Арсен Мартиросян - Трагедия 1941 года
Последний раз в 21 ч. 35 мин. 18 ноября 2006 г. этим мифом стращал весь народ не лишенный внешнего лоска, то ли полумосковский, то ли полулондонский денди Алексей Константинович Пушков — ведущий ежененедельной программы «Постскриптум» на канале ТВЦ. В указанное время А. К. Пушков выпустил в телеэфир, нет, не материал некоего Артёма Широкова и даже не несусветную ложь, а просто гнусную фальсификацию с комментариями двух историков — Валентина Фалина и зоологического антисталиниста Роя Медведева. И называлась эта фальсификация «Почему Сталин не спас Зорге?» Вот текст этой передачи[134]: «7 ноября на Красной площади состоялся торжественный парад в память о 65-й годовщине знаменитого парада 1941 года. С того парада, как мы помним, солдаты уходили прямо на фронт. Тогда ценой колоссальных потерь советские войска остановили наступление гитлеровцев. И, хотя история не имеет сослагательного наклонения, тем не менее, многие до сих пор задаются вопросом, а можно ли было предотвратить эти жертвы под Москвой, и вообще тотальное отступление наших войск после 22 июня?
* * *Или, по крайней мере, остановить врага раньше? И почему после начала германской агрессии Сталин заперся у себя в кабинете и почти ни с кем не общался несколько дней? И почему позже Сталин ничего не сделал для спасения арестованного в Японии разведчика Рихарда Зорге, который не раз предупреждал Москву о готовящемся нападении? Обо всем этом в материале Артёма Широкова.
Генсек ВКП(б) Иосиф Сталин и советский разведчик, работавший в Японии, Рихард Зорге, никогда не встречались и даже не были знакомы лично. Однако драма, разыгравшаяся между этими людьми, привела к гибели не только самого Зорге, но и трагическим образом непосредственно повлияла на ход мировой истории. Главная загадка этой драмы, почему Сталин не поверил сообщениям Зорге о том, что Германия нападет на Советский Союз именно 22 июня 1941 г.?
Одну из причин историки связывают с личностью бывшего руководителя разведуправления Советского Союза Яна Берзина. В 1938 г. он был арестован в ходе сталинских репрессий, и многие люди, связанные с ним, в том числе и Зорге, тоже попали под подозрение. Зорге был человеком Берзина. Он его направлял на работу в Шанхай, потом в Японию. Берзин работал на военную разведку более 10 лет. И когда Берзин был арестован, то все, кого Берзин вел как наиболее важных агентов, естественно, попали под подозрение. Берзину приписывали, что он троцкист, в троцкисты был записан и Зорге. Перед самой войной Зорге был вызван в Москву, однако, опасаясь ареста, он проигнорировал этот вызов. После этого, по некоторой информации, Сталин вообще запретил класть донесения от Зорге ему на стол. Однако Зорге продолжал передавать донесения, и советская разведка, не афишируя этого, анализировала их наравне со всеми другими. Между тем к середине весны 1941 года по разным каналам было получено более 300 сообщений о планах нападения Германии на Советский Союз. Была среди них и откровенная дезинформация. При этом в большинстве донесений, в том числе приходивших от Зорге, фигурировала дата 15 мая. Однако восстание в Югославии сильно затормозило германскую военную машину, и Гитлер был вынужден сместить план „Барбаросса“, чтобы не оставлять у себя в тылу мятежные Балканы. Это до некоторой степени спутало карты Гитлеру, но в еще более сложное положение поставило Сталина.
Не только Зорге, но и сообщения из Германии говорили: 15 мая, 15 мая, эти цифры доминировали. И по всем анализам, 15 мая было как бы крайним сроком для возможного блицкрига. Потому что, от 15 мая, допустим, до 15 октября, эти месяцы могли быть важными для Гитлера. Сухое время, весна, посев уже завершен. Гитлер так прямо говорил, пусть они посеют, а мы урожай будем собирать для Германии. Но 15 мая ничего не произошло. И 20 мая ничего не произошло, и 10 июня ничего не произошло. Что же вы мне говорите, мог сказать Сталин разведчикам. Возможно, именно поэтому новую дату, 22 июня, Сталин воспринял как очередную дезинформацию. Учтем также и то, что, по данным советской разведки, Германия была не готова к длительной войне с Советским Союзом. Даже образцы смазки для немецких автоматов и топливо для танков замерзали уже при незначительных морозах. Германский Генштаб даже не отдал приказ шить теплые тулупы для немецких солдат. Поверить же в то, что СССР будет повержен всего за 3–4 месяца, мог только сумасшедший. Или Адольф Гитлер.
Анализ всех сил, которые были у немцев, и силы большие, более 3 миллионов подготовленной армии, но ни по танкам, ни по артиллерии, ни по самолетам немцы не имели преимущества. По сухопутным силам они почти не имели преимущества. С точки зрения военной стратегии, военной теории у немцев не было достаточно сил, чтобы вести войну против такой страны, как Советский Союз. Нужно 2–3-кратное превосходство, чтобы вести наступление. Сталин не оценил авантюризма Гитлера. Он не понял, что Гитлер авантюрист, что он идет, не блефует, а идет на смертельно опасный для него самого шаг.
Таким образом, недооценка Гитлера стала главной ошибкой Сталина. Есть версия, что именно этот просчет мучил Сталина больше всего. И именно этим объясняется его полное молчание в первые дни после германской агрессии. Даже о начале войны советскому народу был вынужден сообщать Молотов. Сталин же, подавленный тем, что Гитлер его переиграл, закрылся у себя на ближней даче. Когда к нему пришла делегация Политбюро и потребовала, чтобы он брал бразды правления в свои руки, то, по оценке некоторых, они застали Сталина в растерянности, и даже якобы был страх в его глазах, мол, не арестуют ли его за все преступления и упущения, которые были совершены им накануне войны, которые привели к такой трагедии.
Если бы Сталин был более адекватен, если он был бы более уверен в себе, то не было бы такой ситуации, которая сложилась в первую неделю войны, потому что все нити власти стекались к Сталину. Никто не мог решать, командного пункта еще не было, Ставки еще не было. Не было организовано по-настоящему управление войсками. Только 3 июля Сталин пришел в себя и впервые после начала войны лично обратился к стране по радио. Однако время было упущено. Это позволило немцам глубоко продвинуться вглубь нашей территории. К осени 1941 г. гитлеровцы подошли вплотную к Москве. При этом с Востока Советскому Союзу могла угрожать союзница Германии — Япония. О серьезности этой угрозы можно судить по телеграмме, которую 15 октября 1941 г. американский президент Рузвельт отправил Черчиллю: „Я думаю, что Япония поворачивает на Север. Нам с вами гарантирована 2-месячная передышка“. В таких условиях Сталин неожиданно вспомнил о Зорге и вновь проявил интерес к его донесениям.
Зорге сделал великое дело, сообщив точную, проверенную информацию о том, что Япония не нападет на Советский Союз. Это было чрезвычайно важно Сталину и стране в сентябре — октябре 1941 г. И в разведуправлении, проанализировав, пришли к выводу, что Зорге абсолютно прав, что Япония не будет нападать на Советский Союз и что, таким образом, Советский Союз может снять до 30 %, а потом и 50 % дивизий, которые были размещены, а это было около миллиона человек, на Дальнем Востоке. И хорошо подготовленные, вооруженные дивизии вступили в бой под Москвой как раз в эти дни.
Без сомнения, в ноябре 1941 г. это помогло переломить ход войны. И в этом главный подвиг Зорге. Однако вскоре после этого японцы вычислили его и арестовали. И здесь возникает другой вопрос: почему Сталин даже не попытался спасти разведчика? Ведь три года Зорге сидел в японской тюрьме. За это время Япония несколько раз доводила до сведения Москвы предложения обменять его на некоторых японских разведчиков, сидевших в советских тюрьмах. Однако всякий раз из СССР приходил один и тот же ответ: человек по имени Зорге нам неизвестен. Последняя попытка была предпринята японцами 5 ноября 44-го, когда был отдан приказ привести смертный приговор Зорге в исполнение. Но Москва опять промолчала. Спустя два дня Рихарда Зорге повесили. Так была перевернута последняя страница в отношениях Сталина и Зорге. Так было по отношению ко всем, кто мог после войны свидетельствовать, что такая тяжелая, мрачная картина нашего сопротивления немецкой агрессии в 1941 г., в 1942 г. — это вина генералиссимуса, вина главнокомандующего. Таких свидетелей Сталин в ходе всей своей жизни убирал.
Хорошо известно, что Сталин никогда не признавал собственных ошибок. А живой Рихард Зорге был бы постоянным напоминанием Сталину о его самой крупной политической ошибке за всю историю его руководства Советским Союзом. Да, Сталин не терпел тех, кто был или мог быть ему живым укором. Таков главный вывод этого экскурса в психологию вождя».
Как видите, в этой передаче миф на мифе и мифом погонял. В передаче использовано сразу несколько мифов. Часть из них уже была проанализирована выше.
