Е. Рыбинский - Песня серебряных горнов
На быстроходном катере отбыла в нейтральные воды бутылочная почта.
В этот день выписали из изолятора Лилю Шагину — нашу пианистку-победительницу. И надо же было ей заболеть после поездки в Севастополь!
Наш отряд полностью прошел медицинский осмотр, и некоторым назначены специальные оздоровительные процедуры. Мне остается только вовремя напомнить ребятам об этом. И каждый раз ловлю себя на мысли, насколько облегчает наш труд забота и внимание к детям всех наших артековских работников: поваров и учителей, врачей и садовников… Они, если можно так сказать, очень пионерские люди.
День семнадцатыйПосле похода на Аю-Даг ребята еще не пришли в себя — только и разговоров, как Коля Зубко, наш «военный человек» покорял вершины Крыма. Коля действительно проявил себя дисциплинированным, выносливым. А сегодня для него и всех моих ребят-зарничников ещё одна радость — мы приглашены в «Алмазную» дружину на военно-спортивную эстафету. Галя Пивнина занималась с санитарами. Ее указания и советы, точные и немногословные, пошли на пользу юным санитарам; Это и понятно: на Всесоюзном финале «Зарница-71» Гале присвоено звание санитара-отличника. А ведь это очень важно — уметь свои знания передать другим.
Моим ребятам понравилось, как шла подготовка инструкторов по проведению военно-спортивной эстафеты. Составление маршрута, хождение по азимуту, разбор сложных вопросов военной тактики еще раз уверили ребят, что «Зарница» не только игра, но и настоящая серьёзная учёба. И что главное: теперь инструкторами могут быть не только зарничники, но многие ребята нашего отряда. Я очень рада, что этот «поход в гости» оказался столь полезным для всего нашего отряда.
Нет худа без добра. Все хорошо — и вот ЧП. На совете отряда разбирали сегодня неряш-растеряш, они умудрились посеять две пилотки, панамку, ремень и шведку. Наказание наказанием, а отвечать-то мне придется — мамам об этом писать не принято. Так же, как мамам не напишешь о ссоре двух девочек, соседок по палате. Что-то у них случилось, ходят зареванные — поссорились тихо, никто не слышал. В чем дело? Надо разобраться.
День двадцатыйОсталась последняя лагерная неделя. Ребята присмирели, стали какие-то задумчивые.
Вечером собрались на костровой площадке, на общеартековский праздник «Заветам Ленина верны!». Этот праздник — предварительный итог смены, итог всех наших дел.
День двадцать третийМного это или мало, чтобы узнать, понять и научить 36 мальчишек и девчонок? 10 пионеров научились горнить и 22 барабанить. Все ребята, мы в этом уверены, на «отлично» сумеют провести отрядные линейки, сдать рапорт. Знают пионерские ритуалы, умеют обращаться со знаменем. Таковы пока итоги работы школы пионерских активистов.
Безусловно, каждый день жизни отряда насыщен делами, впечатлениями, и порой за всем этим упускаем, не замечаем главного. Вернее, боимся упустить. Ребята-то наши разные, интересные. И каждый по-своему. Лена Николайцева — сорвиголова девчонка, а какие пишет она стихи! Слушали мы ее тогда ночью у костра и дивились, где только такие мысли услышала, такие слова взяла. А Миша Петрушин прекрасный художник, его рисунки артековское жюри оценило высоким баллом. И кто знает, может быть, среди наших мальчишек и девчонок растут будущие ученые, писатели, герои труда, космонавты…
День двадцать пятыйПоследнее дежурство по лагерю. Ребята настроены по-боевому, со своими обязанностями справляются отлично. Как правило, всегда лучше работают девочки, но в этот день ответственность была общая. Да и день выдался особенный, трудный. Центральным делом стал дружинный сбор «Мы обличаем империализм!». Мои ребята отвечали за выставку «Два мира — два детства».
Мне говорили: «Это очень важно, что здесь мы все вместе, что нас много, что одним голосом в тысячу голосов мы бросаем вызов служителям капитализма, толстосумам, протягиваем руку дружбы нашим сверстникам… Нам бы хотелось нечто подобное, звонкое, гневное провести в своей школе…»
…Как мы перевоспитали Сашу Пак — активиста из Ленинграда. Есть такие ребята, которые в школе перегружены. Когда Саша приехал в Артек, сразу же заявил, что в школе у него было много поручений, что «всё это надоело, хоть здесь надо отдохнуть». Решили сознательно не давать ему никаких поручений. А через несколько дней, когда стали готовиться к походу, Саша забеспокоился: вдруг не возьмут его на Аю-Даг? Ребята оказали ему доверие — назначили заместителем начальника штаба похода. Потом Саша уже не мог оставаться без дела, только было бы оно по душе. Но если что-то не нравится ему, то активности не жди. Во всех делах руководствуется интересом, порою — личным. Особенно не любил трудовые дела. Решили оставлять на трудовых операциях в роли наблюдателя. Все ребята заняты делом, а он скучает в одиночестве. И скоро для Саши это стало невыносимым, потому что никто не обращал на него внимания, и тогда он сам спрашивал: чем заняться? Сейчас у Саши нет прежнего пренебрежения к труду. Это первая победа. Но предстоит ещё многое сделать, чтобы любовь к труду и потребность в нём стали чертами Сашиного характера.
День двадцать шестойПоследние экскурсии по Артеку — это просьба самих ребят. Расцениваю ее как желание по-новому осмыслить, понять уже узнанное. В «Лазурном» у холмика Славы героям-артековцам, возложили венки, цветы. На пограничной заставе в «Кипарисном» мальчишки вновь и вновь прикладывали к глазам бинокли, бережно поглаживали ладонями шершавое дерево пограничного столба «СССР-555».
Вечером был концерт камерного оркестра. Заранее рассказала ребятам о камерной музыке, ее сложностях и специфике. Но все равно сомневалась, что она будет доступна ребятам. Опасения оказались излишними. Ребята слушали с большим вниманием и интересом. Но трех мальчиков отпустила сразу — зачем томить, мучишь их, если им это явно непонятно. Не знаю, верно ли поступила. Они занимались своим делом — рисовали, читали.
День двадцать девятыйПоследний. Прощальный. Очень грустный. И костер у нас последний артековский назвали «Сюрприз». Каждый из моих ребят подготовил маленький теплый сюрприз…
Угас костер, но где-то в глубине тлеют горячие угольки, всегда готовые воспламениться, отдать свой свет и свое тепло другим.
Утром мои 36 «индивидуальностей», с припухшими от слез глазами, скорбно улыбались и долго всхлипывали, пока не скрылись из виду автобусы. Звучала песня, прощальная, та самая, которую ребята никак не хотели разучивать. Ведь это значит сказать Артеку — прощай! И все-таки сейчас они пели:
До свиданья!
До свиданья, Артек,
Лагерь дружбы…
Уехали… Мы с Валерием еще долга стояли на площадке, как будто надеясь услышать опять звонкое: «Тамара Николаевна, Валерий Иванович!!! Мы здесь!»
Уехали, оставив нам стопку открыток с адресами, да долгую память о себе. Как говорят у нас в Артеке, мы верим, что все они увезли в душе горячие угольки дружбы, память о пионерских традициях, о верности, о чудесном лагере у синего моря. И может быть, немного о нас, вожатых…
Я ещё раз перелистываю с напарником ласты нашего дневника. Пытаемся анализировать, делать выводы — завтра нужно на педсовете лагеря докладывать об итогах смены. А каковы они?
Надо ответить Ксане Гордиенко. Вот пишет: «Помните, Тамара Николаевна, как вы в начале смены тормошили, будили нас. Точно в таком же положении сейчас я! Может быть, мне тоже удастся разбудить наш класс?»
За пересменки ох и отоспимся! Но за эти дни надо почитать, подготовиться к сессии. Скоро сессия, а раньше начнется новая лагерная смена, и будут опять мои самые любимые, без которых, кажется, и жить нельзя! И так восемь раз в году. И уже 25 раз за мою работу в Артеке. Трудно, но это счастье. Счастье потому, что мы всегда в стране детства. Как говорил лётчик-испытатель, замечательный мечтатель Антуан де Сент-Экзюпери: «Напрасно я состарился, напрасно. Я был так счастлив в детстве».
А мы не старимся…
