Рагнар Редбёрд - Сила есть Право
По этой ли, по той ли причине, ложь возвела свой трон, и пусть он будет атакован внезапно и яростно, без сожалений и раскаяния, ибо под властью фальши ни одна нация не может постоянно процветать. Пусть учреждённые софизмы будут развенчаны, вырваны с корнем, сожжены и уничтожены, ибо они представляют опасность для истинного благородства мысли и действия. Какая бы утверждаемая «правда» не была подтверждена фактами, будучи лишь пустой выдумкой, пусть она будет без церемоний вышвырнута во внешнюю тьму, вместе с мёртвыми богами, мёртвыми империями, мёртвыми философиями и прочим бесполезным хламом и обломками.
Самая опасная из всей почитаемой лжи есть ложь святая, благословлённая, привилегированная ложь — ложь, в которую «все» верят как в эталон истины. Она — плодовитая мать всех известных ошибок и иллюзий. Подобно гидре она имеет сотни голов. У неё тысяча корней. Она — социальный рак. Ложь, о которой известно, что это ложь, уже наполовину истреблена, но та ложь, которую даже разумные люди почитают за святой факт — ложь, которая была привита с материнским молоком — в борьбе с собой опаснее, чем наползающая чума. Популярная ложь всегда была самым сильным врагом личной свободы. С нею можно бороться только одним способом. Вырезать её, вырезать до самого основания, как это делают с раковой опухолью. Вырезать её корни и ветви, или они, несомненно, пожрут нас самих. Мы должны уничтожить их, или они уничтожат нас. Половинчатые средства бесполезны.
Как бы то ни было, если ложь зашла слишком далеко — если она обосновалась во всех тканях, костях и мозгах людей, тогда все лекарства бессильны. Даже ланцет не сможет помочь. И раскаяние в прошлых деяниях не сможет «спасти» порченых от уничтожения. Смертельная стрела натягивает тетиву, в пламенное горнило всеобщего рабства и забвения должны они следовать, дабы быть там заслуженно преданы смерти. Из их праха может возникнуть нечто новое, более благородное, но это лишь простейшее оптимистическое предположение.
В природе расплатой за грех всегда служит смерть. Природа не любит тех, кто поступает неправильно, она старается любыми возможными путями уничтожить их. Её проклятие на челе «кротких и смиренных». Её благословение в сердцах и в крови сильных и смелых. Лишь евреи, христиане и прочие дегенераты могут полагать, что возрождение может прийти через закон и молитву. «Все слёзы всех мучеников» могли быть просто-напросто никогда не пролиты.
4Во что бы народ ни верил, что это освобождает его, на самом деле это порабощает его или извращает самую его суть в строгом соответствии с естественным порядком. Вследствие этого, если люди полностью принимают на веру то, чему их учат философы, то они скорее всего будут одурачены. И если многие расы одурачены таким образом, то их обман представляет угрозу для свободы всего мира.
Свободные люди никогда не должны перестраивать своё поведение согласно решениям других, а когда они поступают так, они перестают быть свободными. Ни один человек не должен подчиняться ни одному соглашению, написанному или высказанному, кроме тех, которые он сам облёк в свои личные строгие убеждения, достигнув для этого ментальной зрелости и неограниченной свободы. Лишь рабы рождаются для соглашений, написанных и заверенных их прародителями. Свободный человек рождается свободным, живёт свободным и умирает свободным. Он, независимо от того, что живёт в поддельной цивилизации, стоит над всеми законами, конституциями, теориями о том, что правильно, а что — неправильно. Он, конечно, поддерживает и защищает их, если они подходят для его цели, но если же нет — тогда он уничтожает их самым простым и самым прямолинейным методом.
Нет ни одной обязанности, которой человек должен пассивно подчиняться, когда его жизнь, его свобода и его собственность попраны разбойниками, убийцами и государственными деятелями.
Один из лейтенантов Колумба однажды пленил в Вест-Индии карибского вождя, используя весьма тонкую стратегию. Вождь был приглашён на пир и там его льстивыми речами уговорили надеть на себя (сидящего на лошади) отполированные до блеска стальные кандалы, вероломно убедив его в том, что они являются регалиями власти. Он глупо доверился коварным льстецам, и, когда цепи были накрепко стянуты на его руках и ногах, его увели, дабы он умер как раб, раздробленный жерновами испанских тюрем. И чем были эти сияющие кандалы для индейского вождя, тем и являются конституции, законы, моральные кодексы и господствующие еврейские цивилизации для остальных наций Земли. Точно так же, под видом прогресса и социальной эволюции, человечество было ввергнуто в темницы обмана, где оно беспрерывно трудится во тьме, отчаянии и позоре и не получает ничего. Как испанский лейтенант, хозяева земли сначала льстят своим жертвам, чтобы затем их было легче заковать в цепи. Кто в наши дни не говорит о «независимых людях» без презрительного смеха? А когда-то это мыслилось термином, полным значимости. Их «независимость» сегодня обернулась подделкой, а свобода — лишь мечтой. Прокляты независимые люди.
Из этого ясно следует, что человек или нация, желающие сохранить свободу или находиться в безопасности, не должны принимать никакого утверждения как истины в последней инстанции — не должны верить ни во что написанное или неписаное, живое или мёртвое — не должны верить ни в особых Иегов, ни в плачущих Спасителей — ни в яростных демонов, ни в дьявольские философии — ни в привидений, ни в идолов, ни в законы — ни в женщин, ни в мужчин.
Смотри-ка, я слышу, шагают бойцы,
О, пытки ада и надежды рая,
Лишь одно очевидно — жизнь проходит,
Лишь одно несомненно, остальное — ложь,
Тот цветок, что однажды зацвёл, всегда на смерть обречён.[27]
Тот, кто сказал себе: «я должен верить, я не должен вопрошать» — не человек, но малодушный ментальный кастрат. Тот, кто верит «потому, что так было установлено» — лакей в душе, а тот, кто верит «потому, что так было написано» — дурак в своём безрассудстве. Дальновидные души отрицают все вещи, и принимают быстро лишь то, что кажется несомненно истинным.
Правила жизни не могут быть найдены в коранах, библиях, десяти заповедях или конституциях, но лишь правила деградации и смерти могут быть найдены в них. Закон законов не записан в еврейских летописях и не выгравирован на плитах из латуни и камня, но заключён в сердце каждого человека. Тот, кто подчиняется каким бы то ни было стандартам правильного и неправильного, а не тому, что установило его собственное сознание, предаёт себя в руки врагов, которые всё время пребывают в ожидании момента, чтобы связать его и бросить на свои жернова. И в большинстве случаев самые опасные враги для человека — его соседи.
Властные люди презрительно смеются над церковными проклятиями и ни в коем случае не трепещут перед приговором какого бы то ни было человеческого суда. Они над всем этим и сверх этого. Законы и правила — для побеждённых вассалов. Свободному человеку они не требуются. Он может создавать и распространять Десять заповедей, чтобы связывать и управлять подневольными, но сам он никогда не ограничит свою свободу тем, что создал своими собственными руками — разве что сделает это в качестве уловки.
Книги законов и золотые правила были сделаны для того, чтобы сковывать рабов и дураков. Они весьма действенны, с их помощью можно управлять толпами осуждённых каторжников, наполняющих фабрики и возделывающих поля. Из этого следует, что все моральные принципы есть слуги, но не хозяева сильного. Сила создаёт моральные кодексы, и сила отменяет их.
Человек не обязан подчиняться чему-либо или кому-либо. Лишь прислужники должны подчиняться, ибо они презренны в своём рождении, в своём размножении, своих условиях существования. Мораль требуется только в аморальных сообществах, то есть завоёванных сообществах.
Бойся Бога, обуздывай дух и подчиняйся закону — этот совет замечателен, как совет философа мужлану, но когда он со всей серьёзностью адресован человеку с врождённой силой, тот в ответ улыбается с молчаливой издёвкой. Такой человек прекрасно знает, что в реальной жизни путь к победе и славе лежит не через Гефсиманские сады,[28] но через поверженных врагов, через руины соперничающих заговорщиков, через Акелдаму.[29] «Кротость духа» признаётся им за обыкновенный предрассудок, очень подходящий для управления его слугами, его женщинами и его детьми, но в других случаях недейственный.
«Я возлагаю свои надежды на ничто», — сказал Гёте,[30] и властолюбивые умы всех времён никогда не поступали иначе. Эта неоспоримая мысль даёт всем истинно великим людям манифест их превосходства над безмозглым, визжащим стадом. «Обычные люди» всегда бывают одурачены каким-нибудь написанным, или деревянным, или металлическим идолом — какой-нибудь конституцией, декларацией или евангелием. Следовательно, большинство их всегда было духовными рабами, живущими и умирающими в состоянии сильнейшего заблуждения. Они остаются загипнотизированными и обманутыми до того самого часа, когда их время не иссякнет — и большая их часть должна оставаться в таком состоянии. Однако, массы человеческие — осадок, из которого много лет назад выкристаллизовались гораздо более ценные элементы. Эти массы совершенно не способны к настоящей свободе, и если бы она была дарована им, то они немедленно, за двадцать четыре часа, выбрали бы себе хозяина или тысячу хозяев. Владычество правильно — Владычество естественно — Владычество вечно. Но только для тех, кто не может низвергнуть его, бросить к своим ногам и растоптать. Кто сказал, что в реальной жизни избирательные урны, наполненные десятью миллионами голосов подчинённых личностей, перевесят, если их положить на весы против дальновидной мысли, телесной доблести или, скажем, десяти хранящих молчание сильных мужчин?
