Дмитрий Калюжный - Понять Россию умом
И ведь речь идет о «белой» зарплате! Каковы их реальные доходы, никто не знает.
Очень интересной оказалась реакция «демократов» на эту публикацию. Главное, что их возмутило (в Полит. ру, сеть Интернет): как осмелились обнародовать суммы зарплат?! Если бы в России было нормальное государство, оно само приняло бы меры для ликвидации вопиющих диспропорций. Причем именно пресса должна была привлечь внимание общества к этому вопросу (что она и сделала). Но вот вам: «демократы» нашли сферу, на которую гласность не должна распространяется.
Еще один серьезный вопрос надо здесь осветить.
Есть в арсенале реформаторов небольшие филологические хитрости. Например, имеется ли разница между понятиями «страховые взносы» и «социальный налог»? Большинство скажет, что нет, – суть у них одна. А между тем разница между ними огромная. И как всегда, люди узнают ее на своем благосостоянии. Сюда же относится проблема накопительной пенсионной модели.
Страховые взносы – это собственность работника, с заработка которого они и выплачиваются. Все вместе – заработная плата и страховой взнос, по международной системе статистического учета являются «оплатой труда наемного работника».
Страховые взносы, как правило, не обезличены. При их сборе должен вестись строгий учет и охрана прав каждого конкретного работника на протяжении всего периода трудовых отношений. И это задача не простая. Пенсионный фонд РФ уже пять лет считает своих застрахованных, но никак не может с этим справиться, хотя по всем принятым программам в 2000 году он был должен охватить всех работников и завести на них индивидуальные счета.
Налог же – это часть бюджета. Все годы перестройки, гласности и реформ мы постоянно вовлечены в спектакль «принятия бюджета», но хоть раз был ли отчет по его выполнению? Нет. А это значит, что и «социальный налог» просто пропадет. Что финансировать за его счет – повышение содержания аппарата управления, или выплату пенсий, – только для нас вопрос. Наверху его решают однозначно.
Зачем нужен социальный налог? Очень просто. Улучшить бюджетные показатели.
Так ради чего предлагается перейти на чисто накопительную пенсионную систему, и не постепенно, а сразу, с завтрашнего дня? Опять же из-за денег. Можно собрать таким образом средства и вложить их куда-нибудь. Иностранные советники предлагают в качестве кармана Международный инвестиционный фонд (МИФ). Наши реформаторы об этом умалчивают. Они лишь довольно настойчиво твердят о том, что, кроме как у населения, средств в стране нет. Вот их и нужно взять. А объяснять очередному дяде Васе результаты через 25—30 лет будет очередной «дядя Витя» с гармошкой. А у него припев известный: «хотели как лучше, а вышло как всегда».
Что касается инвестиционного ресурса (на который тоже любят ссылаться), то здесь опять либо недоразумение, либо сознательный обман. Ведь наши социальные фонды все годы служили кассой нашему правительству и его экономике. Как иначе назвать накопленную задолженность по страховым взносам, кроме как кредитом. К 1997 году этот кредит от Пенсионного фонда достиг суммы в 87,7 млрд. рублей (почти 60% суммы собранных в 1997 году взносов). Только за 1998 год кредит прирос на 41,6 млрд. рублей, т. е. вырос почти в 1,5 раза. Причем только пятая часть этой задолженности объяснима задержками заработной платы. И ведь в задолжниках крупнейшие предприятия вполне процветающих отраслей, таких, как ТЭК.
Неплохо попользовалось кредитом Пенсионного фонда и федеральное правительство. Ежегодно оно заимствовало в фонде 8 – 10% средств. Правда, это называлось не кредит, а просто Минфин «забывал» возместить фонду суммы тех пенсий (социальные, рядовому составу военнослужащих и членам их семей), которые он выплачивал вместо некоторых министерств и ведомств. Пенсии офицерскому составу военных и приравненных к ним ведомств, а также надбавки чиновникам финансируются через эти ведомства, а они денежки зажимают. Почему ведомственных пенсионеров обязаны содержать застрахованные работники на свои страховые средства? И, кстати, в этой, явно привилегированной и изолированной системе все нормально с индексацией пенсий, они прекрасно растут «в ногу» с ростом уровня жизни, и модель используется распределительная, существующая за счет наших общих налогов.
И, наконец, Пенсионный фонд весьма «успешно» инвестировал собранные взносы в банковскую систему. Во-первых, он до 1997 года вкладывал средства в уставный капитал социальных банков. Счетная палата при аудиторской проверке в 1997 году нашла только 156,7 млн. руб. таких вложений (в деньгах тех лет), но по 17 банкам в фонде информация просто отсутствовала. Кроме того, фонд непрерывно «временно свободные средства» помещал на депозитные счета в различные банки и покупал государственные ценные бумаги. Кстати, интересно бы узнать, сколько потерял в 1998 году Пенсионный фонд на ГКО, и откуда же взял он эти свободные средства, если начиная с 1995 года постоянно брал кредит у пенсионеров, то есть задерживал выплату пенсий?
Вертикаль – это горизонталь, загнутая вверх
Знаменитый наш академик Н. Шмелев сказал в интервью газете «Версты»:
«За последние 15 лет страна разболталась до невозможности. Многие наши беды – от этого: и нищета, и бесправность, и тупиковость жизненного положения для тысяч людей, и расцветшие пышным цветом криминал, воровство, коррупция, и Чечня, наконец… Чтобы одолеть их, не обойтись без «закручивания гаек».
Спорить с этим бесполезно. И все же хотелось бы уточнить, что это означает: «страна разболталась до невозможности»?
Может быть, разболтались бюджетники, – учителя и врачи, управдомы, участковые милиционеры, библиотекари? Или разболтаны рабочие и служащие государственных и прочих предприятий? Неужели «простой народ», вопреки увещеваниям доброй власти, нарочно нищает, впадает в бесправие, назло милиционерам ворует и сует взятки честным чиновникам, и лезет воевать в Чечню, и даже отказывается от зарплаты, чтобы у правительства и олигархов хватило денежек для игры в пирамиду ГКО?.. Нет, наверное, народ попал в такое печальное положение не по своей воле.
Журналисты обвиняют губернаторов. Якобы все они, вопреки увещеваниям честных председателей федерального правительства и многочисленных деловитых министров, не боясь ни Генерального прокурора, ни Верховного суда, ни избравшего их Бедного демоса, творят в своих регионах, что хотят. Будто это они воруют, задерживают зарплату и давят местное самоуправление. Если так, то упомянутое Шмелевым закручивание гаек – дело правильное. И было бы еще правильнее, чтобы наведение порядка в сгнивших «горизонтальных» структурах исполнительной власти проходило с участием власти судебной. Открутить ворам головы в соответствии с законом!
И вот, чтобы свинтить обратно разболтавшуюся страну, начата административная реформа, выстраивание вертикали власти! Спасибо за это Федеральному центру и лично товарищу… а впрочем, разве не из сгнившей горизонтали проросли в «федеральную вертикаль» многочисленные премьеры правительства, деловитые министры, прокуроры и судьи, да и, страшно вымолвить, лично сам товарищ, взявший в руки гайковерт?.. И разве забыли мы, что если гайка не подходит, ее кувалдой можно насадить?
На проходившей летом 2000 года в Санкт-Петербурге конференции о путях развития федерализма в России собравшиеся пытались сформулировать, какова конечная цель административной реформы. Один из участников, петербургский ученый, специалист по политической психологии, предположил, что президент имеет хорошо рассчитанный стратегический план, о деталях которого не объявляет, чтобы кое-кого не спугнуть. Сначала он ввел семь административных округов, отменил губернаторское представительство в Совете Федерации, затем, чтобы глупый электорат не выбирал кого ни попадя, отменит саму выборность губернаторов и назначит на хорошие должности хороших парней, потом впереди будет еще много интересного и, наконец, наступит счастье народное.
Хоть мы и доверчивы, но в меру. Верим, что у Путина есть план. Верим, что он его осуществит. Верим даже в то, что впереди нас ждет много интересного. Мы не верим только в одно: в то, что народу выпадет счастье. В России секретные реформы ради счастья обычно кончаются или казенным домом, или дальней дорогой.
Укрепление вертикали власти в том виде, как это происходит, резко повышает роль государства. Однако одновременно крепчает либерализм. А ведь либерализм в экономике – снижает роль государства. Если сложить один и один, получим безграничное возрастание политической и полицейской мощи Центра, при уменьшении его экономической ответственности перед народом. Это окончательное всевластие «аппарата», взлет нового собственника над собственниками.
У нас и так уже президент назначает премьер-министра с санкции Думы, а снимает без нее. То есть, по уму, Дума должна заслушивать отчеты правительства, председателя которого утвердила, но этого нет. За все последние годы ни один премьер не отчитался ни за свое правление, ни даже по годовому бюджету. Президент Ельцин ушел с поста, не отчитавшись перед народом, а только извинившись!
