Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6410 ( № 14 2013)
Обзор книги Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6410 ( № 14 2013)
Что им в нас не нравится
За 183 года существования "ЛГ" у нее было немало литературных и политических оппонентов. Но, пожалуй, никогда за почти два столетия критика не велась на таком низком, сером уровне, как сегодня. Вот и критик Анна Голубкова опубликовала на сайте http://www.colta.ru/docs/17612 статью с заголовком, украсившим бы газету "Безбожник" образца 30-х годов прошлого века. Специалист по В.В. Розанову, как следует из её обстоятельных презентаций в Интернете, м-м (м-ль?) Голубкова едва ли могла не отрефлексировать изобретённое в креативных муках название. По первому прочтению кажется, что в статье используется метод Герострата. Куда там! Автор то и дело срывается на звукоподражание крыловской Моське, одновременно деятельно участвуя в раскрутке относительно нового ресурса. Ещё бы! Кому же не захочется узнать, кто именно сегодня главный враг прогресса и молодёжи с пудовой гирей на цепке? Ни одного имени в тексте не приведено. Даже главный редактор «Литературки», на которую «наставлен сумрак ночи», ни разу не упоминается. Что кроется в этом безликом «чёрном квадрате»? Не избегание ли судебного иска путём изящного умолчания?
Поначалу в хронике автора на фейсбуке появилось буквально несколько глумливых комментариев. Наверное, поэтому Голубковой пришлось пускаться в разъяснения: «Заметку эту породила типа рецензия на «Всё о Лизе» Марии Галиной. Хотелось, конечно, ответить на неё злобно и с выкрутасами, но я не написала и половины статьи, как стало[?] всю редакцию «Литгазеты» страшно жалко». Фельетон о полной беспомощности виршей М. Галиной, выдаваемой за обалденное новаторство, действительно недавно прошёл в «ЛГ» (№ 10-11). А вот без «выкрутасов» знатоку истории Охотного Ряда обойтись явно не удалось.
Когда статья, посвящённая идеологической ветхости и эстетической замшелости крупнейшего и старейшего издания, была воспроизведена более популярными пользователями, количество комментов в Сети зашкалило. По признанию одного из наших оппонентов, хоть и по другому поводу, он «25 лет «Литературку» в руках не держал». Это понятно. Ведь до сих пор подобные «культурологи» пребывали в уверенности, что их малогабаритной кухонькой и ограничивается культурное пространство. Очень надеемся, что такое колебание основ не слишком отразится на подорванном разнообразными стимуляторами здоровье нашего хилого «авангарда».
Нас приятно удивило, что лишь считаные единицы в Сети поддержали пафос А. Голубковой. Абсолютное большинство оказалось на стороне «ЛГ». Вот лишь несколько примеров (блогеры, как известно, в выражениях не стесняются, но это их выражения).
Алексей Ивантер : «Я, конечно, понимаю, что поэзии за пределами Зверевского центра нету… но не грустно ли не иметь массового читателя? Вот эти ноты озлобления, откровенно мерзостные интонации, хорошо известный жанр доноса и детского поноса… неуклонное падение литературного уровня поэтических публикаций, мельчание имён андеграунда – всё говорит о вырождении тусовки».
Вениамин Ленский : «Разве «Литературная газета» должна стать тем, чем, к примеру, является журнал «Воздух», – рупором русскоязычной педерастии, западной дистрофии? По-моему, газета не должна терять лица традиционного… В сущности, эту обвинительную статью следует воспринимать не иначе как вылазку из противоположного лагеря, цель которой – просканировать сильные и слабые области «Литгазеты», а затем задуматься над возможной реализацией стратегии нападения. Статья, видимо, заказная».
Несколько расхолодил участников диалога комментарий такого авторитета, как Виктор Топоров: «Зря вы так. В смысле, оно того не стоит. Кольта – стенгазета, и ничего более».
Топорова поддержал Александр Хабаров, назвав сайт «Боевым листком расформированной интендантской роты».
Но журналисты – люди азартные. И главную роль в нашем окончательном решении сыграла не хлипкая во всех отношениях статья А. Голубковой, а провокативное, возможно, на такую реакцию и рассчитанное высказывание постоянного ругателя «ЛГ» на просторах ФБ Александра Самарцева: «Литературка» это хрен бы напечатала. Не для того власть бралась».
Тема «власти», которую якобы «берёт» или за которую успешно борется наше издание, и нескрываемый страх перед этим обстоятельством пронизывают статью на Кольте. Можно было бы в принципе ограничиться констатацией дрейфа автора от Розанова к Галиной, сделать короткие выводы о путях постмодернизма и хотя бы из сострадания промолчать (Голубкова же нашла в себе силы нас «пожалеть»!) Но завела эту тему другой критик, Е. Вежлян, публикацией в «Русском журнале» (http://www.russ.ru) «Серые атакуют, или Рассуждение о состоянии литературной печати». Надо ли добавлять, что «ЛГ» зачислена в разряд «серых»? Если страх Голубковой хотя бы присыпан порошком «большого стиля», то Вежлян, до потери голоса пиарящая ту же Кольту, никак не камуфлирует обуревающих её фобий: «…у них (у нас! – «ЛГ») явно появилось системное место»; «…с госфинансированием она (литературная пресса. – «ЛГ») вполне может стать и мейнстримной…»). Правда, у Е. Вежлян, как и у А. Голубковой с её милостью к М. Галиной, есть сугубо личные причины обратить взгляд василиска на нас, убогих и серых: мы задали нахлобучку роману вежляновского мужа В. Губайловского (№ 34, 2012). Это несколько снижает градус ажитации, но не устраняет её причину.
В общем, так! Не прибегая к хрену, мы целиком публикуем кольтовскую статью. И сделали бы то же самое, передай автор текст к нам в редакцию.
Продолжение темы >> Литературные охотнорядцы Декольте Кольты
Прощённый март
Преступник должен сидеть в тюрьме - незыблемая, казалось бы, истина. Но тем не менее время от времени государство амнистирует заключённых, открывая им тюремные ворота. В надежде, что пережитое в неволе породило в них тягу к законопослушной жизни. Такой (небывалой по своим масштабам!) была амнистия 1953 года, в результате которой на свободу вышли 1 миллион 183 тысячи человек.
Шестьдесят лет назад, 26 марта 1953 года (всего лишь через два десятка дней после смерти Сталина), тогдашний руководитель НКВД СССР Л.П. Берия подготовил проект правительственного указа. На следующий же день Президиум Верховного Совета СССР единогласно утвердил указ "Об амнистии".
И вскоре больше миллиона человек, томившихся «за колючкой», вдохнули воздух свободы. Из них – 98,4 процента мужчин и 1,6 процента женщин. Если учесть, что всего заключённых было 2 миллиона 526 тысяч 402 человека, то размах амнистии был беспрецедентным. Освобождённые вернулись в свои семьи, к своей работе. Но, как свидетельствуют документы того времени, – не все.
Да, амнистия – это акт милосердия государства. Это, говоря языком юристов, реализация принципов гуманизма и экономии уголовной репрессии. Но, как утверждают специалисты, около пяти процентов амнистированных вновь оказываются на скамье подсудимых. Поэтому нынешнее отношение общества к амнистиям, мягко говоря, насторож[?]нное. Бытует мнение: такой, открывающий ворота тюрем, гуманизм к преступникам за счёт их жертв неуместен. Особенно в моменты, когда страна находится в состоянии преступного бума.
Известно, одна из главных проблем – трудовое и бытовое устройство амнистированных, пополняющих собой толпы бездомных, ночующих в подъездах жилых домов, на привокзальных площадях и в подземных переходах... Склонных к преступному рецидиву в силу обстоятельств... И порой совершающих очередное мелкое преступление только для того, чтобы вернуться в душное тепло тюремной камеры, на казённое трёхразовое питание... На наш взгляд, именно эти первоочередные вопросы нужно обсудить, прежде чем громогласно призывать к немедленной гуманизации уголовного законодательства и к очередной массовой амнистии.
Продолжение темы >> Прощение от государства Нужна ли амнистия для уголовников
Декольте Кольты
Оспаривать каждую нелепость, ложный посыл или передёргивание, изобильно (и не очень профессионально) рассыпанные по тексту Голубковой, - занятие совершенно бесперспективное. Если автор не перечитывает за собой, ему необходим редактор. На Кольте, его, видимо, нет, хотя среди попечителей сайта – ресторатор, профессор ВШЭ, сестра олигарха Прохорова, управляющий партнёр инвестиционного фонда Maxfield Capital, известный продюсер и ещё много наверняка не бедного народа. Вступительный взнос в Попечительский совет составляет 300 000 рублей. Несмотря на это, Кольта не гнушается просить денег на поддержку ресурса у своих посетителей. И они жертвуют – кто сколько может.