Георгий Свиридов - Охотники за алмазами
У Далманова сразу побелели щеки, но он сдержал себя. Они стояли и молча смотрели друг на друга.
Бахинин считал себя глубоко порядочным и честным коммунистом; совесть его была чиста, как вымытое дождями стеклышко. Находясь многие годы на руководящей работе, он ничего для себя лично не скопил, не заработал, кроме залысин да язвы желудка. И ходил он всегда, в любое время года в полувоенном кителе да грубошерстных диагоналевых галифе, не признавая для себя никакой другой одежды. Он был самозабвенно предан Советской власти и готов был по первому зову лечь костьми ради торжества будущего, о котором мечтал и думал, которое строил вместе со всем народом. И если бы грянула повторно страшная година, секретарь райкома, ни минуты не задумываясь, стал бы со всей энергией выполнять первый же приказ партии, независимо от того, куда бы его послали: в рядовые, в командиры, в разведчики, в саперы. Раз надо, так надо! В этом отношении он ничем не отличался от других людей, от тысяч таких же преданных и стойких, какие жили и трудились рядом с ним.
Однако при всем этом особенность его характера состояла в том, что он как-то незаметно за годы руководящей работы уверовал в свою исключительность. Он был искренне убежден, что он чем-то все же выше рядом живущих обыкновенных людей, которыми поставлен руководить. Он незаметно позабыл, как люди трудятся у станка, сеют хлеб, ловят рыбу, хотя и хлеб и рыбу по-прежнему ел каждый день. Но уверовал в исключительную силу бумаги, силу приказа. Ведь стоит лишь спустить указание, как тут же получался результат. Спустил одно указание — получишь один результат, направишь два, три указания — появятся, два, три результата. И он носил в голове массу цифр и готовых фраз, знал наизусть планы каждого предприятия и хозяйства района и процент выполнения. Он жил этими бумагами и цифрами, не замечая подчас за ними живых людей, которые пахали, сеяли, ловили рыбу, растили свиней; которые радовались и огорчались, наслаждались и страдали, мерзли и задыхались от жары…
Секретарь райкома в людях превыше всего ценил одно качество — самоотверженную исполнительность. Получив указание, он спешил спустить его вниз и реализовать, выполнить все пункты и подпункты. И люди, его подчиненные, стоявшие на различных ступеньках служебной лестницы, держались соответствующе. Уважительно. Авторитетно. На дистанции с низами.
А тут черт знает что… Бахинин и Далманов стояли друг против друга, смотрели в глаза и вовсе не понимали друг друга. Все это произошло в какие-то считанные секунды. Бахинин загадочно улыбнулся и произнес:
— Ну-ну, футбольствуйте! Если это поможет поглубже в землю заглянуть.
— Поможет, Василий Павлович. Очень даже поможет!
3В конце декабря Фарман Далманов принимал участие в работе районной партконференции. На трибуну поднимались охотники и рыбаки, руководители местной промышленности и вожаки колхозов, знатные бригадиры… Далманов, внимательно слушая выступления, впервые знакомился с тем краем, в котором ему предстояло трудиться не один год. Делегаты говорили заинтересованно и горячо, с любовью к земле и живности, населяющей тайгу и реки, потому что для большинства это была их родина и они хотели не только взять, но и приумножить ее богатства, сохранить их для будущих поколений.
Делегаты обсуждали свою ежедневную жизнь, привычную, как окружающий мир, и заботы, о которых они говорили, были не новыми, вопросы, которые поднимали, были опять же близкими и необходимыми для дальнейшей борьбы за государственный план. И потому в зале клуба, который заполнили делегаты, стоял привычный тихий шумок, какой бывает на таких заседаниях. Люди собрались со всего района, который по площади был более иного европейского государства, и потому у делегатов, кроме важных больших дел, имелись и мелкие заботы, какие нужно было обтолковать, да еще перекинуться по случаю встречи одной-двумя фразами с товарищами да знакомыми. Но когда председательствующий дал слово Фарману Далманову, сразу наступила заинтересованная тишина и взгляды делегатов скрестились на смуглолицем руководителе геологов. Этот человек нес с собою будущее.
Фарман слегка волновался, стоя на трибуне. То было его первое в жизни выступление на партийной конференции. Он торопливо, по свойству своего характера, запальчиво высказал свою речь, заранее написанную на листах школьной тетради и обсужденную на своем партийном бюро. Слушая стремительные фразы Далманова, пожилые партийцы вспоминали, в мыслях переносились в предвоенные годы, когда в этих местах тоже бродили геологи и обещали найти подземные озера нефти. И вот ныне опять приехали. Неужто и в самом деле ихняя земля таит под собою богатства?
Далманов коснулся и довоенных разведок. Сделал сравнение и показал сегодняшние преимущества: тогда в партии геологов и десяти коней не имелось, бурили главным образом вручную, станки были маломощные. А теперь у геологоразведки имеются трактор, автомашина и самое современное буровое оборудование.
— Растущая потребность в нефти и газе требует всемерного увеличения их добычи на базе уже известных нефтяных и газовых месторождений, а также ускоренных поисков этих полезных ископаемых в новых районах и на новых площадях, — торопливо читал Фарман. — Особо важное народнохозяйственное значение имеет открытие нефти и газа в районах Западной Сибири. В связи с этим Советское правительство уделяет большое внимание разведке нефти по среднему течению Оби, где уже в ряде районов получены прямые признаки нефти. Одним из перспективных районов является и наш, потому как геологическое развитие здесь было благоприятное для образования газонефтяных залежей в недрах…
Далманов рассказал делегатам, что в данный момент начинается обустройство базы и городка нефтяников, стоимость которых составляет около четырех миллионов рублей. Идет закладка и монтаж оборудования первой буровой. Впервые в этом районе будет пробурена глубокая скважина, геологи заглянут под землю на три-тысячи метров.
— Дорогие товарищи! — Далманов уже не глядел на бумажку, рубил воздух энергичным взмахом руки. — Выполняя исторические решения XX съезда КПСС, нефтеразведчики берут на себя повышенные обязательства, чтобы выполнить большую задачу — начать бурение первой поисково-структурной скважины в самом начале нового, 1958 года! Наша просьба новому составу районного партийного комитета — всемерно оказывать помощь нефтеразведчикам. А коллектив нефтеразведки в лице рабочих, инженерно-технических работников и служащих приложит все усилия к тому, чтобы приблизить время перехода от разведочного бурения к эксплуатационному!
Далманова проводили аплодисментами, хотя делегаты и не представляли себе ясно, какие перемены принесет краю найденная нефть. «Арапистый товарищ, — подумал секретарь райкома Бахинин, — еще и не начал бурить землю, не достал из глубины ни одного литра нефти, а уже разглагольствует об эксплуатации. Силен!» И тут же на клочке бумаги написал:
«Тов. Далманов! Еще бы про футбол рассказать надо».
Но, поразмыслив, решил не посылать записки и скомкал ее.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Наконец наступил долгожданный день, когда «забурились».
Ажурная вышка, собранная из кедровых стволов, поднялась на высоту десятиэтажного дома. Припудренная снегом, она четко вырисовывалась на синем морозном небе. Далманов накануне пуска взобрался на вышку. С верхней площадки, с полатей, было видно далеко-далеко вокруг: бескрайние просторы тайги, тонущие где-то в голубой морозной дымке, заснеженные дали Заобья и вблизи, рядом, дворы и дома Ургута, странно уменьшенные… Захватывало дух от высоты и мороза. И еще от исполнения мечты. Он смотрел вокруг и мысленно видел множество буровых. Как на Апшероне, в родном Азербайджане…
К этому дню готовились долго и тщательно. Заканчивали монтаж оборудования и наладку механизмов. Сооружали подводные трубы: а вдруг будет нефть? К концу дня люди буквально валились с ног, но домой уходить не спешили. И в тесном классе школы по вечерам долго горел свет. За партами сидели монтажники и строители, пожелавшие стать бурильщиками. Экзаменаторы были строги. Кончилось напряженное и все же вольготное житье при односменной работе. Буровая должна трудиться круглые сутки.
И вот наступил волнующий момент. Большой и пестрый коллектив нефтеразведчиков собрался на площадке возле буровой. Пришли вместе с семьями и детьми, празднично одетые. Сухой снег весело скрипел и повизгивал под сотнями валенок, унтов, бахил.
Подкатил на санях, запряженных тройкой коней, секретарь райкома. Бахинин поздоровался с Далмановым, взял его под руку.
— Как, товарищ начальник, все готово?
— Полный порядок! — Фарман показал на сходни перед буровой, где была протянута алая шелковая лента.
