Николай Седых - Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы
Успех от введения НЭПа был потрясающий. Произошло чудо, страна, основательно разрушенная Первой мировой и, особенно, Гражданской войной, буквально на глазах ее жителей возрождалась из пепла. Финансовая система государства окрепла настолько, что уже в 1924 году появились серебряные деньги, и это там, где еще 2–3 года тому назад коробка спичек стоила мешок бумажных денег. Подобных темпов возрождения история не знала.
Следует особо подчеркнуть, что введение тогда НЭПа представляет исключительно важный и поучительный этап развития нашей страны, значение которого выходит далеко за рамки истории. Уроки, полученные тогда, могут быть с большой пользой использованы в настоящее время для возрождения экономики, науки и культуры, развития производства, спасения села, роста народонаселения, чтобы вырвать Россию из лап примитивного капитализма, остановить падение страны в пропасть.
С учетом изложенного считаем уместным напомнить читателю суть НЭПа в авторском тексте, по первоисточнику: В. И. Ленин, «Правда», 18 октября 1921 г., где В. И. Ленин пишет:
«Наступает четырехлетняя годовщина 25 октября (7 ноября). Чем дальше отходит от нас этот великий день, тем яснее становится значение пролетарской революции в России, тем глубже мы вдумываемся также в практический опыт нашей работы, взятой в целом…
(Думать, конечно, надо было раньше, но все же лучше позже, чем никогда. Далее, В. И. Ленин сначала говорит о заслугах большевиков в уничтожении монархии, затем переходит к более поучительной части, к ошибкам, не останавливаясь перед ругательствами. – Н. Сед.)
Пусть псы и свиньи умирающей буржуазии и плетущиеся за нею мелкобуржуазной демократии осыпают нас кучами проклятий, ругательств, насмешек за неудачи и ошибки в постройке нами нашего советского строя… Эта первая победа еще не окончательная, и она далась нашей Октябрьской революции с невиданными тяжестями и трудностями, с неслыханными мучениями, с рядом громадных неудач и ошибок с нашей стороны… Мы не боимся признать свои ошибки и трезво будем смотреть на них, чтобы научиться исправлять их…
…Самое важное, и самое трудное, и самое недоделанное наше дело: хозяйственное строительство, подведение экономического фундамента для нового социалистического здания, на место разрушенного феодального и полуразрушенного капиталистического. В этом самом важном и самом трудном деле у нас было всего неудач, больше всего ошибок…
(Кстати, так всегда бывает, когда здание, или другое что-либо, строят без проекта. В данном случае без разработанной теории: сначала делаем, потом думаем, надо было – наоборот. – Н. Сед.)
Мы исправляем как раз теперь нашей «новой экономической политикой» целый ряд наших ошибок, мы учимся, как строить дальше социалистическое здание в мелкокрестьянской стране без этих ошибок…
Но мы научились также – по крайней мере, до известной степени научились другому необходимому в революции искусству – гибкости, умению быстро и резко менять свою тактику, учитывая изменившиеся объективные условия, выбирая другой путь к нашей цели, если прежний путь оказался на данный период времени нецелесообразным, невозможным…
…Мы предполагали без достаточного расчета – непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране.
Жизнь показала нашу ошибку. Потребовался ряд переходных ступеней: государственный капитализм и социализм, чтобы работой долгого ряда лет подготовить переход к коммунизму. Не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, рожденного великой революцией, на личном интересе, на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете потрудитесь сначала создать прочные мостки, ведущие в мелкокрестьянской стране через государственный капитализм к социализму… Так сказала нам жизнь. Так сказал нам объективный ход развития революции.
Пролетарское государство должно стать осторожным, рачительным, умелым «хозяином», исправным оптовым купцом… личная заинтересованность поднимает производство; нам нужно увеличение производства прежде всего и во что бы то ни стало. Оптовая торговля объединяет миллионы мелких крестьян экономически, заинтересовывая их, связывая их, подводя их к дальнейшей ступени: к развитым формам связи и объединяя в самом производстве. Мы уже начали необходимую перестройку нашей экономической политики… Во что бы то ни стало, как бы тяжелы ни были мучения переходного времени, бедствия, голод, разруха, мы духом не падаем и свое дело доведем до конца».
Глава 4
В этой связи уместно заметить, что можно по-разному относиться к В. И. Ленину. Однако, наверное, абсолютное большинство людей согласятся с тем, что это был величайший революционер, искренне и глубоко веривший в марксизм как в инструмент для реализации извечной мечты человечества – идеи социальной справедливости, искоренения эксплуатации человека человеком.
Поэтому добровольный переход к НЭПу реально нельзя не рассматривать, мягко говоря, как отход от марксизма, а по существу – это его крах, по крайней мере, в том виде, в котором он задумывался К. Марксом и Ф. Энгельсом.
Для В. И. Ленина, вождя пролетарской революции, в отличие от современных партийных перевертышей, это решение, без сомнения, было величайшей личной трагедией. С принятием такого решения он, по существу, перестал быть марксистом. Увидеть своими глазами крах идей, которым отдал всю свою жизнь, было для него невыносимо тяжело. На его совести были многие миллионы загубленных жизней соотечественников. Если бы В. И. Ленин, вместо марксистских экспериментов на людях, ввел НЭП сразу же после октябрьского переворота, то Гражданской войны или совсем не было, или она закончилась очень быстро, в начале 1918 года. Капиталистов и помещиков в России было не так уж много, чтобы оказать сопротивление вооруженным массам крестьян и рабочих.
Нет сомнений в том, что осознание тяжести сделанных ошибок и крутой перелом взглядов крайне отрицательно сказались на его здоровье. Уже с января 1922 года В. И. Ленин начинает часто болеть. В мае 1922 года у вождя пролетариата произошло кровоизлияние в мозг. 20 ноября на объединенном заседании пленума Московского Совета депутатов трудящихся с членами районных Советов было последнее выступление В. И. Ленина перед массами. Эту речь он закончил знаменательными словами: «…из России НЭПовской будет Россия социалистической». 12 декабря 1922 года стал последним днем работы В. И. Ленина в Кремле.
Трагедия В. И. Ленина усугублялась еще и тем, что он в данном вопросе далеко не всегда находил поддержку, даже среди ближайших соратников. Тогда даже прошла волна самоубийств среди коммунистов на почве «отхода от идеалов революции». Прошло немало времени, прежде чем НЭП стал одной из закономерностей переходного периода от капитализма к социализму. Ностальгия о периоде прямого штурма капитализма еще долго мучила многих соратников В. И. Ленина, так называемых пламенных революционеров во главе с Л. Троцким.
Только непререкаемый авторитет вождя революции позволил совершить коренной перелом в судьбах России. По поводу НЭПа известный американский проходимец, наживший на разворовывании России миллионы, А. Хаммер писал: «Предложи новую политику не Ленин, а кто-нибудь другой, этого человека, наверное, расстреляли бы, как предателя революции». Многие остряки тогда расшифровывали НЭП (по начальным буквам) как «новая эксплуатация пролетариата».
Так, «демон революции» Л. Д. Троцкий, в частности, указывал на то, что НЭП ведет к капитализму. Он же настаивал на необходимости ликвидации рыночных отношений и замены новой экономической политики новейшей, где плановые начала и идея милитаризации труда ставились во главу угла. Все точно, кстати, по Марксу.
Свое отношение к НЭПу «любимец партии» Бухарин выразил, в свойственной ему манере, кратко и емко: «крестьянский Брест». При этом проводилась параллель с так называемым «похабным» мирным договором, заключенным между Россией и Германией 3 марта 1918 года в городе Бресте (председатель делегации от РСФСР товарищ Г. Я. Бриллиант, он же Сокольников, который сменил на этом посту товарищей Иоффе и Бронштейна, он же Троцкий).
Этот договор включал как аннексию (от России отторгалось около миллиона квадратных километров территории), так и контрибуцию (выплату Германии 6 миллиардов марок золотом). Во имя и для такого дела, как мировая революция, пламенным революционерам было и нескольких Россий не жалко. Ну, стало хвороста для разжигания мировой революции чуть меньше – вот и вся цена проблемы. Благо, что в казне царя «бедной», лапотной России лежало тридцать миллиардов рублей золотом. В счет указанной контрибуции советское правительство успело уплатить Германии 325 млн золотых рублей, которые впоследствии по Версальскому договору перешли Франции. Как после этого Западу не уважать было пламенных революционеров.
