязёмы
11 октября – вечер поэзии Арсения Тарковского «Слова «Идущему за мной», начало в 15.00.
Булгаковский Дом
Б. Садовая, 10
16 октября – поэтический вечер «Стечение обстоятельств», начало в 20.00.
Дом русского зарубежья
Нижняя Радищевская, 2
11 октября – театр-студия «Слово». Литературный вечер «Алые паруса». Ведущая – Ольга Акакиева, начало в 18.00.
С видом на море
Фото: Антон МЕНЬШОВ
* * *
В кругу небесной синевы
И с видом на море
Сидишь под зонтиком листвы,
Как рифма в мраморе.
Ничто тебя не бросит в дрожь, -
Даже предательство,–
Так, невзирая ты живёшь
На обстоятельства.
* * *
Плакать бы на реке вавилонской,
Но река обмелела, –
Пласт лежит на дне её плоском
То ль песка, то ли мела.
А вода давно испарилась.
Где же слёз мне набраться,
Чтоб услышать высшую милость
И с собой не прощаться?
* * *
Слёзы не из поваренной соли,
А из коей, не знаю.
Я об этом без всякой боли
Напролёт размышляю
И обычно с кривой улыбкой
Днём июньским реку:
Ум питается зноем липким
На чужом берегу.
* * *
Мир крайне прост, –
Как дважды два, –
Картавит дрозд,
Дрожит листва.
И мне до звёзд
И до луны
Всего пять вёрст,
А дальше – сны[?]
* * *
И вкривь, и вкось
Идут мои дела, –
С тобою врозь,
С собой я – без угла.
Как твой ремень,
Натянут мой канат,
И, что ни день,
Мой путь длиннее, брат.
* * *
Наслаждаюсь прохладой свободы
В этот яростно солнечный день
И смотрюсь в средиземные воды,
В их жасминовую кипень.
Наслаждаюсь я жизнью продлённой
И уже никогда, никогда
Не пожалуюсь перед иконой
На свои пожилые года.
* * *
В окнах на море дрожат
Паруса и кипарисы.
Вот бы накопить деньжат
И поплыть без всякой визы
В те края, где нету снов –
Только горы и озёра.
Будь готов – всегда готов!
Всё исполнится, и – скоро.
* * *
Не гневи, дорогая, Бога.
У тебя есть другая дорога –
Восемьдесят шестая весна,
Где так много простора для сна.
Погружайся в свои сновиденья:
В тот участок с лиловой сиренью
И малиновкой на заре.
И с чужим петухом на дворе.
* * *
Прибывают волны света,
Разрывают темноту.
Я разута и раздета,
Ставлю музыку не ту,
Ставлю ту, что видит дали,
Ставлю – сердцу на разрыв.
Остальное – всё детали,
Музыкальный перерыв.
* * *
Море и земля,
Люди и города,
Не расставалась я
С вами никогда.
Даже моя злость
Делалась добром,
А что потом стряслось,
Я расскажу потом.
* * *
Я даже в царской не нуждаюсь мантии,
Сама себе – царица и пророчица,
Профессию одену в графомантию
И воспою всё то, что мне захочется.
* * *
А к моей юбилейной дате
Подарили мне пёстрое платье.
Вот и двигаюсь я, старушка,
Вся в шелку, как царевна-лягушка.
* * *
Мне о текущем всё на свете явственно:
В текущем файле
Жизнь доживаю нищенски, но царственно –
Как на вокзале.
* * *
А жизнь по-бараньему жертвенна,
Но движется мимо, –
И время проходит торжественно,
Но необратимо.
* * *
Какое лето снова выдалось!
Уставлю взгляд
Туда, где солнце жарить выдохлось
Янтарный виноград.
Все 30 градусов по Цельсию.
Поверх голов
Я наблюдаю за процессией.
Высоких облаков.
Теги: Инна Лиснянская , современная поэзия
Книга в дереве
* * *
Времени здесь в обрез -
трудно его обидеть.
Дерево смотрит в лес,
чтобы себя увидеть.
В поле полно небес –
можно сосну заметить.
Дерево входит в лес,
чтобы себя не встретить.
В поле сосна. Одна.
Снег истоптали боги.
Чтоб не нашла она
лёгкой своей дороги.
* * *
В ветер до неба набьётся вода.
Стукнет луной в навес.
Дерево слышит себя, когда
слушает ночью лес.
И человек, воскресая в стыд,
знает, едва дыша,
что у него ничего не болит –
только душа.
* * *
Ляжешь, как на глину[?] Только руки –
руки затекают под меня,
вымывая душу из разлуки,
словно дым и горечь из огня.
Словно кто-то белый свет листает,
пустоту, как стёклышко, берёт:
палая листва перелетает –
как сквозь пальцы – с этого на тот.
У воды во рту твердеет бритва.
Немота с тебя не сводит глаз.
Непроизнесённая молитва
прямо в бездну молится за нас.
* * *
Одинокий старик
копит последний крик.
Дверца открыта – печь
знает иную речь…
Кто там стоит оплечь? –
Очи закрыть – и лечь…
Только огню видна
тьма… А за ней одна
страшная тишина.
* * *
Всё выше свет, темнее, уже,
день теплокровен и умыт.
Где снег растаял, там болит
земля в земле, и первый стыд
стекливший лужи,
теперь глядит очами стужи
и в бочки ржавые гудит.
Два зренья – неба и земли,
столкнувшись, воздух вознесли –
столп ледяной, внутри горячий, –
как взор любви, уже незрячий,
как ночью горло без петли.
Сквозь лёд и снег проходит сад –
стучит капель, ломает спицу.
И долго тьма вдыхает взгляд
и выдыхает свет и птицу.
* * *
Зернистой старости обряд –
сугробов медленное пьянство
и влажной смерти постоянство –
всё превращает в землю сад:
и этот рай, и этот ад,
где зреет зрение пространства
и вечности мужает взгляд.
* * *
Всё гуще книга в дереве. Она
растёт сама собой в себе. Весна,
даруя птицам нежный купол сада,
цветущей смерти медленно глотнув,
кончается. И в небо тянет клюв
живую букву шелкопряда.
И шелеста грядущего надсада,
и переплёты веток, и слюна
зеркального земному раю ада –
всё паутины зыбкая громада,
где, стиснутая светлой силой взгляда,
густеет книга в дереве. Она
не тронута, но Богом прочтена.
* * *
Сгибая ветер в две погибели –
в деревья, в ветви, в листья, в щели, –
в воде дожди себя увидели –
и обомлели, и прозрели,
и ознобили зобик зяблику,
и так возликовала жалость,
что к оторвавшемуся яблоку
большая яблоня сбежалась.
