Итоги Итоги - Итоги № 30 (2012)
Это театр абсурда, в котором черное называется белым, самопожертвование — саморекламой, боль — притворством, и наоборот. Итак — волонтеры на очереди. Разработчики закона ссылаются на расходы, с которых надо платить налог, — мол, волонтерам оплачивают дорогу. Но позвольте, они же работают даром! Эти деньги сгорают вместе с билетами на проезд. Волонтеров не обвинишь в том, что они получают средства из-за рубежа: их просто нет. Какие финансовые потоки здесь собираются контролировать? С какой целью нужно заводить юридическое лицо и подписывать с каждым волонтером договор? А может быть, дело не в этом, а в том, что волонтеры — это свидетели. Они первыми беседуют с потерпевшими: в каком часу пошла вода в Крымске, когда появились спасатели, сколько панихид заказано в церкви. Сегодня они задают власти неудобные вопросы и приводят неудобные факты. Говорят, что уже арестовали на 15 суток тех, кто называет число погибших, которое больше официальных цифр. Теперь понятно, зачем вводили поправки в статью о клевете… Тут уместно привести пример из шекспировского «Короля Лира». Корделия — честная, любящая, понимающая свой долг дочь — не захотела льстить отцу. Она говорила правду и была предана анафеме. Когда говоришь нелицеприятные вещи, это воспринимается как преступление. Власть это не устраивает. Корделии в наше время в лучшем случае грозило бы 15 суток. Маленькая деталь из волонтерской жизни этих дней. Алена Попова на своей странице в Facebook рассказывает, как подъехал автозак, из него появились омоновцы, но не с дубинками для волонтеров, а с коробками гуманитарной помощи. «Свершилось чудо!»
Подумать только, до какой же степени мы поверили в то, что всех по-прежнему надо делить на своих и чужих! Но вопреки чьему-то желанию люди, стоящие по разные стороны баррикад, объединяются. Желательно, правда, чтобы это происходило не только в трагические моменты.Главная просьба к власти — не мешайте!
Трудорасстройство / Общество и наука / Образование
Трудорасстройство
/ Общество и наука / Образование
Изрядное число поступивших в этом году в вузы недоучится в избранной альма-матер. Каких специалистов недосчитается страна через пять лет?
На этой неделе в российских вузах закроются двери приемных комиссий. И тогда мы снова узнаем, сколько претендентов на место собрал каждый вуз, на каком факультете нет шансов пробиться сквозь полчища егэшных стобалльников, а где берут затрапезных троечников. Обычная, кажется, вступительная суета. Но на сей раз в этой суете есть элемент паники. Владимир Путин уже распорядился к маю 2013 года утвердить план по сокращению количества вузов. Слабые учреждения сольют с более сильными, а неконкурентоспособные и вовсе закроют. Новый министр образования и науки Дмитрий Ливанов заявил, что за три года число вузов планируется сократить на 20 процентов, а филиалов — на 30. При общем количестве вузов — а их порядка трех тысяч вместе с филиалами — такое сокращение означает минус 600—700 альма-матер как минимум. То есть изрядное число вновь поступивших просто недоучится в выбранном вузе. Но какие из них попадут под ножницы и каких специалистов недосчитается страна через пять лет? Это вопрос, на который следует искать ответ в двух направлениях: прагматичном и... «хотели как лучше». Поищем.
Следуя логике
Первый вектор понятен — логично, когда государство регулирует число вузов в зависимости от того, сколько специалистов с высшим образованием и по каким направлениям ему нужно. Еще при Фурсенко общественность предупреждали, мол, господа, у нас избыток юристов, экономистов и прочих финансистов, потому за бюджетные деньги учить их в прежнем объеме не будем.
В самом деле получился перебор. Пример из жизни: год назад умница-красавица Ирина Зайцева получила диплом по специальности «Бухгалтерский учет и аудит». Престижная специальность, конкурс при поступлении зашкаливал, а найти работу девушка пока не может. «Специалистов намного больше, чем вакансий», — сетует Ирина. Находясь в поисках работы по специальности, девушка устроилась пока офис-менеджером в консалтинговую компанию. Она жалеет о том, что перед выбором профессии не поинтересовалась, легко ли будет впоследствии трудоустроиться.
Государство же по идее должно пожалеть потраченные на обучение девушки средства. И сделать выводы. То есть, грубо говоря, сократить количество бюджетных мест на эту специальность. После этого — число филиалов вузов, специализирующихся на экономике. И так далее вплоть до решения проблемы переизбытка. В принципе, у каждого нормального государства есть некие планы по развитию экономики, из которых ясно, какой будет потребность в людях с высшим образованием сегодня, завтра и через 5 лет. Если следовать этой логике, то процесс секвестра лишних вузов вроде бы логичен. Однако не все так просто. Дело в том, что такой подход базируется на главном постулате рыночной экономики — спрос рождает предложение. В случае с высшим образованием напрямую в нашей стране этот закон не работает. Как минимум по двум причинам: никто и никогда не озвучивал гражданам четко и ясно, как именно планирует развиваться наше государство. И второе — человеческий фактор: люди хотят самореализации и имеют собственное представление о престижных и непрестижных профессиях. А эти представления, как показывает статистика, никак не завязаны на рынок труда.
По данным зимнего опроса ВЦИОМ, абитуриенты этого года называли самыми востребованными профессии банкира (40 процентов опрошенных) и медика (34 процента). Третье место разделили специальности строителей и архитекторов. Родители считают, что больше всего стране нужны банкиры и экономисты. Это подтверждают и данные по конкурсам в вузах. Возьмем для примера Тамбовский госуниверситет. Там традиционно сохраняется самый высокий конкурс на юристов и экономистов. Чтобы бесплатно освоить право, абитуриентам нужно выдержать конкурс порядка 10 человек на место. Конкурс на экономический факультет чуть ниже — до 9 человек. На третьем месте «лечебное дело» — 6 человек. «На эти три специальности у нас идут порядка четверти всех абитуриентов, — комментирует ректор университета Владислав Юрьев. — Хотя в последние годы мы сокращаем число бюджетных мест по этим специальностям». В одном из наиболее популярных столичных вузов — Российском государственном гуманитарном университете — складывается примерно такая же ситуация. «Конкурс на юридический факультет у нас примерно 49 человек на место, — рассказывает ректор РГГУ Ефим Пивовар. — На экономику — 39 человек, на менеджмент — 45. А на документоведение и архивное дело — чуть больше восьми претендентов на место. Кстати, специальность эта, по нашим прогнозам, в будущем окажется востребована. Дело в том, что сейчас появляется все больше частных архивов для хранения документов коммерческих компаний, электронных архивов, и грамотные специалисты смогут легко найти работу».
Кстати, в РГГУ тоже постепенно сокращают число бюджетных мест по юриспруденции — за последние несколько лет примерно на треть.
Итак, абитуриенты сделали свой выбор. Через пять лет они выйдут в мир с новыми корочками. Что их ждет? По данным кадровых агентств, через пять лет на рынке труда будут востребованы в первую очередь специалисты по информационным технологиям, а также инженеры самых разных специализаций и менеджеры по продажам. «Несмотря на то, что у нас в стране сейчас активно начинает развиваться производство, все же сфера услуг развивается активнее, — рассказывает руководитель отдела аналитики рекрутингового портала Superjob.ru Валерия Чернецова. — Для сравнения: сейчас 25 процентов всех предложений работодателей занимают вакансии в сфере продаж и услуг. Тогда как в промышленности — только 8 процентов. Через пять лет ситуация изменится, но соотношение скорее всего сохранится. Среди самых популярных профессий в области услуг — веб-программист. На одну вакансию сейчас приходится три резюме. Считается, для того, чтобы у работодателя были комфортные условия для выбора, а рынок не испытывал переизбытка кадров, на одну вакансию должно приходиться порядка 3—4 резюме». Нет в прогнозах особо требуемых профессий ни юристов, ни экономистов.
Министерство образования и науки не может не оценивать ситуацию на кадровом рынке. «Мы определяем контрольные цифры приема, вузы присылают свои заявки и участвуют в конкурсе, по итогам которого определяется, сколько, какому вузу и по каким специальностям выдать бюджетных мест», — говорит помощник министра образования Ирина Ган. Владислав Юрьев подтверждает, что в его университете увеличили набор на специальности, которые, как предполагается, будут востребованы через пять лет, — это в первую очередь защита информации, нанотехнологии, математика, химия, физика. «Немаловажно, что этим специалистам необходимо именно профильное вузовское образование, — подчеркивает ректор. — Ведь для того чтобы работать менеджером по продажам, совсем не обязательно обладать дипломом экономиста. А для того чтобы стать высококлассным инженером или специалистом по информационным технологиям, нужен как раз диплом по специальности».
