Вальтер Гёрлиц - Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945
Приказ Гитлера повернуть армии группы «Центр» и 2-ю танковую армию Гудериана на юг стал причиной грандиозного сражения на окружение в период с 17 по 19 сентября. Киев пал. 26 сентября 11-я армия прорвала линию обороны в районе Перекопа и двинулась в Крым. Остальная часть армии Рундштедта готовилась к наступлению на линии Ростов – Харьков. В последних событиях Гитлер разглядел доказательство того, что сопротивление противника наконец-то смято, и все больше и больше убеждался в собственном гениальном руководстве и в нерешительном, но крайне упрямом характере руководства Генерального штаба. Он считал, что наступил тот момент, когда надо со всей силой обрушиться на врага.
Не завершив операции, определенные директивой № 34, Гитлер поспешил издать директиву № 35. Согласно этой директиве, армии группы «Центр» должны были начать наступление на Москву и захватить ее до наступления зимы. Танковые армии Гудериана, Гота и Гепнера, двигаясь с севера и юга, должны были взять столицу в клещи. Операция должна была начаться через восемь– десять дней, и то, что Гудериан находился в это время на Украине, не принималось во внимание. Столь непродуманное руководство вызывало растущее раздражение Гудериана.
Только 30 сентября танковая армия Гудериана смогла принять участие в осуществлении нового плана и двинуться в направлении Орел – Тула. Операция, руководство которой было возложено на фон Бока, получила кодовое обозначение «Тайфун». Это должна была быть «последняя битва восточного похода», ураган, сметающий все на своем пути. В боях на направлении Вязьма – Брянск Бок захватил в плен шестьсот тысяч солдат противника; Гитлер хвастался, что советские армии брошены на землю и уже никогда не поднимутся. Даже Гальдер обрел душевное равновесие. Согласно его записям, Гальдер считал, что в случае относительно умелого руководства и при благоприятной погоде Москву удастся захватить. Как видим, его прогнозы не оправдались.
В двадцатых числах октября сложилась следующая ситуация. 4-я армия фон Клюге и 4-я танковая армия Гепнера находились к востоку от линии Калуга – Можайск. 3-я танковая армия Гота – на линии Тверь – Старица. Завязшие в грязи танки Гудериана смогли добраться до Тулы только в начале ноября. Несмотря на это, Гитлер купался в лучах славы.
Фон Рундштедт получил приказ начать наступление на Ростов-на-Дону, а затем продолжить движение в направлении Майкопа, Армавира. Фон Лееб стоял на подступах к Ленинграду. В тот момент казалось, что город не устоит; победа неминуема. Армии Ворошилова понесли немыслимые потери, и последние оборонительные рубежи удерживались с помощью курсантов, жителей города, среди которых находились женщины, старики и дети.
Теперь в полной мере проявились все «лучшие» черты характера фюрера. Предписывалось все закончить разом. Лееб должен был не только захватить Ленинград, но и соединиться с финнами, захватить железную дорогу на Мурманск. Бок должен был захватить Москву, одновременно направив танковый корпус в помощь Леебу. Рундштедт должен был победить врага в Крыму, в бассейне Дона и в нефтяных районах.
Гитлер вновь поверил, что война уже выиграна. Он отдал приказ о частичном расформировании резервных дивизий в Германии и дал указание о переходе ряда промышленных предприятий на выпуск гражданской продукции. В это время Советский Союз предпринимал лихорадочные усилия, стремясь перебросить дальневосточную армию на Западный фронт.
Жуткое состояние российских дорог серьезно мешало проведению намеченных операций. Впоследствии англичане сделали вывод, что плохое состояние дорог и сложные погодные условия стали решающим фактором, повлиявшим на ход войны. Особенно трудно пришлось армиям Рундштедта. Клейст не мог двигаться в направлении Ростова-на-Дону; 6-я армия застряла под Харьковом, а 17-я под Донецком.
XIIОстро встал вопрос с резервом. В сентябре Гальдер уже упоминал об этой проблеме. Фромм, обстоятельно разобравшись с этим вопросом, посоветовал Гитлеру, прежде чем предпринимать попытку взять Москву, выйти с мирным предложением. Рундштедт, вероятно как наиболее опытный, считал, что надо прекратить наступление и заняться подготовкой к зиме. Бок и Браухич, которые помнили о Марне, где недостаток решимости лишил немцев победы, были за наступление на Москву. Временное улучшение погоды в середине ноября убедило их в своей правоте.
Резкие перепады настроения, от истерических припадков оптимизма до приступов пессимизма, характеризуют поведение Гитлера в тот период. Вероятно, его непонятные действия в отношении Ленинграда можно отнести за счет этих перепадов настроения. Неожиданно фюрер распорядился притормозить наступление армий Лееба. Говорят, он нашел старый меморандум Людендорфа, в котором генерал подробно остановился на проблеме снабжения продовольствием крупных городов. Лееб вдруг получил приказ (без всякой на то причины) не вступать в Ленинград, а взять его в кольцо и сконцентрировать усилия в направлении Тихвина и железнодорожной ветки на Мурманск. Позже Лееб отметил, что в тот момент он был готов считать, что Гитлер союзник Сталина.
21 ноября танковая армия Клейста взяла Ростов. Продолжилось наступление на Москву. В столице началась паника. Правительство эвакуировали. Наблюдались случаи ограбления магазинов. Велась лихорадочная подготовка к обороне города; формировались рабочие батальоны, жители, включая женщин и детей, рыли заградительные траншеи. С востока медленно двигалось подкрепление.
На других участках фронта тоже произошли изменения. На юге Тимошенко, сменивший Буденного, отбросил танки Клейста, и через неделю Ростов был освобожден. Рундштедт просил позволить отвести войска на Миус и расквартировать их на зиму. Гитлер ответил отказом и, вопреки обыкновению, приехал в сопровождении Браухича и Гальдера в штаб Рундштедта в Полтаву.
Когда Гитлер решил возложить вину за потерю Ростова на Рундштедта, старый фельдмаршал холодно ответил, что ответственность лежит на тех, кто придумал восточную кампанию. Всем показалось, что Гитлер с кулаками готов броситься на Рундштедта. У Браухича, который давно уже разрывался между воинским долгом и угрызениями совести, случился сердечный приступ.
Ряд командующих армиями группы «Юг» во главе со Штюльпнагелем были сняты с занимаемых должностей. Тем временем Рундштедт упорно добивался большей свободы в принятии решений и, получив очередной отказ, попросил освободить его от обязанностей. При последней встрече Гитлер заявил Рундштедту, что в дальнейшем он не станет принимать от генералов просьбы об отставке. Он, заявил Гитлер, уже сыт по горло и хочет все бросить, но его вышестоящий начальник сам Господь Бог, так что ему некого просить об отставке.
Неудача сменялась неудачей, и с каждой неудачей росла нервозность Гитлера. 1 декабря Бок объяснил Гитлеру, что армии исчерпали все свои возможности. Следует признать, что Генеральный штаб придерживался другой точки зрения и считал, что Москву можно и нужно взять. Однако даже ОКВ разделял мнение Бока, и Кейтель предложил фюреру отвести войска на зимовку.
Этот демарш закончился для Кейтеля весьма плачевно. Гитлер обозвал его болваном, после чего глубоко оскорбленный Кейтель удалился. Йодль нашел Кейтеля в кабинете, где он писал заявление с просьбой об отставке; на столе лежал пистолет. Йодль забрал пистолет и убедил Кейтеля остаться.
Кейтель и Браухич были не единственными, кто считал службу при Гитлере невыносимой. Фон Бок был в отчаянии, но, как и многие, боялся выступить против Гитлера. Но вместе с тем однажды, когда полковник Тресков, один из его штабных офицеров, предложил предпринять решительные действия против фюрера, Бок выскочил из комнаты, заявив, что не желает слушать подобные разговоры и будет защищать Гитлера от всякого, кто решится поднять на него руку. Чуть позже Бок вышел в отставку по состоянию здоровья.
Клюге сменил Бока, Рейхенау – Рундштедта. Вскоре Рейхенау понял, что не остается ничего другого, как последовать плану предшественника и отвести войска к Миусу. Клюге продолжал наступление на Москву, хотя и сильно сомневался в успехе.
XIIIВ начале декабря танки Гепнера вплотную подошли к Москве, и пехота уже видела очертания Кремля. Казалось, что подготовка к уличным боям ведется совсем рядом. И тут неожиданно ударили морозы, пошел снег. Немцы растерялись. Не было зимней одежды, не было свежих армий, которые могли бы прийти на помощь. Создалось катастрофическое положение. 27 ноября Гальдер записал высказывание генерал-квартирмейстера Вагнера, что у Германии закончились и людские и материальные ресурсы. При этом Генеральный штаб делает вид, что ничего страшного не происходит.
Внезапно все меняется. 30 ноября Гальдер пишет, что в окружении Гитлера нет понимания происходящего, там словно живут в вакууме. 6 декабря Гальдер принимает решение отвести группу армий «Центр» на линию Осташков-Ржев на зимние квартиры. Гитлер отказывается санкционировать решение Гальдера. В тот же день контрнаступление противника прорывает центральный участок фронта. Немецкие войска несут серьезные потери. Спустя два дня фронт прорван в районе Тулы, а 10 декабря советские войска крушат линию наступления 2-й немецкой армии.
