Владимир Хрусталев - Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова
Великая княжна Татьяна Николаевна (1897–1918) также зафиксировала в дневнике:
«Игорь. 1-го сентября. Четверг.
Утром писала, немного читала Марии. Лил страшный дождь. Завтракали у Папы наверху в столовой. Эмир Бухарский был. Днем поехали на моторах на ту сторону Днепра налево. Вылезли – гуляли и собирали грибы. Д[ядя] Мими тоже был. Пили чай дома. Дмитрий пришел в 6½ ко мне в поле, мол депутация от полка Востросаблин, Абрамов и Марин, т. к. опоздали к 30 полков[ому] пр[азднику]. Сидели на дровах, смотрели, как детей пугали. Граматин был с нами. Обедали у нас Папа, д. Мими, Дмитрий и Игорь. После немножко сидела у Мари с Д[митрием]. После в гост[иной] Ольга играла на рояле, мы сидели там. Уютно было. Пили чай. Разъехались в 11 ч. 40 м.»[488].
Великая княжна Ольга Николаевна (1895–1918) отметила в своем дневнике:
«Ц[арская] Ст[авка]. Игорь. Четверг. 1-го сент[ября]. Грамотин. Ергуш[ев].
Мерзопакостная погода. Сидели дома. Завтрак в столовой с эмиром Бухарским. Днем неожиданно прояснило и вышло солнце. Поехали в моторах через Днепр налево. Ходили в лесу. Чай наверху. Ждем Папу, Игоря, д. Мими и Дмитрия к обеду. Вчера до обеда была большая возня с более 30 детьми и Швыбз (великая княжна Анастасия Николаевна. – В.Х.) усиленно работала. До обеда была снова возня с детьми и Граматин помогал. Он милый мальчик после Ал. Кон. [Шведова]. Веч[ером] играла на рояле, Дмитрий с д. Мими подхватывали и он, конечно, делал глупости. Игоря [Константиновича] отправили раньше. Н.П. [Саблин] был с Эмир[ом]»[489].
Вдовствующая императрица Мария Федоровна записала, в числе прочего, в дневнике и весть о младшем сыне:
«1/14 сентября. Четверг.
Погода замечательная, побыла немного в саду. В 12 часов приняла милую г[рафиню] Браницкую с дочерью Бишетт, которые позавтракали со мной. Затем мы с Ольгой отправились на прогулку на другой берег. Первый день нет солнца. Писала Аликс. К обеду был Сандро. Получила телегр[амму] от Миши: он стал ген[ерал]-адъю[тантом], а Пауль – генерал-инспектором войск гвардии»[490].
Великий князь Михаил Александрович записал на следующий день в дневнике:
«2 сентября. Пятница.
Ставка.
Утром оставался в вагоне, а к завтраку поехал к Ники. Потом был у ген[ерал]-адъ[ютанта] [К.К.] Максимовича, кот[орый] заменяет [В.Б.] Фредерикса. Днем Ники, Аликс, дети, [великий князь] Дмитрий [Павлович], [князь императорской крови] Олег (так в дневнике, правильно Игорь Константинович. – В.Х.), я и еще несколько господ, поехали на автомобилях на прогулку. В лесу остановились и пошли пешком к Днепру, там на лугу Дмитрий [Павлович] по очереди возил всех на мотоциклетке. Вернулись обратно к 5 ч. После чая я был у Ники затем посидел у Игоря [Константиновича] в гос[тинице] «Франция». Обедал у Аликс в поезде, были Дмитрий [Павлович] и [Н.П.] Саблин. Потом мы обошли поезд Ники, кот[орый] пришел из ремонта. Разошлись около 12 ч. Погода была пасмурная и свежая, 10 гр.
Забыл сказать, что третьего дня Ники меня поздравил генерал-адъютантом»[491].
Великая княжна Татьяна Николаевна зафиксировала в дневнике:
«Дмитрий. 2-го сентября. Пятница.
Утром играли с детьми, Граматин был. Завтракали у Папы на Ставке. Мои уланы были. Поехали на моторах, не доезжая до вчерашнего места, вышли и пошли пешком вниз к Днепру. Маму привезли туда на мотто-экипаже (так в тексте. – В.Х.) с сиденьем сзади. Дмитрий катался в этой штуке, потом меня покатал. – М[ария], А[настасия] и я, нас перевез лодочник на крошечной шлюпке на ту сторону, где Папа, был Алексей, д. Миша и гр. Граббе. Немного бегали по кустам и вернулись обратно. Пошли пешком в гору на шоссе к моторам. Дмитрий и Н.П. [Саблин] ехали с нами. Чай пили у Папы. Писала письма и лежала. – Обедали Дмитр[ий], Н.П. [Саблин], д. Миша. После осмотрели весь Папин поезд. Н.П. [Саблин] снимал нас в гостиной группы. По 5 м. умирали там долго сидеть – Дмитрий смешил. Смотрели фотографии. Пили чай до 12 ч.»[492].
Цесаревич Алексей Николаевич (1904–1918) в этот же день кратко отметил в своем дневнике:
«Было 2 урока: английский и арифметика. Завтракал со всеми. Был дядя Мими и генерал Корнилов, который бежал из австрийского плена. Прогулка была на моторах к часовенке. После обеда играл в саду, читал вслух по-английски, ездил в поезд. Лег рано. Погода хорошая»[493].
Император Николай II также отметил последние события:
«День простоял прохладный и полусерый. Завтракали в столовой. Ген. Корнилов только что бежавший из плена в Австрии, прибыл сюда через Румынию. Днем совершили прогулку в арх[иерейский] лес, переезжали через Днепр на душегубке и возились в кустах. После чая поговорил с Мишей. Читал. Обедали в поезде с ним, Дмитрием и Н.П. [Саблиным]. Осмотрели мой поезд, пришедший из ремонта»[494].
Великий князь Михаил Александрович в последний день пребывания в Ставке записал в дневнике:
«3 сентября. Суббота.
Ставка и отъезд в Брасово.
До завтрака я заехал к [великому князю] Сергею [Михайловичу]. После завтрака я был у Ники. В 2 ч. 30 м. они все поехали на прогулку, а я зашел к адмиралу [Д.В.] Ненюкову, затем возвратился в свой вагон и сделал небольшую прогулку с [Я.Д.] Юзефовичем. Возвратившись, ко мне приехал [великий князь] Дмитрий [Павлович] и мы пили чай. В 5 ч. он вышел, а наш поезд тронулся. Юзефович ехал с нами до Смоленска, куда приехали в 10 ч. (Он едет лечиться от ревматизма в плече.) Был у меня [Смоленский] губер[натор] [К.А. Шумовский] и ген[ерал] барон [Е.А.] Рауш. Из Смоленска нас повезли экстренным поездом в Брасово. Погода была свежая, пасмурная, 10°»[495].
Великая княжна Татьяна Николаевна тоже сделала краткую запись:
«Н.П. [Саблин]. 3-го сентября. Суббота.
Утром играли с детьми и Лавров был. Завтракали у Папы наверху в столовой. Простились с д. Мишей. Пошли [на] двух [катерах] по Днепру на старое место. Катались на шлюпке. Папа и гр. Граббе гребли, я на руле. Папа вылез на берег и пошел пешком обратно, а я гребла. Гр[аббе] на руле. Бегали по кустам. Очень жалею, что Дмитрия [Павловича] не было. Пили чай у Папы. Поехали ко всенощной. После отъехала в поезд. Обедал Папа у нас с Н.П. [Саблиным] и Дмитрием. Гуляли после немножко по платформе. Смотрели фотографии. Дмитрий страшно возился, но очень мил. Пили все чай. Сидели, говорили до 12 ч.»[496].
Великая княжна Мария Николаевна 3 сентября, как и ее сестры, записала в дневнике:
«Бросали детей в яму (имеется в виду игра. – В.Х.). Лавров привел Стефсю. За завтраком сидела с д. Мими и Ниловым. Ходили на мот[орных] катерах на старое место, бегали в кустах и разрывали юбки. Пили чай у Папы. Были у всенощной. Обедали 4 с Папой, Мамой, Кики [Саблиным] и Дмитрием [Павловичем]. Смотрели карточки. Возились ужасно с Дмитрием»[497].
Императрица Александра Федоровна после отъезда из Ставки в Царское Село в письме к Николаю II от 13 сентября 1916 г., между прочим, обращала внимание супруга на следующее обстоятельство:
«Знаешь, Мишина жена была в Могилеве!! Георгий говорил Павлу, что сидел рядом с ней в кинематографе. Разузнай, где она жила (быть может, в вагоне), сколько времени, и строго прикажи, чтоб это больше не повторялось. Павел огорчен потерями гвардейцев – их располагают на невозможных позициях»[498].
3 (16) сентября 1916 г. по приказу генерала А.А. Брусилова, который на тот момент командовал Юго-Западным фронтом, 7-я армия Щербачева вновь перешла в наступление. Однако сражение на Нараевке не принесло тактических выгод, а лишь нанесло некоторый урон живой силе противника. 17 (30) сентября Щербачев нанес новый удар противнику в общем направлении на Львов. Его корпуса 18–19 сентября (1–2 октября), форсировав Наревку и Ценювку, отбросили корпус фельдмаршала-лейтенанта Гофмана. Однако дополнительный удар русских армейских корпусов 22 сентября (5 октября) не принес желаемого результата, в итоге пришлось свернуть наступление.
Осенью 1916 г. у великого князя Михаила Александровича вновь появились признаки обострения язвы желудка, но он по-прежнему оставался в строю, изредка прибегая к услугам врачей. После посещения Ставки он отбыл на отдых в свое имение Брасово, затем некоторое время погостил в Москве и затем переехал в Гатчину.
Тем временем в армии и обществе постепенно росло недовольство возросшим влиянием императрицы Александры Федоровны на государственные дела и приближением Г.Е. Распутина к Императорскому Двору. Политическая напряженная атмосфера способствовала вынашиванию различных вариантов дворцовых заговоров и переворотов. Так, например, председатель Земского Союза на Западном фронте Василий Васильевич Вырубов (1879–1963) свидетельствовал:
